на правой стене.
Что ж, в такой камере для допроса можно поболтать по душам. Посмотрим, что скажет мне этот хлыщ. Он явно не знает, что меня допрашивали лучшие следователи пяти империй, и у них мало что получилось...
— Аг-га, отлично, идите! — властно сказал Арсений, глядя на охранников исподлобья.
— Ну это... он может опасен.
— Да, может мы лучше... — протянули они.
— Идите! Что непонятного?! — повысил голос директор, и охранники резко свалили. — С ребёнком что ли не справлюсь. — Добавил глава школы, копаясь в стопке бумаг.
Я лишь ухмыльнулся и подошел к столу, взял увесистый стул с мягкой спинкой и плюхнулся в него как ни в чем не бывало.
— Ну-с, уважаемый Белобородов, — встрепенулся директор.
— Я Белозеров.
— Не имеет значения. Давай, рассказывай, что натворил. У тебя есть шанс честно признаться...
Глава 9
— О, даже так? Спасибо, вы очень добры, — говорю с фальшивым смущением, глупо пряча глаза.
Директор не выкупает сарказма и расплывается в победной улыбке.
— Сегодня хороший день, дружок. Наказание будет не слишком суровым. Если, конечно, ты будешь сговорчив, — бубнит хозяин кабинета, стреляя надменным взглядом.
— Ага, очень здорово. Так вот, Арсений Сергеевич, я хотел признаться, что к сожалению, в нарушении устава школы вероломно и подло, — сбивчиво говорю сквозь зубы.
— Да-да, с этим ясно. Короче! — машет рукой директор.
— Не позволил себя избить трем ушлепкам, которые применили магию против не владеющего ученика.
— Что? — директор хмурится и ведёт бровью. — Ты точно это (!) хотел сказать, паренёк?
— Ага. Ещё эти трое были сильнее физически, первые стали хамить и напали исподтишка. Теперь точно все, — заканчиваю, как на духу, и резко выдыхаю.
Директору это явно не нравится. Он отбрасывает в сторону стопку бумаг, пялится на меня в упор, пытаясь провести «визуальное воздействие». Выходит явно не очень. Я лишь слегка улыбаюсь. Отчего глава школы готов подавиться усами.
— Отличная сказка, сынок. А хочешь, я расскажу, как было на самом деле? — щурясь заявляет директор, выдержав долгую паузу.
— По вашему личному мнению, — добавляю, не отводя взгляда.
— Тихо! Да что за дети такие, — вскрикивает директор, потом добавляет более сдержанно: — Знаешь что, Белозерский, в нашей школе есть такие учащиеся, которые не смогли раскрыть магический дар в нужный срок. И они немного завидуют остальным, более удачливым сверстникам. Верно?
— Ага, — тяну, водя пальцем по лакированной поверхности стола.
— Вот, зависть порождает негативные мысли, эмоции. Ты согласен со мной?
— Ещё как, — отвечаю с полным спокойствием.
— В-о-о-т, эти самые мысли подталкивают учеников к насилию. Например, учащийся может принести в школу острый предмет, выждать нужный момент и напасть на своих одноклассников. Согласись, такое вполне возможно.
— Ха-ха, это да. Идиотов везде хватает, — откровенно ржу, затем становлюсь серьезным.
— И, что скажешь, дружок? — резко спрашивает директор, пытаясь меня как-то поймать.
— Почему вы их защищаете? — холодно спрашиваю я.
— Что? — удивляется Арсений, бледнея прям на глазах.
— В вашей школе много насилия, верно? Почему именно этот инцидент вас привлек? — говорю, чеканя каждое слово. Директор явно не ожидает. Он охает, смотрит по сторонам и слегка ослабляет галстук.
— Ты много себе позволяешь, пацан! — вдруг кричит он. — Семья Эльдара Покровского уважаема в нашем городе. Она имеет древние корни и делает щедрые пожертвования каждый триместр на развитие нашей школы!
— Нашей или... вашей? — хитро спрашиваю я. — В смысле всей, то есть школы?
— Хватит! — орет директор, окончательно теряя контроль над собой. — Ты нарвался не на тех, паренек. Одаренные, сильные воспитанники из знатных родов. Украшение и честь нашей школы! А ты... Ты бы лучше занялся пробуждением своей Силы. Ведь согласно новым правилам, с нераскрытых учащихся спрос куда строже. Да и процесс отчисления лишён бюрократии. Ясно, о чем идет речь?
— Да, более чем, — медленно говорю без паники или страха, что окончательно добивает директора. — Но как данный факт позволит установить Справедливость в сложившейся ситуации?
Я беру со стола ручку, рассматриваю ее и кладу на место. Арсений хмыкает, потом кашляет и начинает громко смеяться.
— Справедливость, аха-ха! — вопит он. — Значит хочешь, чтоб все по-честному? Получай! Смотри, я тебя за язык не тянул. Мог бы просто покаяться и извиниться. Но ты охо-хо, «справедливость». Да без проблем, Белостокский! У нас такого навалом!
После этих слов глава школы грубо нажал кнопку стационарного телефона, стоящего на столе. Не дожидаясь ответа, крикнул «Ведите ко мне». Потом стал барабанить пальцами по столу, хищно рассматривая меня.
А спустя долгих пару минут, дверь кабинета открылась. В комнату вошли раненные одноклассники, очевидно, после лечения. У очкастого была перевязана голова. У Эльдара — пластырь на шее. Лицо Тохи намазано чем-то жирным. Видно, некое снадобье для восстановления кожи.
Я с трудом сдержал смех, видя неудачливых задир. Они при этом опустили головы, потупив взгляд. Всем видом изображая несчастных жертв, что особенно сильно смешило.
— Здравствуйте, господин Арсений Сергеевич.
— Прибыли по вашему приказу, — промямлили вошедшие упавшими голосами.
— Да. Хорошо. В смысле, хорошо, что вы тут. Ну-с, уважаемые учащиеся, расскажите, что случилось недавно... в классе? Перед первым уроком, — громогласно спросил директор, улыбаясь краешком рта.
Тоха с очкариком тут же замялись, не зная, как лучше соврать. Тогда в центр вышел Эльдар, посмотрел на меня, как на кровного врага и стал тихо шипеть.
— Мы с ребятами готовились к учебе, все как обычно, — промямлил он. Да, и где тот выскочка, что называл меня шавкой, желая покромсать магией?! Вот кому надо дать театральную премию!
— Потом этот... Белозеров пришел и начал нас задевать. Говорил, что мы не достойны своего, своих магических сил. То есть, способностей, ну вы поняли, — продолжил чертов блондин.
— Очень хорошо. И что дальше? — одобрительно кивнул Арсений Сергеевич.
— Дальше, мы предупредили, чтоб он успокоился. Но это не помогло. Белозеров сделал вид, что все хорошо. А сам... Сам...
— Ну! — воскликнул директор.
— Бросился на нас с какой-то острой штуковиной. Вот, шею мне повредил. И парням тоже... нанес увечья.
— Ахаха-ха-ха! — не выдержал я, прыснув смехом на весь кабинет.
— Белозеров! Тебе весело что ли?
