не желая оставлять цифровой след. Несмотря на гудящую голову, поддерживать общение таким контактом не составляло проблемы, и Саша толком не знала – из-за действий наставника или из-за собственной силы. Она коснулась нити, больше обозначая намеренье, чем сообщая что-то.
Я могу поговорить?
Разумеется.
Такое общение передавало лишь образы, слепки мыслей. Лица Серафима и его эмоций Саша не видела, а хотелось бы.
Только я ищу честности.
Теперь Серафим ответил через паузу.
Я постараюсь рассказать тебе все, что смогу.
Саша усмехается. Пожалуй, здесь сама по себе формулировка – уже честность.
Петля затягивается, так? Вы ждете ее или их, если Паук не один, хода. Лучше было идти куда ведут?
Смешок.
Если идти куда ведут, то тогда путь может окончиться на жертвенном алтаре. Нет, разумеется. Проведённый вами ритуал был хорошим выходом. Поиск мог быть тоже хорошим выходом – все зависело от того, что последовало бы дальше. Все, что угодно может быть хорошим выходом.
Или плохим.
Или выходом с большим количеством приносимых трудностей, чем решаемых. Все относительно. Но ты не про это хочешь завести разговор.
Нет.
Спрашивай, Саш. То, о чем хочешь спросить.
Обещаешь, что ответишь честно?
Да.
В образах, передаваемых наставником, чувствуется определенное напряжение.
Настолько будет сейчас проще тебе, Мике и остальным, если я уйду?
Что? Куда уйдешь?
Прочь. В другой город. В другую страну. Прочь… Есть способы.
Ни на сколько. Почему ты вообще об этом думаешь?
Саша усмехается.
Это же очевидно. Эти придется сделать, рано или поздно.
Почему ты так считаешь?
Кто-то забрал вещь с моим следом. Это точно не совпадение. У нас к тому же есть два трупа, и по поводу вампира у нас есть бумаги о расследовании связанного с ним происшествия. Мы приехали ради расследования, получили следящее заклинание, неважно по какой причине, пошли, если верить следу в дом, и в этом доме найдут труп. А еще кто-то убил мага, неизвестного нам. Но там тот же, прицепленный на меня след побывал. Миклош говорит о том, что обвинения легко опровергнуть, но он боится. Я была на процессе после истории с сектой. Если сделать мои прямые показания спорными, если сказать, что я нахожусь под влиянием менталиста-Паука, о котором известно, что он взял под контроль советника, то кто поверит словам неуравновешенной девушки с кучей силы и такой себе историей за плечами? Которая к тому же говорила с Пауком лицом к лицу?
Я.
Что?
Ты спросила – кто поверит. Я знаю, что ты этого не делала. Миша знает, Кара, Миклош, близнецы и их ученики. Все, кто знают тебя, Саша.
Эта девушка, Анжелина… или Анжелика, я не помню точно, она даже после Свободы не верила в мою невиновность.
Она мстила мне.
А что ей сейчас помешает делать то же? И проблема не во мне, на самом деле.
Пауза.
А в ком? – наставник подталкивает к рассказу, подталкивает к тонкому льду.
Подталкивает Озвучивать мысль которая пришла к ней сразу, как только куски картинки сложились в единое целое.
Если нельзя будет точно подтвердить то, что моим показаниям в Круге Правды нужно верить, а это случится, если нас действительно хотят обвинить в чем-то серьезном, то мой разум будут исследовать. И разум того, кто был рядом со мной, кто вместе со мной приехал в город и кто может поручиться за мою невиновность… Я знаю Закон. И я знаю, что ритуал вселения там, на заправке, его нарушает. Что нельзя вселять чужое сознание в свежеубитого мага, пусть тот и пытался на меня напасть. Мику лишат силы, и это убьет его. И тебя лишпт также, если решат, что ты помогал. И Михаила Ефимовича. И…
Саша, притормози. Спокойно, выслушай меня сначала.
Образы роились в голове. Выстроившись в единую картину безумной, ужасающей своим масштабом круговой поруки. Паук сделал здесь, в Анапе, свой ход, и ход этот был элегантен. В Пензе их пытались убить без лишнего шума. Здесь же сеть была раскинута может и в порядке импровизации, но она была крепкой и прочной. Сеть, затягивающаяся на горле, и не только на Сашином горле.
Прикосновение к разуму на секунду стерло пугающую картину.
Ты молода и подвержена эмоциям, – кажется, в речи, пусть и мысленной, наставника была несвойственная ему доселе мягкость, – это нормально со всем происходящим. Совершенно нормально. Но если ты сейчас пойдешь героически приносить себя в жертву в одиночестве – это никому не облегчит жизнь, поверь.Все, кто участвует в этой игре, знают ставки. И ставки эти не меняются год от года, и мы все еще живы. Это не первый кризис и не последний.И второй крайне важный момент – в вашу дверь не стучаться с ордерами на арест, прямо сейчас, верно?
Саша на миг прислушалась. Только на миг, хотя, очевидно, это от мага не укрылась.
Законным путем ничто и никогда не делается быстро, и ничто и никогда не делается молча. Все, что делается молча – незаконно, и вы можете оборонять себя любыми доступными средствами. Сил и знаний вам на это хватит, а где не хватит – мы поможем. Законно никто вас не задерживает и не планирует. Пока. Если это изменится – мы узнаем. Или вы узнаете – хотя бы потому, что вам об этом скажут. Пока не сказали не нужно трагических жестов и суеты. Работайте, оба. Вампир мертв, но есть и другие жертвы ограблений, и что даже важнее, есть и вторая жертва, убитая после обращенного, и то же бывшая Затронутым – это раз. Второе – кинжал, нежданно появившийся. Вампир перед смертью артефакт узнал – выясните, что это и как оказалось в городе. Официально ничего похожего сейчас в Анапе быть не должно. По убитому магу никакой нет информации, о его исчезновении не заявляли пока. Сходите на место, только аккуратно. Выясните кто это, пробейте по базе, пароль я свой пришлю завтра. Выясните, что он тут делал и кем был. Размотайте эту линию. Убийца с кинжалом появился очень вовремя, но кто-то его надоумил взять след, направленный на тебя.
Паук.
Наиболее вероятно. Или кто-то из его людей. Решили сразу выстрелить в двух зайцев – организовать проблемы вам и убрать свидетелей. Едва ли и вампир, и виденный тобой маг – случайные жертвы. Стреляли в двух зайцев, только никуда не попали. Держите ухо востро, и только. Да, быть может, будут попытки новой провокации, но это не значит, что надо сдаваться сейчас, убегать или сидеть сложа руки. Тогда Паук выиграет, не сделав ничего, понимаешь?
Понимаю. Но я не хочу играть чужими жизнями.
Саша. Каждый сам принимает решение. Мы его приняли, но я тебя не принуждаю. Тебя втянули во все это против твоей воли, и теперь ты объект интереса, ничего хорошего не сулящего. Но ты не один на
