Вскоре на горизонте показалось солнце и рассеяло ночную темноту.
Матео о чем-то размышлял. Его правая рука касалась рукоятки ножа, висевшего у него за поясом. Смуга наблюдал за ним сквозь полусомкнутые веки. Сегодняшний день принесет ответ кто из них враг, кому можно доверять.
Смуга отнюдь не преувеличивал опасность. Можно было наверняка сказать, что индейские носильщики сразу перейдут на сторону врагов, как только начнется открытая борьба. Вероятно, сделают они это по прямому приказанию Варгаса, который дал им такие инструкции. В распоряжении Кабрала и Хозе были еще пять, преданных Варгасу индейцев. Можно ли рассчитывать на Матео и кампу?
Проводник встал с места и повел взглядом по горизонту. Повернулся к путникам и сказал:
— Идем!
— Ты не заблудился ночью? — спросил Смуга.
— Пожалуй нет, сейчас мы найдем тропу… Идем! Еще ночью Смуга отметил про себя, что ландшафт местности сильно изменился. Деревья росли совсем редко, трава стала гуще и выше. Теперь, когда взошедшее солнце осветило окрестности, Смуга с любопытством оглядывался вокруг. К северо-западу, вплоть до самого горизонта простиралась слегка всхолмленная, сухая степь. За ночь путники отошли на довольно большое расстояние от горных цепей на востоке, но зато острые вершины гор на западе значительно приблизились. Горные склоны были покрыты лесами.
Кампа замедлил шаг. Стал все чаще вытягивать шею, пытаясь что-то высмотреть в степи. Спустя некоторое время уверенно ускорил шаги.
— Посмотрите, сеньор, там налево видна группа камней! — воскликнул Матео, нагнав шедшего впереди Смугу.
— Я их заметил тоже! — ответил Смуга. — Наш проводник уже давно направляется к ним.
— Это знак, наверное какой-то знак! — продолжал Матео. Путники быстро подходили к одинокой группе скальных обломков, лежавших среди степи. Кампа приблизился к ним, взглянул и быстро направился дальше. Теперь он взял направление к горной цепи.
Смуга и Матео обошли камни кругом. Они заметили на них какие-то углубления и царапины, но определить сделаны ли они рукой человека, или вырыты природой не могли. Смуга подошел к проводнику и спросил:
— Что говорят знаки на камнях?
— Знаки? — удивленно переспросил кампа. — Ты нашел на них какие-то знаки?
Смуга испытующе взглянул на проводника. Он не мог проникнуть в мысли этого человека с каменно-бесстрастным лицом.
— Ты с самого рассвета искал в степи эту группу камней, а теперь не знаешь, что говорят знаки, высеченные на них? — после минутного молчания спросил Смуга.
— Откуда ты знаешь, что это человек оставил знаки? — вопросом на вопрос ответил кампа. — Может быть их поставило время?
— Кто-то ведь должен был привезти сюда эти камни?
— А ты знаешь, кто принес сюда траву, кусты, а вон там на горных склонах посадил лес? Эти камни лежали здесь еще тогда, когда отцы моих отцов жили в этом обширном краю.
— Возможно, но ты их искал в степи, и остановился около них.
— Ты прав, я искал их, потому что к западу от этих камней проходит тропа, которая мне нужна, — пояснил кампа. — Я знаю только это, а если на камнях есть какие-нибудь знаки, то никто никогда их не мог прочесть.
— Далеко еще до тропы?
— Уже очень близко. Идем!
— Лжет этот кампа, — вспылил Матео. — На этих камнях нет и пылинки. Кто-то принес их сюда, вырезал знаки и постоянно следит за тем, чтобы они не стерлись!
— Если проживешь до заката солнца, то убедишься, правду ли я говорил, — ответил спокойно кампа, бросив на разгневанного метиса презрительный взгляд.
— Ты мне грозишь смертью?
— Замолчи, Матео! Не время теперь ссориться! — резко приказал Смуга, потому что кампа и метис уже схватились за рукоятки кинжалов. — Идем дальше!
Не прошло и часа, как проводник вывел отряд на тропу. Смуга без всякого труда нашел на ней свежие следы двух белых и пяти индейцев. Через некоторое время они нашли и место ночлега беглецов. Вокруг угасшего костра трава еще не успела распрямиться. Пепел еще не остыл.
— Ну, что скажешь, Матео? — спросил Смуга. — Преступники ушли отсюда не больше часа тому назад. Проводник сдержал данное слово.
— Да, сеньор, вы правы, я готов извиниться за то, что подозревал измену кампы!
Проводник повернулся к метису.
— Мне совершенно все равно, что думает обо мне такая паршивая собака, как ты, — сказал он, не повышая голоса. — Ты не белый и не индеец. Пятно измены на твоем лице от рождения!
Метис посерел от бешенства. Выхватил кинжал из ножен, но кампа не последовал его примеру.
— Если меня убьешь, вы все погибнете, — спокойно сказал он. — Только я один знаю обратный путь… Ты, бледнолицый, если тебе жизнь мила, свяжешь этого паршивого пса!
— Слушай, Матео, если ты еще раз начнешь ссору, я тебе все кости поломаю, — холодно сказал Смуга. — А ты, проводник, не пугай нас, я найду обратную дорогу и без твоей помощи.
— Значит я тебе не нужен? В таком случае, хорошо! Я ухожу! — ответил кампа.
Смуга подошел к индейцу. Положил правую руку ему на плечо, а левой выхватил револьвер из кобуры.
— Выкупив тебя от Варгаса, я сказал, когда ты сможешь свободно уйти, — тихо шепнул Смуга. — Данное слово я сдержу… но помни, что до этого ты должен молчать и слушать. Еще одна попытка к сопротивлению и… я застрелю тебя! А теперь, веди дальше!
По-видимому, кампа понял, что это была не напрасная угроза; впрочем, возможно на него подействовало напоминание о договоренности, во всяком случае, он молча кивнул головой и направился по тропе, на которой виднелось множество следов оставленных беглецами.
Горная цепь на западе постепенно приближалась. Хотя солнце грело уже довольно сильно, живительный ветерок, веявший с горных вершин умерял жару. Спустя два часа быстрого марша, погоня достигла первых деревьев и путники вошли в предгорные джунгли.
Как только отряд очутился в лесу, Смуга умерил шаги. Теперь надо было внимательно следить за поведением носильщиков и Матео, которые то и дело замедляли шаги. В лесу царила полная тишина, было жарко и душно. Смуга сосредоточенно вглядывался в каждый куст. Пейзаж отличался мрачностью. Среди больших, гладкоствольных и прямых, как мачты, деревьев, росли искривленные карлики, рядом с которыми торчали колючие пальмы. Тропа постоянно терялась в чаще, но все время шла вверх по горному склону.
За одним из поворотов тропы Смуга столкнулся с проводником, который рассматривал что-то лежавшее на земле. Смуга отстранил кампу рукой и остановился, как вкопанный. Поперек тропы лежал индеец. Из спины у него торчал конец тростниковой стрелы, которая пробила его насквозь. Смуга нагнулся и коснулся руки лежавшего, она еще сохранила тепло живого тела. Однако несчастный был мертв. Стрела пробила ему сердце. По лицу, покрытому татуировкой, изображавшей двух змей, и раскрашенному красной краской, бегали крупные, красные муравьи.
