О, как его проняло. Понял, что я не шучу, а говорю то, что думаю. Нормальный мужик, свой, настоящий. В нашем времени, я таких мало видел.
Тут в комнату ввалился Судоплатов, был он взлохмачен, видимо зацепило конкретно.
— Сергей Иванович, надо поговорить.
— Конечно Павел Анатольевич.
Глава 14
Мы снова расположились в том кабинете, где оставался Судоплатов и знакомился с информацией по планам немцев уничтожения славянского народа. Видок был у него, мягко говоря, еще тот. Человек, который спланировал множество диверсий и ликвидаций, был напуган. Ну, естественно, там мои женщины составляли аналитическую справку по немецким планам. Выдержки, справки, докладные, предложения. Можно свихнуться от того как немцы со своей педантичностью подошли к решению проблемы уничтожения советских граждан. Так что понять Судоплатова можно было.
Хотя, по моему мнению, коммунисты сами были далеко не ангелами. Так что думаю, что напугаются, но не сильно.
— Сергей Иванович, скажите кто вы?
— Я вижу, теперь вы готовы к нормальному конструктивному разговору?
— После такого? Хм. Тут задумаешься и станешь принюхиваться, пахнет ли вокруг серой.
— Ну, это уж слишком сильное сравнение. Хвоста и рогов у меня не наблюдается.
— Это страшно и писал тот, кто реально более душой, за то что может произойти.
— Знаю.
— Так кто же вы все-таки такой? Откуда вы?
— Павел Анатольевич, во-первых, я не уполномочен вести разговоры на таком уровне. Я всего лишь курьер. Во-вторых, ситуация такова, что данную информацию вам нужно отправить в Москву в срочном порядке. Скоро здесь станет настолько жарко, что есть вероятность, того что наша связь прервется.
Он откинулся на спинку стула и пристально смотрел на меня.
— Это вызывает серьезное недоверие. Мы не можем вам доверять. Такая бескорыстная помощь вызывает только опасение в вашей искренности.
— Хорошо. Мое руководство предвидело такой вариант. Согласитесь что люди мы информированные и в отношении некоторых технических новинок более продвинтые.
Дождавшись его кивка, продолжил.
— Думаете, я не понимаю, что вам выгодно меня сейчас повязать, засунуть пальцы в дверь и задавать кучу вопросов. Но много ли знает простой курьер? При условии что руководство предполагало вариант силового развития и в первом сообщении оговаривало такое развитие ситуации. Тем более у нас бойцам спецподразделений зашивается специальное устройство для самоликвидации, на случай попадания в плен. Обнаружить его даже с помощью рентгена невозможно. У меня такое тоже есть. Так что в случае силового захвата вы получите просто труп. Поэтому нам проще остаться друзьями и продолжать нынешнее сотрудничество в прежнем русле. Вы и так получили слишком много данных, обработайте и их сначала.
— Хорошо, в ваших словах есть резон. Вы, вижу не новичок и все продумали.
— Я всего лишь один из немногих, кого выбрали для этого задания. Как видите, у меня получается. А то, что касается безопасности миссии, так это продумали специалисты.
Вот. И ведь практически и слова неправды не сказал. Разве что про самоликвидатор. Но партию вроде как отыграл неплохо, как говорится, мяч еще на моей части поля.
— Что думаете делать дальше?
— Дальше я начну торговаться.
— Это как?
— Просто у нас появились некоторые трудности с энергетикой и нам нужно горючее для работы резервных дизельгенераторов. Еще нужна питьевая вода. Это пока из максимально необходимого. Так что если поможете, хорошо, думаю, на такую мелкую помощь мы наработали, если нет, так пойду у немцев по тылам шарить. Они, правда, на бензине работают, так у нас и бензиновый генератор есть. Может, что и найду.
То, что на поддержку портала всего израсходовали полторы тонны, я промолчал, а вот то, что двадцатитонная емкость бункера почти пустая, это точно.
— Сколько горючего и воды нужно?
— Горючего, ну тонн десять, на первое время хватит, и воды тонн десять.
А про себя подумал, что этого хватит месяцев на шесть автономной работы. А там что-нибудь у немцев позаимствую.
Судоплатов задумался. Я видел, что ему приходится принимать непростое решение, но я ему не оставил шанса. Ему бы в нашем банке поработать, вот где учат народ нагибать и поворачивать в нужную сторону.
— Хорошо, я думаю это решаемо. Когда и где это все нужно?
— Чем быстрее тем лучше. Сегодня ночью возле деревни Запрудье.
— Это где вы детишек напугали?
— Ага, было дело.
— Побудьте здесь, а я пойду, распоряжусь.
— Спасибо, очень поможете.
— Но разговор еще не закончен.
— Я это прекрасно понимаю, но пока ничего определенного. Как говорят ваши заклятые друзья — без комментариев.
Когда мы только смогли пробить канал в прошло, встал вопрос, как это может быть полезным. Вариант переселения хорошо, но учитывая специфику спецслужб того времени, а они во все времена были беспринципными и руководствовались только целесообразностью, был опасным. В качестве альтернативного варианта, было получение горючего, чистой воды, продуктов.
Заниматься поиском всего этого на поверхности как-то не хотелось. Радиация все-таки, да у меня было особое желание, чтоб у моего сына был братик. Правда жена хочет дочку, но это как получится. Так что, пока сверху не спадет радиация, а по моим подсчетам года два-три, на поверхность лучше не лазить. Да и с горючим на верху начались проблемы еще во время войны, сразу после начала войны подвоз нефтепродуктов в Крым сразу прекратился.
Остановившись на плане «минимум» — получение горючего и воды, с продуктами было получше, разработали и проложили систему, по закачке через портал. Это были резиновые рукава, которые должны были быть прокинутыми через портал. А уже по бункеру прокинуты пластиковые трубы, знаю что нельзя, но другого уже ничего не было. Для этого пришлось лезть наверх и в соседнем доме демонтировать систему отопления.
Вообще тот год, который провели под землей достаточно знаменательный. Я для поддержания формы занимался доработкой системы подземных ходов. Учитывая наличие соответствующих инструментов и некоторый опыт по работе в бункере, за год, как натуральный крот, накопал кучу ходов. Естественно они были заизолированы и по возможности укреплены. Труд по большому счету не очень нужный, но в таких условиях, постоянная занятость помогает избежать внутренних конфликтов.
Видимо Судоплатов решил взять на себя ответственность по принятию решения. Шаг серьезный. Тем более я ему обрисовал ближайшие перспективы в обороне Могилева. Времени совсем мало. Но у меня были свои планы и под настроение попытался вырвать свой кусок сала.
— Павел Анатольевич, у меня есть просьба.
Он вопросительно посмотрел на меня.
— Мы собираемся ж с вами еще контактировать, и мне под это нужно оперативное прикрытие. И нормальные документы. Думаю, неплохо было б реальные документы на Зимина, но званием повыше, и что-то общевойсковое. А то при следующем контакте хлопнет меня какой-нибудь ретивый особист.
Пока я ездил ему по ушам он кивал головой, криво ухмыльнулся, на что я, подняв руки вверх, ответил:
— Обещаю, по вашим документам мосты взрывать не буду. А если и буду, то только анонимно и только под немцами.
Судоплатов глубоко и озабоченно вздохнул.
— Я после вас уже ничему удивляться не могу.
— Я к этому отношусь спокойно. Как говорил отец: "Не задавай сын нескромные вопросы, чтоб не получать глупые ответы". Как мы с вами будем общаться дальше?
— К сожалению, не получится, оставляю Ковалева Вам в помощь. Я разговаривал с Верховным, информация, предоставленная вами слишком важна и должна быть немедленно в Москве. Я вечером улетаю.
— Ну, до вечера время есть, давайте я вам расскажу про план блокады Ленинграда и про то, как наших юношей и девушек угоняли в Германию на рабские работы. Вот это вы должны ни в коем случае не допустить. Только давайте через узел связи корпуса отправим шифровку моим, чтоб вечером приготовились принимать гуманитарную помощь.
— Какую помощь? Гуманитарную? Интересное выражение.
— Бывает и не такое.
Вот за таким непринужденным, но очень информативным общением, в котором заместитель начальника разведки ГУГБ Судоплатов выпытывал у меня максимум информации. Как профессионального разведчика и диверсанта, с хорошей памятью и пытливым умом, его интересовала тактика спецназа, методики подготовки и многое другое. Прервались первый раз на ужин, а второй когда Ковалев привел фотографа и меня «щелкнули» на документы.
Я много чего ему рассказал. Определенные подозрения него были на мой счет. Но он помалкивал.
Вечером я и Ковалев провожали его на аэродроме в Луполово. Возле самолета он повернулся и спросил:
