Он еще немного потолкался на кухне, открыл двери автобуса и от души потянулся, дотронувшись до крыши, разминая затекшие за ночь мышцы. Он знал, как будет двигаться татуировка, завораживающая Эву. Раз уж она собралась уехать от него за линию горизонта, пусть жмет на педаль газа трясущейся ногой.
Выпрыгнув из автобуса в холодный утренний воздух, он подошел к мотоциклу и пробормотал:
– Хороший человек, мать твою!
Загоревшийся стоп-сигнал автобуса сообщил о приближении перекрестка Кулгарди и магистрали Саут-Коаст. Маршалл вдруг осознал, что ничего толком не продумал. Этот оживленный перекресток вовсе не предназначен для затяжных прощаний, здесь нужно поворачивать в одну из четырех сторон света. И на этом все. Он на север, она на запад.
Мигание стоп-сигнала означало, что Эва тоже пребывает в смятении, не зная, как поступить.
Маршалл подъехал к окну со стороны водителя, тоже готовясь повернуть и утешая себя тем, что на перекрестке кроме них никого нет. Эва опустила стекло, он – защитный козырек шлема.
– Удачи тебе! – прокричал он, перекрывая рев мотора мотоцикла и дребезжание двигателя автобуса.
– Спасибо, – одними губами ответила она.
Боже, какое ужасное прощание!
– Надеюсь, скоро ты получишь хорошие известия о брате.
Эва кивнула.
Маршалл не мог придумать, что еще сказать, и отсалютовал рукой на прощание. Его осенило, когда он стал опускать козырек.
– Спасибо, что согласилась поехать со мной вчера, вместо того чтобы сразу продолжить путь.
Это означало: «Спасибо за прошлую ночь, Эва». Если бы только он обладал большей эмоциональной зрелостью!
Она снова кивнула:
– Я рада, что сделала это.
«Это она про Миддл-Айленд». В зеркало заднего вида он заметил в отдалении машину. Пора прощаться.
Он снова отсалютовал ей, со щелчком опустил козырек и нажал на педаль газа. Через несколько секунд их разделяло уже две сотни метров. Некоторое время «Бедфорд» отражался в зеркалах заднего вида, затем повернул на запад и пропал.
«Не самое худшее утреннее прощание», – решил Маршалл. Но и не самое лучшее.
Он продемонстрировал полное безразличие, не оставил своего номера телефона, не спросил ее. Она поступила так же. Значит, они больше никогда не найдут друг друга в этой огромной стране, даже если очень захотят.
Эва Рид станет еще одним воспоминанием, запрятанным в глубине души. Интрижка, окончившаяся плохо.
Вот только эта девушка вовсе не показалась ему чем-то мимолетным. Наоборот, он решил, что у нее вкус вечности. Сумасшествие какое-то! Они знакомы без году неделя, поэтому мучительное ощущение, что между ними еще может что-то быть… Безумие.
Скорость, с которой автобус уезжал от него, рассказывала совсем другую историю.
Маршалл гнал мотоцикл на скорости сто десять километров в час, так что деревья, заборы, дорожные знаки, парочка случайных овец сливались в одну бесконечную размытую пелену. Остался бы он, если бы она попросила? Если бы утром забралась в постель и прижалась к нему, а не проложила между ними эмоциональную пропасть? Если бы он – чертов гений! – не всколыхнул ее самые ужасные воспоминания, когда она еще не вполне проснулась и потому была наиболее уязвима?
Да, он бы остался.
Возникал закономерный вопрос: почему!
Эва хорошенькая, хотя и не красавица. Яркая, но не запоминающаяся, к тому же и колючая, точно кактус, и довольно нервозная. Она представляла собой соблазнительную загадку. Так откуда возникла потребность понежиться с ней в постели? Это совсем ему не свойственно.
«Она твоя прекрасная дама, старик», – прозвучал в голове голос брата.
Раньше, до того как в Рике проснулась предпринимательская жилка, а Кристина предпочла его Маршаллу, они часто вели подобные разговоры. Рик подшучивал над Маршаллом из-за его слабости к девушкам, мечтающим о рыцаре на белом коне. Или об оранжевом мотоцикле.
Маршалл испытал небывалое облегчение.
Все дело в брате Эвы. Именно поэтому кажется, что он поступил неправильно, уехав от нее. Не нужно искать глубокий смысл там, где его нет. Ему просто невыносимо видеть беспомощность в глазах Эвы, ауру отрешенности от мира, окружающую ее. Он осознал собственное бессилие, самую ненавистную для него эмоцию.
«Не тебе ее спасать», – подначивал голос Рика.
Маршалл это понимал, однако не переставал задаваться вопросом: может ли сделать для нее что-то большее, чем расклеить несколько листовок, наговорить банальностей и на одну ночь помочь обрести забвение в своих объятиях. У него ведь есть связи.
И тут его осенило.
Именно поэтому его сознание усадило на одну скамью женщину, с которой он едва знаком, и парня, которого он не видел уже десять лет.
Напряженно размышляя, он мчался на головокружительной скорости, оставляя позади километры шоссе. Если человек собирается залечь на дно, как он поступит? Обналичит все свои счета, перестанет платить налоги, откажется от медицинского обслуживания. А чего больше всего опасалась Эва? Того, что Трэвис в одиночку борется со своим паническим расстройством. Как обычно поступают такие люди? Принимают наркотики. А кто знает о наркотиках все и даже больше?
Рик.
Знаний брата хватило, чтобы организовать в Сиднее процветающий бизнес по снабжению дурью всех нуждающихся, а также обзавестись обширной сетью сомнительных контактов в фармацевтической среде.
Маршалл сбавил скорость, осознав, что находится всего в одном телефонном звонке от информации, до которой копам никогда не добраться, сколь бы неприятным ни был для него этот звонок. Зато Рик никогда не позволял этическим соображениям помешать достижению цели.
Итак, придется общаться с братом. Возможно, десять лет молчания достаточный срок. Да и Рик, видит бог, у него в долгу.
Маршалл притормаживал, чувствуя, как одновременно замедляется биение сердца в груди. Оно бешено колотилось с тех пор как он расстался с Эвой на перекрестке. Подобного беспокойства он не чувствовал долго, с тех пор как запретил себе беспокоиться о других людях.
Ровное биение сердца и утробное рычание мотоцикла помогли утвердиться в своем решении. Возможно, знакомство с Эвой не случайность.
Он может помочь ей. Спасет.
В этом все и дело. Эта непонятная одержимость. Он ведет себя как сэр Галахад! Эвелин Рид нуждается в помощи, а не в нем самом. Уж помочь ей он в состоянии.
Маршалл осмотрелся в поисках безопасного места, где можно съехать с шоссе, и выудил из недр бумажника клочок бумаги, пожелтевший от времени, с полустершимися цифрами. Телефон Рика. Он набрал нужную комбинацию на мобильном, но не спешил нажимать кнопку вызова.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
