— Леон, — шепнул Грайд, правая рука и воевода, — что-то не нравится мне всё это. Будто прямиком в ловушку идём! Может, повернём, пока не поздно?
Король покосился в его сторону. Голубые глаза смотрели с прищуром, нахмуренные светлые брови сдвинуты к переносице, и сурово поджатые губы, обрамленные аккуратной бородой, молча поведали о мнении правителя.
— Не струсил ли ты, часом, друг? — поинтересовался, скрывая за насмешкой тревогу.
— Ты знаешь, коли ты шагнешь в пекло — я за тобой, — сверкнул Грайд карим взглядом. Рваный шрам, пересекавший правый глаз и всю щеку, а также тёмные волосы, забранные в низкий хвост, придавал воеводе большей грозности. Молодые солдаты боялись такого выражения лица своего командира, но короля не проняло.
Старые друзья не раз прикрывали друг другу спины в сражениях, до еле заметных жестов изучили повадки и намерения. Так что утаить что-либо от цепких глаз правой руки было сложно.
— Знаю, — просто ответил Леон. — Но не отступлю.
Они спускались всё глубже и глубже в гору, двигались медленно по узким туннелям, пока не оказались у самого жерла. Дремлющая магма пузырилась, перетекала, от неё исходил сильный жар и запах серы. Слезы застили глаза, лёгкие горели от паров серы, онарийцы закрывали влажными тряпками лица, чтобы продвинуться дальше. Но пока никого или ничего подозрительного не попадалось.
— Эй! Вы это слышите? — вдруг заметил один из солдат.
Все притихли, усиленно вслушиваясь в окружающую какофонию звуков. Неожиданно из ближайшего туннеля донеслось тихое пение. Кожу короля пробил мороз, несмотря на высокую температуру.
— Стойте все здесь… это приказ, — промолвил он охрипшим голосом и, вынув из ножен меч, шагнул во мрак прохода.
Солдаты недоуменно посмотрели на воеводу, взглядами спрашивая, что им делать. Ослушаться прямого приказа они никак не могли, но и бросить короля одного тоже. Грейд осмотрел каждого и сказал:
— Приказ вы слышали. В случае моего сигнала — все к бою. — И шагнул во тьму следом за королем.
Леон, сжимая дрожащими пальцами рукоять меча, медленно пробирался на чарующий голос. Он уже догадывался, кого предстоит увидеть: «А я уж думал, что никогда больше не встречу тебя…» Тихое пение становилось отчетливее, и король вдруг понял, что это колыбельная. Перед входом в грот мужчина в нерешительности остановился. Часть видимого светло-голубого свечения мерцала. Такого знакомого свечения.
— Ну же, заходи… — будто перезвон горных колокольчиков, пролился приятный женский голосок, а пение не прекращалось ни на секунду.
В горле короля застрял колючий ком. Сердце в груди матерого воина грохотало, как умалишённое. Не верил, что слух его не подводит. На негнущихся ногах король вышел на свет. То, что он увидел, превзошло все его ожидания и тайные надежды.
На небольшом камне посреди узкого грота, освещаемого красными кристаллами, сидела хрупкая красивая женщина. Полупрозрачный силуэт мерцал, словно голубой огонёк. Ткань одеяния и длинные темные волосы развевались, словно в пещере гулял ветерок. Тонкие руки прижимали к груди спящего ребенка лет четырех. Девочку, которая была прекрасна, как и её мать. И очень похожа на…
— Эт-то?..
Голос вырвался из лёгких с низким хрипом, а после и вовсе пропал. Осознание ударило хлеще раскаленного меча прямо в сердце.
— Да, Лион. Это наша дочь. Твоя дочь.
Король просеменил ближе, прошёл окружавший защитный кокон света и почувствовал, что дышать стало намного легче. В голове билась лишь одна мысль: «Как?!»
— После распада королевства, — заговорила женщина, отвечая на мысленный вопрос, — после того, как ты победил в поединке Горотея, на дворец напали остатки его приспешников-тэргов. Ударили с тыла. Мне пришлось бежать, я велела драконам открыть портал к тебе, но по воле судьбы или богов меня выкинуло в другой мир. На Землю.
Леон слушал внимательно рассказ своей королевы, возлюбленной, и с осторожностью коснулся ладонью лица девочки, своей маленькой копии. В тот злополучный день малышка ещё пряталась в утробе матери. Дыхание Старгила перехватило, в глазах защипало.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я думал, вы погибли… прошло десять лет. Но почему ты вернулась только сейчас, Шайна? Сколько ей?
— Реянне пять. На Земле время течёт в разы медленнее, Лион, — пояснила женщина с грустью. — А не вернулась раньше, потому что в том мире нет магии…
Силуэт женщины вдруг стал прозрачнее, и она торопливо продолжила:
— У меня осталось мало времени. Я потратила всю свою жизненную энергию, чтобы доставить Рею к тебе. Послушай меня внимательно. Воспитай нашу дочь в любви и заботе, в строгости и мягкости, а когда ей исполнится двадцать две весны, отдай её замуж за того, кого выберет её сердце. Грядут перемены, они принесут много боли и страданий. Но ты должен сделать всё правильно! Тэрги — они не такие уж и плохие…
— О чём ты говоришь, Шайна? — недоумевал король.
— Не перебивай! — шикнула. — Я видела её будущее, как и будущее Цакары. Богиня Инайя предсказала мне: Менэл ми лоте. Ми камба квалмэ оиялэ. Илувэ сид он ми ма, Ми илкуэн лумэ кен уйр…
Шайна передала мужчине девочку и после растворилась в пространстве, но защитный кокон остался, оберегая короля с дочкой от удушливых, ядовитых испарений вулкана.
— Я умерла там, на Земле, — донёсся эхом голос, полный печали. — И на смертном одре смогла перенести нашу дочь сюда. Воспитай её за меня. Молю…
Голос женщины пропал, затихла и колыбельная. Король Старгил Лион III стоял и неверяще всматривался в личико своей маленькой дочери. Принцессы. В голове никак не укладывалось произошедшее.
— Мой король? Всё в порядке? Я слышал голоса.
В грот вбежал Грейд, остановился как вкопанный, увидев на руках правителя темноволосую девочку. Лион тяжело вздохнул и, ничего не объяснив, направился к выходу. Лишь бросил коротко, что расскажет всё позже и опасности никакой нет.
Ближе к вечеру добрались до замка. Всю дорогу воины поглядывали на спящую девочку в руках короля, но вопросов никто не задавал. Лион остановил своего коня у кованых ворот и взглянул на одну из башен, где находились покои королевы. Её он не любил, их связывали привязанность и чувство долга.
«Что же я скажу своей жене? А подданным? Как все примут мою вновь обретенную дочь?» — Но опустил взор на детское личико, чему-то улыбающееся во сне, и решение прошло само. — «Неважно как. Утаивать я ничего не буду…»
Яна проснулась в холодном поту. Слишком реальным всё было. До мелочей, до каждой отдельной эмоции короля и женщины по имени Шайна. Матери принцессы Реянны… Боль. Яна отчётливо чувствовала их боль, боль прошла сквозь неё.
Яна схватилась за грудь. Утихомирив рваное дыхание, изнеможённо опала на подушки. Снова. Снова эти сны не дают покоя. Но сегодня ночью это были не воспоминания принцессы. Та никак не могла помнить такого. От отчаяния Яне казалось, что кто-то там, свыше, сидит за пультом управления и пихает ей по определённому порядку дозу чужих воспоминаний.
— Когда это всё кончится?! — крикнула потолку.
Устала. Она устала от всего. Хотелось побыстрее со всем разделаться и вернуться к Димочке. Сыночек… Как он там, бедненький? К горлу подкатили слёзы. Яна замотала головой по подушке. Она не должна плакать! Марина, подруга, обязательно позаботится о нём.
Мысли об ответственной Марине помогли. Яна успокоилась и смогла мыслить трезво. Уже поняла, что этот мир с его странными существами и богами от неё чего-то ждет. Чего? Возможно, помощи в собирании Аметистового Сердца, чтобы восстановить баланс и остановить войну. Чтобы пробудить богов.
Вероятно, во снах кроются подсказки — ключи от всех тайн. Нужно только их отыскать. Анализировать каждую последующую подсказку. Итак… Задумалась, припоминая все события до попадания в этот мир и после, включая сны.
