кабаков Думской улицы отвязного 2007-го. Что он не ожидал увидеть, так это свою собственную постройку, хотя насчет авторства он уже не был до конца уверен. «Но почему зеленый?» – бормотал он, уносимый пестрой пятничной толпой в сторону клубов; доносившиеся от них басы напоминали зодчему мотивы мандолинистов родной Ломбардии.
4. Многофункциональный коммерческий комплекс «Vanity Opera»
Казанская ул., д. 3
Архитектурная мастерскаяРейнберга и Шарова
2001–2005 гг.
Вполне себе модернистский проект и снаружи, и внутри. Даже не понимаю, что он делает в нашем капромовском постсоветско-постмодернистском списке. Попахивает хай-теком, но никакого игривого «вывёртывания» технических коммуникаций наружу не наблюдается. В общем, не капром это, товарищи! Или капром?
Авторы, Марк Рейнберг и Андрей Шаров, говорят об огромном стеклянном фасаде как о «стилизованном портике в современном архитектурном прочтении»[17]. Казалось бы, абсолютно утилитарная витрина торгового центра без всякого намёка на историзм и декоративность. Зачем этому зданию портик и при чём он тут вообще? Современное архитектурное прочтение так энергично жонглирует смыслами классической архитектуры, что остаётся только игра в ассоциации. Типичный постмодернистский жест. Вы видите стилизованный портик? Лично я – нет. Вернее, если бы мне не сказали, точно бы никогда не увидел.
Применение пудостского камня (раньше говорили «пудожский») в облицовке здания обосновывается использованием примерно такого же в Казанском соборе. К тому же он эффектно отражается в огромной стеклянной витрине. Цоколь отделан серым гранитом – широко распространённым материалом в исторической части Петербурга. Хорошо заметно стремление авторов отдать дань окружающему историческому контексту. «И где здесь модернистская бескомпромиссность», – спросите вы? Остаётся только гадать, специально ли архитектор придумал ассоциацию с портиком для усмирения градозащитников или он так действительно видит.
Архитектор Михаил Кондиайн, чьё архитектурное бюро располагается в соседнем доме, считает здание «Vanity Opera» одним из самых удачных архитектурных решений в центре города постсоветского периода. По его мнению, решётка Воронихинского сквера только выиграла благодаря контрасту со стеклом. И здесь важно заметить, что на месте новой постройки до 2004 года находился служебный корпус Воспитательного дома начала XIX века. Видимо, на фоне старого дома историческая ограда так сильно растворялась, что пришлось его снести. Существование старого здания на этом месте было экономически нецелесообразным? Возможно. Зато теперь можно каждый день оставлять деньги в «Опере тщеславия» и способствовать появлению подобных торговых центров в городе. Новое – хорошо. Но почему оно обязательно должно вставать на место старого? И это касается не только данной постройки.
5. Офисный комплекс компании «Мегафон»
Караванная ул., д. 10
Архитектурная мастерская «Трансмашпроект»; А. В. Жук
2002–2003 гг.
Эпоха капромантизма полностью перетасовала карты архитектурного цеха Петербурга. Если раньше все заказы делились между мастерскими Ленпроекта и в тузах всегда были их руководители, то теперь рынок архитектурных услуг полнится новыми именами. Кто-то уходил в частную практику из старых проектных институтов, получая головокружительные заказы в обход номенклатурной институтской иерархии, кто-то умудрялся открыть свою мастерскую сразу после окончания учебы в ЛИСИ или Академии художеств. Поэтому подавляющее большинство главных героев нашего путеводителя – творения молодых архитекторов, не успевших вписать свое имя в историю архитектуры предыдущего этапа, но в полный голос заявивших о себе на волне капиталистической революции.
Тем примечательнее для нашего исследования бизнес-центр на Караванной, 10 – памятник капромантизма, построенный одним из самых звездных ленинградских архитекторов второй половины XX века – Александром Жуком. Поверить в это поначалу непросто. Декоративная рустовка, профилированные карнизы, аркатура по верху витража – это и отдаленно не напоминает почерк мастера чистых форм и простых линий, каким мы его знаем и любим по зданиям БКЗ «Октябрьский», ТЮЗа и аэровокзала Пулково.
Но стоит слегка углубиться в историю участка, как многое проясняется. Дело в том, что Жук разрабатывал проект для этого места еще в начале восьмидесятых – тогда брешь в исторической застройке, которую долгое время резервировали под прокладку дублера Невского проспекта, решили отдать под строительство Бюро пропаганды советского киноискусства. Комплекс должен был выходить на обе стороны квартала: к Фонтанке были обращены административные помещения Бюро, на Караванную улицу смотрели помещения Дома кино с клубными комнатами, рестораном и малым кинозалом, а в центре размещался большой зрительный зал на 950 мест.
Этому проекту не суждено было осуществиться. В 2000-е участок отдали под возведение двух бизнес-центров. Проектированием одного из них – того, что выходит на Караванную, – занялся Александр Жук. Несмотря на изменившееся назначение здания, автор решил сохранить в общих чертах решение фасада, сделав, правда, уступку модным постмодернистским штучкам. В старом проекте фасад выглядел проще и цельнее: из монолитной глади стены вырастал уступчатый стеклянный объем, опиравшийся на четыре пилона – ритмическое продолжение колоннады соседнего Дома кино. В новой версии витраж поднялся до самого верха здания, завершившись арочной имитацией мансардных окон. Несмотря на то что в оформлении фасада появилось больше классических элементов, здание бизнес-центра все равно стало самым вызывающим и ярким элементом в ансамбле Манежной площади.
Кстати, фасад того бизнес-центра, что выходит на Фонтанку, оформлен также с учетом проекта Жука 1981 года. Ряд трапециевидных эркеров, стеклянная мансарда, скупой декор и ритмический рисунок, подхваченный у соседнего дома, – казалось бы, ничего особенного, но шальной капром оставляет свой нигилизм, снимает шляпу перед великим зодчим и достает с пыльной полки его проект 20-летней давности – таков авторитет.
6. Апартамент-отель «Дом на Фонтанке»
Наб. Фонтанки, д. 1
Архитектурное бюро «Земцов, Кондиайн и партнёры»
2003 г.
С момента строительства этого дома прошло уже 17 лет, а его до сих пор ставят в пример, рассуждая о способах удачно вписать новое здание в среду старого Петербурга. Авторам предстояло завершить формирование набережной Фонтанки между Инженерным замком и зданием Большого Санкт-Петербургского цирка. Осознавая всю ответственность этой задачи, архитекторы из бюро «Земцов, Кондиайн и партнёры» подошли к ее решению со всей глубиной контекстуального подхода – задолго до того, как это стало не только мейнстримом, но и единственным социально одобряемым образом строительства в историческом центре. В 2003 году спокойная модернизированная неоклассика была просто одним из множества доступных жанров архитектурного высказывания. Этот жанр еще не превратился в единственный негласно разрешенный творческий метод, каким станет десятилетием позже.
Дом стоит в ста метрах от Михайловского замка и вместе с ним составляет два фланга Инженерного сквера в месте его выхода на набережную Фонтанки. Такое расположение подтолкнуло архитекторов придать дому вид, максимально родственный замку. Отсюда и скругленные углы, и структура поэтажных
