— Чушь, Богдан, — взрываюсь я, — ты всегда пытаешься что-то продать. При первых признаках опасности ты продаешь всё, что можешь. У тебя ещё есть что предложить? Какую информацию ты можешь мне предоставить?
— Любую, — Богдан начинает плакать. Вскоре он, без сомнения, обмочится. Номер уже пахнет, как туалет.
— Я не могу доверять тебе, Богдан. В тебе нет ни капли верности.
— Как и в тебе. Мы не такие уж и разные, — он плачет.
Независимо от наличия у меня сочувствия, Богдан должен исчезнуть. Я кривлю губы:
— Между нами нет ничего общего. Я никогда не предам друга или партнёра ради того, чтобы выжить.
— Ты предашь ради девчонки.
На мгновение моё сердце останавливается. Откуда Богдан знает о Дейзи? Мне требуется несколько секунд, чтобы вернуть самоконтроль и не атаковать его. Я успокаиваю себя, ведь если я начну, то буду сдирать с него кожу, пока не получу все ответы. Я заставляю себя расслабиться.
— Девчонка, Богдан? Не смеши меня. Где же эта шлюха, в которую я влюблён?
Богдан втягивает воздух одной ноздрёй.
— Когда-нибудь появится.
Ха, Богдан ничего не знает. Я иду к выходу из номера, и сквозь меня сочится облегчение.
— Когда-нибудь, — кричит Богдан мне в спину. — Когда-нибудь, как и для Александра, какая-нибудь девчонка станет твоей погибелью.
Я останавливаюсь, задерживая руку в белой перчатке на ручке двери:
— Значит, тогда я буду жить для чего-то действительно важного.
— Тогда принеси мне успокоение, — просит Богдан. — Ты же знаешь, я не могу принять яд. Ты же знаешь.
Богдан католик. Он крестится перед каждым убийством, изнасилованием или нападением. Он верит, что если отравится, то попадёт в ад. Не за все свои злодеяния, а именно потому, что последним поступком в его жизни станет самоубийство. Я потираю надпись на своей груди, слушая хныканье и мольбы за спиной. Милосердие.
Я поворачиваюсь и стреляю.
По прибытии в аэропорт я выясняю, что мой рейс задерживается. Я немного торгуюсь в кассе, предлагая больше денег, чтобы улететь как можно быстрее. Телефон раздражающе молчит. Не знаю, пойдёт ли Дейзи в кафе без меня. Лишь бы она не решила, что больше не будет со мной разговаривать.
Дейзи не из тех, кто должен ждать. Если она придёт в кафе, вокруг неё там будут кружить дюжины волков, чувствуя её страдания, выжидая момента, чтобы напасть. Мои ноздри раздуваются, а рука агента по продаже билетов лихорадочно тянется к тревожной кнопке.
— Извините, — говорю я, чтобы успокоить её. Дурак. Идиот. Я одариваю её своим лучшим пристыженным взглядом, который перенял у Дейзи, когда она думала, что я потратил слишком много денег на неё в торговом центре. Она ещё не поняла, что я буду продолжать спускать на неё свой зароботок, чтобы дать ей такую жизнь, которую она заслуживает. Я уже заказал ей кожаную куртку, которой она восхищалась в магазине, и её уже доставили в мою квартиру. Я отдам ей куртку после того, как испорчу её тоненькое пальто.
Это правильные мысли, поэтому агент одаряет меня улыбкой и убирает руку с тревожной кнопки.
— Есть один рейс через сорок минут, но, боюсь, вы не успеете дойти до выхода на посадку.
Я успею.
— Звучит прекрасно.
Я передаю ей свой билет, и она вносит изменения.
Я всё же успеваю к выходу и прибываю в Миннеаполис без лишнего промедления. Но я всё равно не успеваю на свидание с Дейзи, от которой до сих пор не приходит ответа. Хотя я и понимаю, что её уже нет в кафе, я всё равно мчусь туда. Глупо было надеяться, что ей нравится это место и она может вернуться. Конечно же, её там не оказывается.
Чёрт. Чёрт. Чёрт. Я ударяю кирпичную стену ресторана, но это не спасает от негодования. Две девушки, проходящие мимо, смотрят на меня в ужасе. Я хочу обнажить зубы и показать им, чего действительно стоит бояться. Закрыв глаза, я опираюсь головой о кирпичную стену. Ночной воздух должен освежать, но всё, о чём я могу думать, — лишь Дейзи, сидящая здесь в одиночестве, ожидая меня. Были ли ей холодно? Нуждалась ли она во мне? Чувствует ли она сейчас себя нежеланной? Я испускаю низкий стон отчаяния.
Неужели я позволю ей ускользнуть?
Я решаю написать ей снова.
Дейзи, я здесь в кафе. Знаю, что опоздал на два дня, но я не мог отменить командировку.
Прости меня. Пожалуйста.
Я прислоняюсь к кирпичной стене. Меня удивляет её мобильный. Он дешёвый и на нём должно быть трудно набирать сообщения. Это хорошо, потому что ей будет тяжело переписываться с другими мужчинами, но плохо, потому что это усложняет общение со мной.
В следующую встречу я разобью её телефон, случайно, конечно же, что позволит мне купить ей новый. Вдохновлённый своим новым планом, я решаю прямо сейчас пойти в магазин сотового оператора и купить новый телефон. И в нём будет GPS навигатор, лишь для того, чтобы я знал, что она в безопасности.
Мой телефон сигналит, и я немедленно смотрю на экран. Это она. Моё дыхание учащается.
Почему ты не написал или не позвонил мне?
Хороший вопрос. Я был занят, убивая двух русских преступников, но это неправильный ответ.
Я написал тебе сообщение три дня назад перед отъездом. Ты не получила его?
Я не получаю немедленного ответа. Возможно ли, что она не получала моих сообщений? Я делаю скриншот и отправляю его ей в доказательство. Эта функция должна быть в её телефоне. Возможно, мне не придётся его ломать. Просто объясню ей, что он неправильно работает и его нужно заменить. Может быть, подарок поможет ей быстрее простить меня. Я чувствую себя лучше. Хорошая работа, Николай. Это умно.
Как ты видишь, я отправлял тебе сообщение. Тысяча извинений за то, что так неуважительно отнёсся к твоему времени. Позволь мне всё исправить.
Придя в магазин, я беру последнюю модель смартфона.
— Новый мобильный оператор, сэр?
— Нет, не надо.
Мне придётся активировать телефон после того, как подарю ей его.
Я быстро и без лишних вопросов завершаю покупку.
Ох. Я не получила его. Чувствую себя глупо. Ты не представляешь, как долго я ждала.
О, Боже, я заставил её чувствовать себя одиноко и неуверенно. Я должен зарезать себя в наказание.
Я прошу тебя о возможности стереть этот неприятный инцидент из памяти. Дай мне ещё один шанс. Обещаю, на этот раз я не подведу тебя, лапочка.
Я жду ответа, но он всё не приходит.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
