– Казак? – с удивлением спросила графиня. – Откуда?
– Понимаете, сын местного пономаря шесть лет назад поступил на военную службу, – принялся рассказывать Гронский. – Я совсем об этом не знал! И вот только на прошлой неделе мне рассказали, что этот иуда вернулся в село. Видно, горьким показался ему царский хлеб, и он оставил службу. Но мне все равно, оставил он ее или нет! Он добровольно служил врагу! Я поговорю со священником; пусть он сделает так, чтобы этот пономарь убирался на все четыре стороны, вместе со своим сыночком и его девкой.
– Что за девушка? О чем вы говорите? – продолжала расспрашивать графиня.
– Видите ли, ясновельможная пани, этот мерзавец не только сам явился сюда, но и привез соблазненную им девку! Рассказывают, что она служила в императорском дворце и прислуживала самому Николаю! Но мне все равно! Я не потерплю у себя такого позора!
При этих словах хозяина имения граф, графиня и инженер обменялись быстрыми взглядами. После чего графиня Пшибельская сказала:
– Мне кажется, вы слишком суровы к этому молодцу. В конце концов, он ведь оставил царскую службу. Впрочем, вы здесь хозяин, вам и решать.
Наконец осмотр имения был окончен, и гости вернулись в дом. Здесь их уже ожидал прекрасно сервированный обед. Когда садились за стол, граф спросил у хозяина:
– Кажется, вы обещали мне какой-то сюрприз. Где же он?
– Немного запаздывает, – отвечал пан Гронский. – Непредвиденные обстоятельства помешали ему прибыть вовремя. Но он будет, я вам обещаю. И это действительно будет сюрприз!
У хозяина имелся даже собственный небольшой оркестр, так что обед проходил под музыку. Правда, графиня Пшибельская не задержалась за столом. После первой перемены блюд она сказала:
– Мне что-то душно, хочется на воздух. С вашего позволения, я немного пройдусь. Возможно, дойду до села, посмотрю, как живут ваши крестьяне.
– Разумеется, как вам будет угодно, графиня! – воскликнул Гронский. – Я пошлю несколько слуг, они будут вас сопровождать.
– Ах, нет, не надо слуг, – заявила графиня. – Вот Игнатий меня проводит – правда, Игнатий?
– Конечно, Кити, я с удовольствием составлю вам компанию, – отвечал инженер. – Но мы не навсегда вас покидаем. Думаю, к десерту мы вернемся.
Графиня надела соболью пелерину, инженер – свое модное пальто, и они вышли из дома, оставив хозяина в некотором недоумении.
* * *
– Ты думаешь, это Возняк? – спросил Дружинин, как только они вышли в парк и их никто не мог услышать.
– А что еще можно думать? Парень служил в царской армии, сбежал, привез девушку, которая находилась во дворце… Они это, они!
– И ты хочешь его допросить? Сама? Может, следовало подождать Кирилла? Это все-таки по его части…
– А как, скажи на милость, он сможет это сделать, чтобы хозяин не узнал? Никак. А допрос в присутствии хозяина – вообще полный абсурд, сам понимаешь. Это можем сделать только мы. В конце концов, мы ведь не какие-то пришлые люди в следствии. Ты ведь не только краны умеешь устанавливать да почерки подделывать…
– Да, ты права, – согласился Дружинин. – Надо взять это дело на себя. Кирилл, я думаю, все понял, что мы хотим сделать. Наверняка у него самого руки чешутся к нам присоединиться, да нельзя. Ладно, будет играть свою роль «народного героя», отвлекать внимание.
Они шли быстро, как только могли. Выйдя из парка, свернули направо, под гору, перешли мост и спустя какое-то время уже входили в село. У первого же встреченного мужика Дружинин спросил, где живет пономарь Возняк.
– А вон там, за костелом, – отвечал селянин. – Не бойтесь, ясновельможный пан, не ошибетесь. Там теперь такой шум стоит! Как же, к свадьбе готовятся…
– К какой свадьбе? – удивился Дружинин.
– Как к какой? Пономарев сын, Петр, что недавно вернулся, женится, – объяснил мужик. – Так вы тоже, небось, на эту свадьбу прибыли? Ну, понятно, такому человеку, что русскому царю служил, не чета с земляками знаться! Идите туда, панове, а то у них гостей не так много, только родня. Никто из местных на эту чертову свадьбу не пойдет.
– Почему же так? – спросила Катя.
– Почему? А из-за невесты! Не хватало Возняку наших красавиц, так он русскую девку привез. Говорят, из самой столицы ихней, самому царю прислуживала, горшки за ним выносила. А теперь с польским парнем решила судьбу связать. Нехорошее это дело, право, нехорошее. Уж не знаю, как они ксендза Тадеуша уломали, что он согласился их венчать.
– Так невеста, наверное, в католическую веру перешла, вот препятствий и не стало, – заметила на это Катя.
– Да, говорят, приняла эта девка истинную веру, – кивнул мужик. – Да что толку? Веры настоящей ей все равно нет…
Расставшись со словоохотливым мужиком и отойдя на несколько шагов, Катя и Дружинин остановились.
– Ну что, вернемся и расскажем Кириллу, как обстоят дела? – спросил капитан. – Главное мы выяснили. Теперь надо брать этого Петра и допрашивать, все выяснять. А это лучше всех умеет делать Углов.
– Нет, не нравится мне это! – сказала Катя. – Во-первых, Кириллу будет трудно придумать причину, по которой он вдруг отправится в деревню говорить с каким-то пономаревым сыном. А во‑вторых, что же, мы будем людям такой праздник портить? Давай лучше продолжим нашу вылазку. Может, нам и самим удастся все выяснить.
– Хорошо, давай попробуем, – согласился Дружинин.
Они прошли мимо деревенского костела (там уже горели свечи, перед входом раскатывали дорожку из дешевых ковриков), свернули в указанную улицу. Дом пономаря и правда легко было найти: он тоже был освещен, дверь то и дело открывалась, какие-то женщины то вбегали в дом, то спешили в другие два дома, напротив. Как видно, там жила родня пономаря, принимавшая участие в приготовлениях к свадьбе.
Подойдя к дому, Катя остановила одну из таких женщин, несшую мешок с лентами, и спросила:
– Где мне найти Анну Лоскутову? Я приехала из Петербурга, чтобы ее увидеть.
– Из Петербурга?! – переспросила баба, от удивления широко открыв глаза. – Чтобы, значит, Ганну увидеть? Да тута она, Ганна, тута, ясновельможная пани, во флигеле. Вы пройдите, пройдите! А вот пану туда нельзя, мужчинам к невесте никак невозможно…
– Ничего, я тогда пойду, с женихом поговорю, – сказал Дружинин.
Катя вслед за женщиной вошла в низкую дверь и оказалась в небольшой комнате, освещенной несколькими свечами. Посреди перед старым тусклым зеркалом стояла девушка лет двадцати с открытым приятным лицом. Она, как видно, только что надела пышное платье невесты и теперь крутилась перед зеркалом, стараясь разглядеть, как оно выглядит с боков. Вокруг невесты хлопотали две девушки, без умолку дававшие ей разные советы.
– Ну-ка, милые барышни, ступайте отсюда, подождите за дверью, – властно сказала Половцева. – Мне нужно поговорить с невестой.
А затем, повернувшись к Анне, сказала уже по-русски:
– Я специально приехала сюда из Петербурга, чтобы тебя увидеть. Нам надо поговорить.
При звуках родной речи Анна побледнела и во все глаза уставилась на незнакомую даму в дорогой пелерине. Ее подружки поклонились и бочком выбрались наружу. Дверь за ними закрылась.
– Кто вы, ваше… ваша светлость? – тихо спросила Анна. – Вы приехали, чтобы меня забрать? Вернуть? Хотя нет, такая дама не может… Тогда бы прислали жандармов…
– Да, ты права, чтобы тебя вернуть, прислали бы жандармов, – кивнула Катя. – У меня другая цель. Разговор у нас будет, я думаю, не очень долгий, но важный. Поэтому давай присядем.
Как выяснилось, сидеть во флигеле можно было только на низкой лежанке, укрытой лоскутным одеялом. Обе женщины сели, и Катя спросила, пристально глядя на Анну:
– Скажи, ты ведь с самого начала знала, что твой возлюбленный – поляк?
– Да, ваша милость, знала, – призналась девушка. – Петя мне сразу открылся. Сказал, что обманывать меня ни в чем не хочет. Всю историю свою рассказал, всю душу открыл!
– Очень хорошо, – кивнула Катя. – А теперь ты должна так же честно открыть всю правду мне. От того, насколько ты будешь откровенна, зависит и твоя судьба, и судьба твоего возлюбленного. Не спрашивай меня, кто я – тебе это не нужно знать. Но поверь – власти у меня хватит. Так что ты должна говорить мне все, как на духу. Скажи: Петр говорил тебе, что имеет задание отравить императора?
– Что вы говорите?! – воскликнула Анна. Глаза ее широко открылись, она в ужасе глядела на свою визави. – Петя – отравить?! Кто такую напраслину придумал?! Так вот вы зачем приехали!
– Нет, я приехала не затем. Но я знаю, что император Николай был убит, и должна выяснить, кто это сделал. Факты говорят о том, что это сделал твой возлюбленный. Он скрыл от военных властей, что он поляк. Скрыл это, когда его направили на службу во дворец. Скрыл третий раз, когда сделался царским денщиком. А когда император умер, тут же сбежал. О чем это говорит? О том, что именно он и убил императора.
