резко подняли взгляды на меня. На полу валялись разбросанные вещи и спортивная сумка.
— Это он по телеку наверное услышал, — пожал плечами Марк, поднявшись с кровати. Его глаза смеялись.
— Чтобы я такого не слышала, — строго глядя на сына, предупредила я. — Пошли мыться.
— Ещё один раз, мам, — устремив на меня умоляющий взгляд, попросил Тема.
— Завтра, — пообещала я. — Марк собирает вещи и скоро уходит. Ему нужен телефон.
Сын понуро вздохнул, встал с кровати и отдал телефон Марку.
— Ты ещё придёшь? — глядя на него своими наивными глазами, спросил Тема.
— Приду, — кивнул Марк, поднимая сумку с пола. — И покажу как надо обгонять этих лохов.
Я хотела возмутится, но Тема весело рассмеялся. Его детский смех разнесся по всей комнате и я смягчилась. Марк по — доброму улыбнулся.
— Пока, мужик.
— Пока, — заулыбался Тема и, смущенный, побежал ко мне.
Я мельком показала Марку кулак, а он, вскинув брови, усмехнулся и развёл руками. Как будто даже и не в курсе, откуда Тема знает новые слова. Эти его карие глаза… с целым морем озорных чертей. Шкодливые и дерзкие. Но в то же время в них таилось много чего неизведанного. Бог знает, сколько ран в его душе. И до этих ран, к сожалению, никому нет дела.
— Идём, — взяв Тему за руку, я повела его в ванную комнату.
И пока мыла его, он не молчал ни секунды — все его разговоры были только о Марке. Похоже, он от него в восторге. Сыну не хватало мужского воспитания. Антона часто не было рядом и он по нему скучал. Всегда спрашивал о нем, хотел поиграть. Но не получал много внимания. А сегодня Тема такой довольный, что эмоции лились через край. Ведь игры с мамой — это совсем не то.
— Он же придёт? Мам, придёт? — прыгая на кровати в одних трусах, сыпал вопросами сын.
— Придёт, — устало вздохнула я, складывая его вещи. — Пора спать.
— А папа придёт? — продолжая прыгать, спросил Тема.
— Он погуляет с тобой, — подумав, ответила я. — Не знаю когда, но погуляет.
Тема перестал прыгать и сел на кровати. Вопросительно посмотрел на меня.
— А почему он сюда не приходит?
— Так… — замялась я. — Так надо. Пока что мы поживем с тобой вдвоём. А папа будет приходить, вместе будете гулять. Хорошо?
Я напряжённо ждала реакции сына. Он, пожав плечами, кивнул и улёгся на подушку, играя в воздухе машинкой. Я выдохнула, включила ночник, что стоял на тумбе и легла рядом с Темой, проглаживая его по голове.
Сын уснул быстро. Тихо посапывая и прижимая к себе машинку. Я слабо улыбнулась, наблюдая за ним. Но заметив, как по руке скользит ярко — зелёная, мелкая точка, повернулась к двери и увидела Марка. Он с невозмутимым видом держал в руке лазерную указку и совсем скоро зелёная точка оказалась на моем лице.
— Я пошёл, — шепнул Марк.
— Можешь не светить? — тихо проворчала я, сев на кровати.
— Почему? — поинтересовался этот дурак и направил указку прямо мне между глаз.
Я вскочила с кровати и направилась к нему. Марк, естественно, ждать меня не стал, и, нагло посмеиваясь, ушёл в прихожую. Я последовала за ним и, подойдя к нему, забрала указку из его рук. Затем, включив ее, направила зелёный луч прямо в его глаз. Марк, тихо смеясь, поморщился, отворачиваясь.
— Чего отворачиваемся? — поинтересовалась я, не сводя указку с его лица. — Неприятно?
— Да понял — понял, — ему все ещё было смешно.
— Хорошо, — я выключила указку и, когда он повернулся ко мне, снова ее включила и направила на него.
— Есть в тебе, оказывается, что — то стервозное, — прикрыв глаза ладонью, насмешливо отметил он.
— Ну, ещё бы, — парировала я, водя лучом указки по его лицу. — Знай наших.
Марк рассмеялся и, не выдержав, протянул ко мне руку, чтобы забрать указку. Но я резко повернулась в сторону и он шагнул ко мне вплотную. Я вдохнула аромат его парфюма, смешанный с едва уловимым запахом табака и замерла. Марк, ловко выхватив указку из моих рук, отошёл. А я, злясь, мысленно пыталась внушить самой себе, что такая реакция на Марка — последствия стресса.
— Звони, если что, — обувшись, он выпрямился, сжимая ремень спортивной сумки в руке.
— А ты… заходи, если захочешь домашней еды, — смущённо заправив прядь волос за ухо, сказала я, подняв глаза на него.
— Вау, вместо стрервозины появилась хорошая девочка, — цокнул языком он, смерив меня оценивающим, смеющимся взглядом.
Я с укоризненным видом вздохнула.
— Иди уже.
Марк шагнул к двери, открыл ее и обернулся.
— Я уже хочу.
Я сглотнула, недоуменно хлопнув ресницами.
— Чего хочешь?
На его губах расцвела нахальная улыбочка.
— Домашней еды.
Я закатила глаза и подтолкнула Марка к порогу. Он послушно вышел, смеясь. И я не могла не перенять его настроение — не замечала, как улыбаюсь.
— Пока, — бросил Марк, уходя. — Закройся как следует.
— Хорошо, — провожая его спину задумчивым взглядом, отозвалась я.
Закрыв дверь, я вернулась в комнату, переоделась в длинную, белую футболку, которая служила мне ночнушкой и легла на кровать рядом с сыном. Сон не шел. Я уставилась в потолок, по которому изредка ходили тени от веток деревьев за окном.
Мне больше не было страшно. И не было грустно. Я готова идти вперёд. Готова к новой жизни, готова забыть старую. Сейчас я потихоньку обретала себя. Но четко понимала, что если бы не Марк, так быстро не отошла бы от измены.
Он заставляет меня забывать о плохом, вселяет надежду на лучшее и даже этого не замечает. Просто рядом с ним я чувствую себя в безопасности. Защищённой. Мне уютно. Это радует и одновременно пугает. Пугает то, что теперь, когда я свободна, все барьеры разрушены. Меня тянет к нему. И, возможно тянуло раньше, но я этого не замечала.
Но мы не пара. Слишком разные. Я хочу семью. А у него совершенно
