– Статуи мраморные. Так окаменелости выглядеть не могут. Разве что за храмом что-нибудь спрятано, а с этой стороны ничего подозрительного не видно.
– Свет, ты случайно родом не из Одессы? Вроде и успокоила, и ни за что не отвечаешь… Ладно, рискну, все равно мне интересно посмотреть, что это за Камень силы и как он действует.
Тем временем они подошли к ступеням храма. Ушлые патриции разошлись в стороны, освобождая им проход к жрецу. Боня мысленно выругался. Понадеявшись на схожесть обрядов во всех религиях, он наклонил голову и сложил руки на груди. А когда жрец положил одну ладонь ему на лысину, а второй махнул у него перед носом, на всякий случай чмокнул губами в ее сторону.
Уф-ф-ф… Кажется, сильно не напортачил. Жрец хоть и покосился на него с подозрением, но протестов не высказывал, а перешел к Свете. Та старательно повторила Бонины действия.
Затем под благословение подошли патриции. Оказалось, что Боня делал почти все правильно, только надо было еще сказать: «Да воссияет свет!» Где и как воссияет, уточнять было не нужно. К счастью, Боня и Света губами все-таки шевелили, как бы бормоча что-то про себя, так что осудить их можно было только за недостаточное рвение.
Боня вздохнул и вытащил из сумки на поясе еще пару золотых пластин.
– Позвольте отдать вам этот металл, чтобы небесный свет еще ярче отражался от этого божьего дома! – Он и сам не понял, что сказал, но жрец вроде был доволен. – И позвольте недостойному преклонить колена у сей святой реликвии!
Боня ловко проскользнул мимо жреца, бухнулся на колени перед черным камнем, положил на него ладони и направил на камень поток концентрированной маны.
Священнослужитель от такой прыти обалдел. Видимо, все-таки к алтарю допускали далеко не всех. Но тут камень зримо дрогнул и по его поверхности побежали радужные разводы.
Ману камень впитывал жадно. Боня напрягся даже больше, чем при производстве золота. Выдержать такой темп он теперь мог долго, но вот лежать на алтаре необходимое для зарядки время ему могли и не дать. Пришлось подниматься. Но и сделав шаг от камня, он сохранил мощность потока маны.
– Почтенные, – сказал Боня кротким и одновременно радостным голосом, – не кажется ли вам, что бог явил нам чудо? Я чувствую жизнь в этом алтаре. Святой отец, не могли бы вы попросить подойти к нему кого-нибудь из этих несчастных калек? – Боня указал на нищих.
Жрец, как и патриции, пытался сделать вид, что ничего особенного не произошло. «Ну и выдержка», – подумал Боня.
– В летописях нашего храма говорится, что при его основании толпы немощных находили перед ним исцеление и алтарь светился всеми цветами радуги, благословляя их. В последнее время подобные чудеса стали редкими, они происходят только в дни больших праздников. Но все равно… – Жрец не договорил и решительно повернулся к ближайшим нищим и жестом поманил их к себе.
Обращение жреца к нищим тех не обрадовало. Большинство попятились, а часть так и вовсе заспешила прочь. «Не иначе как ряженые, жулье!» – решил Боня. Остался только один слепой, который, похоже, и вправду не видел подзывающего жеста. Его-то жрец и отловил в качестве подопытного добровольца.
Древний артефакт не подвел. Стоило жрецу с помогавшими ему патрициями уронить на него упиравшегося нищего, как того окружило довольно яркое сияние. Слепец дернулся и затих. Все застыли в напряженном молчании. Минут через пять сияние стало слабеть и погасло, а нищий смог отлепиться от камня.
Выглядел он теперь вполне благообразно. Глаза изумленно моргали, перебегая с одной стоящей рядом с ним фигуры на другую. Более того, и он, и его одежда были чистыми. Он о чем-то хотел спросить жреца, но тот неожиданно отстранил его рукой и сам грохнулся на камень. Патриции, толкаясь, кинулись занимать оставшееся на камне пространство. Вокруг них тоже вспыхнуло сияние.
Боня воспользовался ситуацией, вытащил из сумки пластинку-артефакт и слепил защищенный от испарения шар твердой маны. Выпустил из него небольшой фитиль и отправил его к крыше портика над Камнем силы, где и прилепил намертво.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Через несколько минут все операции благополучно завершились. Жрец и патриции оторвались от камня и теперь стояли, ощупывая себя. Темус так и вовсе пару приседаний сделал. Но главное, наконец насытился и камень. Поток маны над ним уже не вливался в него, а лениво клубился, заполняя пространство вокруг и потихоньку втягиваясь в храм.
– Действительно, бог явил чудо, и мы все стали теми счастливцами, которые были ему свидетелями, – подвел итог жрец. – Я слишком взволнован, чтобы оставаться здесь. Мне надо срочно отправить послание патриарху и организовать проведение народного праздника. Извините!
Жрец заторопился внутрь храма, и тут Боня заметил, что поток энергии несколько упорядочился. В алтарь он почти не вливался, а вот внутрь храма вслед за жрецом потянулось завихрение. Другие завихрения образовались вокруг вершин колонн.
– Свет, кажется, влипли, – едва шевеля губами, произнес Боня. – Что там за лепнина под потолком?
– Это пикси, их за портиком видно не было, – ровным голосом сообщила драконша. – Вообще-то они довольно симпатичные и безобидные, хотя соображают не очень…
– Ладно, бежать уже все равно поздно, – смирился Боня. – Надеюсь, их не отнесут к силам тьмы. Давай считать, что это божественные посланники. Но ты все-таки за нашим экипажем сбегай, пожалуйста!
В это время штукатурка под крышей храма начала осыпаться, и оттуда стали падать маленькие существа размером с ладонь, на лету раскрывающие прозрачные крылья. Было их где-то две дюжины. Немного поколебавшись между шаром маны под крышей и Боней, они сочли последнего более мощным и надежным источником энергии и закружились вокруг него.
– Смотрите, бог прислал нам своих младших ангелов! – восторженным голосом заявил Боня.
Челюсти патрициев на место вставать не спешили.
– По-моему, сегодня на нас обрушилось слишком много впечатлений. – Боня вновь обратился к патрициям, которые так и не вернули до конца способность соображать и только молча кивали. – Давайте расстанемся до завтра. Мы к вам где-нибудь за час до полудня приедем, хорошо? Очень надеюсь на вашу помощь, вы нам обещали дать возможность посмотреть кристаллы в городской сокровищнице!
Не дожидаясь ответа, Боня вскочил в подъехавший экипаж.
– Скорее, домой! – отдал он распоряжение кучеру.
Коляска тронулась. Пикси частично кружились над ней, частично уселись на ее тент.
– Света, как ты вовремя! Мне этот поток энергии, который тянется внутрь храма, совсем не нравится. Ладно пикси, а если еще и гаргульи появятся?
Глава 7
Долгие вечер и ночь
Коляска благополучно выехала с площади, и скоро дома вдоль извилистой улицы полностью скрыли храм. Боня несколько расслабился, и к нему вернулась способность соображать. Прежде всего он смог оценить крепость нервов возницы. Лица мужчины, правда, видно не было, но радовало хотя бы то, что кучер спокойно управлял повозкой. Ну летают вокруг какие-то мелкие полупрозрачные человечки с большими головами, прозрачными крылышками машут, двое вон на дугу уселись и ножками болтают… Ну и ничего страшного… Главное, лошадь не шарахается…
Боня решил, что надо будет премировать кучера за смелость, затем критически осмотрел вяло копошащихся вокруг пикси.
– Свет, ты с ними управляться умеешь?
– С ними никто управляться не умеет. Легче спалить…
– К чему такие крайние меры? Жалко же! – Боня вздохнул. – Эй, мелюзга! Двигайте все поближе ко мне, лечить вас буду!
Вопреки ожиданиям, пикси радостно запищали и дружно втянулись под полог тента, образовав перед Боней и Светой три полукруга по восемь подернутых серым туманом фигурок.
Конец ознакомительного фрагмента.
