вот-вот расплакаться. — Неужели Кузьма прав, и Мороза не существует?
— Как это не существует? Очень даже существует! — серьёзно ответил Пихто и, усмехнувшись, отошёл к столу проверить самовар. — Мефодий, Кузьма, приберите всё, что раскидали. Фомушка, неси мешочек с травами, я пока воды в самовар подолью. Сядем чай пить, и я расскажу вам про сказочного Деда.
Самовар пыхтел, покрывшись маленькими капельками испарины, настолько горяча была внутри него вода. В пузатом заварнике томились листья смородины, мяты и ягоды шиповника. На большом блюде лежали румяные пироги с капустой и яйцом, а ещё с луком и картошкой. Специально для Кузьмы в плошке грелась сметана.
Дед разлил по глиняным кружкам ароматный чай и начал сказывать:
— Давно это случилось. Тогда лесов было много, а городов мало. И жили все в дружбе да согласии. Я же в то время даже бороды с усами не имел. Ходил по разным дорогам, ума-разума у даровитых мастеровых набирался.
И вот остановился в одном чудном селе. Всё вроде бы как у всех, да не так. А всё потому, что все друг другу во всём помогают! Огород засеять — вместе, урожай убрать тоже. В лес по грибы, плясать да петь — всем селом, не разлей вода. А ещё они разные игрушки-свистульки из дерева резали. Да так ловко! Пока в руки не возьмёшь такую игрушку, от живой птички и не отличишь! И каждая свистулька свой голос имеет. Кто соловьём, кто жаворонком, кто зимородком пересвистывает. Красота!
И жил в те времена злой колдун. Всё-то ему хотелось заморозить. Раздражали его весёлые песни да радость людская. И придумал колдун по земле пойти, всё снегом засыпать да в льды оборотить. А для этого похитил Весну и заточил в высокую башню. Каждому известно, что без весны ни лета, ни осени не будет. Не растает снег, не побегут ручьи звонкие. Так и будут седые тучи над миром висеть.
Вот и вышло, что по календарю давно апрель, а на улице стужа. Замерзает земля без солнышка. Всем плохо: животным, деревьям, людям. Только колдун радуется, что не слышно больше весёлых песен. Лишь ветер в лесах волком завывает.
Долго люди думали да гадали, почему Весна не идёт. Как только не зазывали: и костры высокие жгли, и песни заветные пели, и лепёшки, на солнышко похожие, пекли, а она не идёт. Только снег всё сильнее сыплет, да холоднее становится. И так всем грустно сделалось, что аж руки опустились.
И только один паренёк не сдавался. Ходил по лесам с волшебными своими птичками, весну-красну высвистывал. И вот, когда уже и сам замерзать стал, упала на свистульку снежинка да и рассказала юноше, что далеко, за самым горизонтом, заточил злой колдун красавицу Весну в высокую башню. И не может она оттуда спастись. Оттого и зима не заканчивается.
Вернулся парнишка в своё село. Объяснил, что да как. Собрались селяне и пошли вызволять Весну все вместе. И я с ними пошёл. А иначе откуда бы я знал эту историю?
Пихто долил себе в кружку кипятку, обмакнул в чай маковый бублик, откусил кусочек. Пока жевал, в окно смотрел да молчал, словно вспоминая, что дальше было. А домовые с котом ждали, не перебивали и не торопили. Так им хотелось узнать, что дальше было, аж дыхание затаили.
А дед из кружки отхлебнул и продолжил:
— Долго мы шли. Казалось, что тучи всё ниже, а горизонт всё дальше. Сугробы всё глубже, и ночи длиннее и темнее. Совсем было отчаялись, как наконец увидели ледяной замок злого колдуна.
Сторожили его вихри снежные да ветра колючие, и не слышно было ни одного звука, кроме плача Весны в высокой башне.
Несколько раз пытались пробиться селяне сквозь застывшие в холоде стены. И каждый раз отбрасывали смельчаков ветра в сугробы глубокие. Пробовали костры жечь — и те затухали. И достал тогда юноша свиристелку свою.
Поначалу из замёрзшей игрушки только свист да шипение слышно было. Но как отогрелась птичка от дыхания горячего, полилась мелодия весёлая. Попробовали ветра хмурые отобрать у парнишки игрушку, да пришедшие с ним парни да девчата свои свиристели достали. Кружат вокруг людей ветра, а достать не могут. Уж больно песня весёлая. А народ от музыки в пляс пошёл. Ногами притопывают, руками прихлопывают, согрелись, не мёрзнут больше!
Обессилели ветра, сдались. Поняли, что не одолеть им народ честной. Тут и колдун из ворот вышел, спрашивает — что надо людям, зачем пришли, чего шумят?
— Верни Весну! — отвечают селяне, а сами продолжают мелодии разные высвистывать.
Разозлился колдун, ногами затопал, а сделать ничего не может. Нет у него власти над песней озорной. А народ пляшет, костры разжигает, и не могут их затушить ветры ледяные.
— Хорошо, — решил пойти на хитрость колдун, — отпущу Весну, зацветёт земля. Только вот ведь незадача какая. Колдовство моё сильно. Не может башня пустой оставаться, должен кто-то из вас место весны занять. Кто готов впустить в себя стужу да навеки от лета отказаться?
Призадумались селяне. Никому неохота заместо живой души снежную получить. Хотели жребий тянуть, а тут паренёк тот, что первым свиристель достал, и говорит:
— Я готов заместо Весны в башне жить! Позволь только одну вещь с собой взять? Свистульку деревянную, под птичку раскрашенную. На память, что человеком был.
Делать нечего. Не думал колдун, что согласится кто-то место Весны занять, да отступать некуда. Выпустил красавицу на волю. А когда Весна мимо юноши проходила, обняла его крепко, а птичку в руки взяла да в клювик поцеловала.
Ожила деревянная птичка, зачирикала, и в груди у юноши поселилась, не давая душе замёрзнуть. А как вошёл паренёк в ледяную башню, тут и начались настоящие чудеса. Так-то бы замёрз паренёк. В снеговика превратился или в сосульку какую. А птичка в душе поёт, не даёт замёрзнуть.
И башня преобразилась сразу. Конечно, лёд никуда не делся, вот только заместо башни красивый дом с резным крылечком вырос. Небо разъяснилось и как давай переливаться разными цветами! Теперича это северным сиянием называют.
А тогда злой колдун разозлился да как затопает ногами! Да сильно так, что снега расступились, и провалился колдун вместе с чёрным замком в тар-та-ра-ры!
Обрадовались все, что колдун сгинул, только вот юноша немного загрустил. Ведь часть чар осталась, и надлежало ему навсегда остаться в стране снегов. Среди льдов да ветров.
— Ох, как-грустно-то
