Сквозь лобовое стекло я уставилась на три двухквартирных домика, стоявших по одну сторону Берри Стрит, в квартале, расположенном за старой частью делового Бон Темпс. Дон жила в одном из них. Я обнаружила и ее машину, зеленый компакт, на проезде близ одного из домиков, который содержался получше других. Дон уже вывесила перед входной дверью кашпо с бегониями, но они выглядели засохшими. Я постучалась.
Подождала минутку и постучалась еще раз.
— Сьюки, тебе помочь? — Голос был знакомым. Я обернулась и заслонила глаза от утреннего солнца. Рене Леньер стоял возле своего пикапа, припаркованного на улице близ одного из маленьких каркасных домиков, множество которых занимало пространство по соседству.
— Ну, — начала я, не будучи уверенной в том, нужна ли мне помощь, а если и нужна, то сможет ли ее оказать Рене. — Ты не видел Дон? Она не пришла сегодня на работу, а вчера не позвонила. Сэм попросил заскочить к ней.
— Сэму лучше бы самому заниматься своими делишками, — сказал Рене, что заставило меня немедленно встать на защиту шефа.
— Пришел грузовик, и его надо разгружать. — Я повернулась и постучалась еще раз. — Дон, — заорала я. — Да впусти же! — Я посмотрела на бетонный порог. Два дня назад с сосен начала сыпаться пыльца. Порог Дон был желтым. И единственными отпечатками ног были мои. В мозг вонзилась иголочка.
Я едва отметила, что Рене застенчиво стоит у двери пикапа, не зная, остаться ему или удалиться.
Двухквартирный домик Дон был одноэтажным, маленьким, а дверь во вторую его половину находилась всего в футе от двери Дон. Маленькая площадка перед входом была пуста, а на окнах не было занавесок. Похоже, что соседи у Дон пока отсутствовали. Дон была достаточной гордячкой, чтобы повесить занавески, белые с темно-золотыми цветами. Они оказались задернуты, но ткань была тонкой, а Дон не стала закрывать дешевые алюминиевые жалюзи. Я заглянула внутрь и обнаружила, что в гостиной стоит дешевая мебель. На столике близ диванного валика стыл кофейник, а старый диван, покрытый вязаным пледом, был придвинут к стене.
— Наверное, мне стоит посмотреть сзади, — сказала я Рене. Он направился через дорогу, словно я дала ему знак, а я спустилась с крыльца. Ноги утонули в пыльной траве, и стало ясно, что перед работой мне придется чистить обувь, а возможно, и менять носки. В сезон сосновой пыльцы все становится желтым. Машины, растения, крыши, окна — все окутано золотистой дымкой. По краям прудов и дождевых луж скапливается желтая пена.
Окно ванной Дон было так высоко, что в него я заглянуть не смогла. В спальне она опустила жалюзи, но не закрыла их плотно. В щелки можно было кое-что увидеть. Дон лежала в кровати на спине. Постельное белье было смято, ноги раскинуты. Лицо распухло и обесцветилось, изо рта вывалился язык. По нему ползали мухи.
Я услышала, как сзади подошел Рене.
— Иди вызови полицию, — сказала я.
— Что ты говоришь, Сьюки? Ты ее видишь?
— Иди вызови полицию!
— Хорошо, хорошо! — Рене моментально исчез.
Некая женская солидарность заставляла меня избавить Дон от лицезрения ее Рене без ее согласия. А моя сослуживица едва ли могла его дать.
Я стояла спиной к окну и ужасно хотела еще раз посмотреть внутрь в надежде, что в первый раз мне померещилось. Глядя на соседний двухквартирник, едва ли в шести футах, я удивлялась, как его обитатели не слышали ничего в момент гибели Дон, которая явно была насильственной.
Снова появился Рене. Его обветренное лицо сложилось в выражение глубокого участия, а темные карие глаза подозрительно поблескивали.
— Не позвонишь ли заодно и Сэму? — попросила я. Без слов он повернулся и направился к себе. Он был очень любезен. Несмотря на любовь к сплетням, Рене всегда был готов помочь при необходимости. Я вспомнила, как он когда-то помогал Джейсону вешать качели — в давно ушедший день, столь не похожий на сегодняшний.
Двухквартирник по соседству с Дон был точно таким же, как и ее, так что я смотрела прямо в окно спальни. В нем появилась лицо, окно открылось. Высунулась взъерошенная голова.
— Чем это ты занимаешься, Сьюки Стакхаус? — спросил низкий певучий мужской голос. Минуту я смотрела на него, прежде чем наконец опознала лицо, стараясь не слишком пялиться на красивую обнаженную грудь.
— Джи Би?
— А кто же еще?
Мы с Джи Би дю Роне вместе ходили в старшую школу. На самом деле несколько из моих немногочисленных свиданий было именно с ним. Он на удивление симпатичный и настолько же недалекий, так что не заботился о том, прочту ли я его мысли. Даже при сложившихся обстоятельствах я оценила его красоту. Если так долго держать в узде свои гормоны, то не нужно многого, чтобы они сорвались с цепи. Я вздохнула, глядя на мускулистые руки и грудь Джи Би.
— Так что ты тут делаешь? — переспросил он.
— С Дон что-то стряслось, — произнесла я, не решаясь сказать ему все. — Шеф послал меня сюда посмотреть, почему она не вышла на работу.
— Она внутри? — Джи Би просто вылез из окошка. На нем были только шорты.
— Не смотри, пожалуйста, — попросила я, протянув руку, и внезапно разрыдалась. Что-то я слишком увлеклась этим в последнее время. — Она выглядит так ужасно, Джи Би.
— Ох, моя дорогая, — произнес он и — благослови Господь его простую душу — обнял меня и погладил по плечу. Если рядом оказывалась женщина, нуждающаяся в утешении, это становилось для Джи Би самым важным. — Дон нравилась грубость, — пытаясь меня утешить, сказал он, словно это все объясняло.
Может, это и вправду могло кому-то что-то объяснить, но только не мне.
— Какая грубость? — спросила я, надеясь обнаружить носовой платок в кармане шорт. Я посмотрела на Джи Би и заметила, что он слегка покраснел.
— Ну, ей нравилось… ох, Сьюки, тебе вовсе не стоит этого знать.
У меня была репутация ходячей добродетели, что казалось иногда забавным. Но в этот момент она только мешала.
— Мне можно и рассказать, я же с ней работала, — заявила я, и Джи Би важно кивнул, словно в этом заключался какой-то смысл.
— Ну, лапушка, ей нравилось, когда мужчины… вроде… кусают ее или бьют. — Джи Би такие предпочтения Дон казались странными. Должно быть, я состроила гримасу, потому что он продолжил: — Знаешь, можно понять, почему некоторым людям это нравится. — Джи Би, никогда не упускавший возможности поворошить сено, обнял меня обеими руками и продолжал поглаживать меня, сосредоточившись посреди моей спины (проверяя, был ли на мне лифчик) и чуть ниже (я вспомнила, что Джи Би нравились крепкие попки).
На кончике языка у меня вертелась тысяча вопросов, но они так там и остались. До нас добралась полиция в лице Кении Джонс и Кевина Приора. Когда шеф полиции сделал их напарниками, город решил, что он таким образом продемонстрировал свое чувство юмора. В Кении было следующее: по меньшей мере пять футов одиннадцать дюймов, цвет горького шоколада и стать, способная противостоять урагану. Кевин, возможно, и достигал пяти футов восьми дюймов, был повсюду покрыт веснушками и обладал сухим поджарым телом бегуна. Но как ни странно, эти два К ладили между собой, хотя между ними и вспыхивало несколько памятных ссор.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
