перебивать, но позволь уточнить. — Следователь любезно вмешался в повествование подозреваемого, желая немедленно получить ответы на все противоречивые обстоятельства, произошедшие с парнем. — Она разбила твою машину… Ты шел под проливным дождем… Остановился не в самом приятном месте… А по итогу просто отчитал ее?
— Это вопрос, который я сам себе задаю. — Валера прекрасно понимал, что эту ситуацию ему логично не оправдать, ведь он не способен передать тех эмоций, которые вызывает властность Ева. — Скорее всего, я сильно опешил, от ее неожиданного появление и это загнало меня в какой-то ступор.
— Оу. — Следователь улыбнулся, позволив себе немного поерничать. — Я думал ты сейчас опять начнешь рассказывать про ее красоту и мол это, заставило тебя простить ей все.
— Увы. — Парень осознавал, что вести диалог на равных ему не стоит, ведь это не закадычная беседа, а значит саркастичным тут может быть только один человек. — Но скорее всего тогда, я уже перестал это осознавать и для меня все было настолько очевидным, что я перестал делать на этом акцент.
— Что ты испытал при поцелуе? — Игорь поддался вперед, любопытно заглянув в глаза подозреваемого, который, наоборот, всячески пытался избежать пытливого взора дознавателя.
— Когда она поцеловала в первый раз, я начал стыдиться себя. — Прострация укутала подозреваемого подавленностью воспоминания и теперь он полностью увлекся беспорядком на полу, хотя его главный слушатель страстно хотел искреннего внимания к себе. — Я женатый человек и не могу себе позволить подаваться на такого рода провокация.
— Но? — Следователь определенно требовал контраста со стороны парнишки.
— Но, когда я увидел фотографию измены и последовал второй поцелуй. — Валера приподнял голову, преподнеся тем самым желаемый взор дознавателю. — Я был готов отдаться страсти и желаниям не раздумывая. Больше не было барьеров внутри, которые ограждали меня от этого, и я захотел овладеть ей без промедления.
— Вот только у нее был другой план. — Иронично подметил Игорь.
— Ева безупречно все распланировала. — Подозреваемый начал превозносить свою попутчицу, испытывая непонятную гордость за нее, превознося ее смекалку в абсолют. — Она рассчитала все. Мне кажется в тот момент, когда я остановился у обочины, моя жизнь перестала мне принадлежать. Я лишился возможности выбора, так как стал частью игры.
— Ты имел ввиду резни. — Продолжал акцентировать внимание на словесных оговорках следователь, который не мог раскурить сигарету, мельтешащую у него в руке, внимательно анализирую каждое слово парня.
— Да. — Недовольно согласился Валера, который прекрасно понимал, что это более подходящее слово в этой истории. — Именно это я и хотел сказать.
— Я часто делаю отступления от истории. — Встав со стула начал Игорь. — Для меня очень важна ее целостность, но для полной картины мне необходимо делать паузы и проходится по более мелким деталям. Именно в них кроется истина.
Много времени уже позади. Тело начинало затекать от монотонных поз, но прерываться на отдых возможности нет. Единственным спасение остается легкая растяжка всего тела.
— Я не пытаюсь ничего скрывать. — Валера раскидывался искренностью, наблюдая за потягиваниями уставшего следователя, который хоть как-то пытался расслабить напряженные мышцы. — Мне нет смысла юлить и выдумывать.
— Дело не в этом. — Следователь наконец подкурил сигарету, которая частично блуждала между его пальцами, дожидаясь своего часа. — Я вижу твою искренность, но я в тот же момент, я не понимаю, почему ты так себя вел? Ты работаешь в психиатрической больнице и как вести себя с такими людьми тебе должно быть известно, но нет… нет, в твоей истории, ты словно забыл это и как это можно назвать?
— Дезориентация. — Уверенно заявил Валера, хотя прекрасно понимал, что все произошедшее можно описать более банальным словом.
— Думаешь одним словом можно все описать?
— Отнюдь. — Подозреваемый искренне пытался отвечать более развернуто, но, после весьма наблюдательного замечания со стороны Игоря, его детализация заметно сократилась.
— Ладно. — Дознаватель не особо любил тупики в историях, но, если ситуация складывается не в его пользу, приходилось проявлять смекалку. — Я так понял, что тебя осенило осознание своей безвольности, но хочу сразу уточнить, молчание здесь играет не в твою пользу.
— Здесь все играет не в мою пользу. — Задумчиво проронил Валера, бросив утвердительный взгляд в сторону следователя.
— Отчего же? — Игорь позволил себе небольшую усмешку. — Частично я в твоей команде, но в те моменты, когда ты более открыт для сотрудничества.
— Несомненно. — Парень вновь включился в допрос, откинув мешковатую задумчивость, которая на мгновение повела его по пути пустого самобичевания. — Просто я осел, до меня дошло насколько я был беспомощен, раз обычная девушка смогла залезть мне в голову и полностью завладеть моим сознанием.
— До этого ты не осознавал это? — Следователь слегка удивился, но от чего-то на его лице держалась постоянная гримаса равнодушия к ситуации подозреваемого.
— Я держал эту информацию, но не пытался ее осмыслить, так как смирился с ситуацией. — Валера умело маневрировал в общении с дознавателем, но все же оправданий, которыми он кормил Игоря, требовались гораздо больше. — Но сейчас мне приходится ее разбирать. Это необходимость, которой я пренебрег во время путешествия с Евой.
— Знаешь, что самое сложное сейчас? — Дознаватель чувствовал откровенное расстройство подозреваемого, и возможно, с момента начала допроса и по нынешние реалии, он проникся к нему несвойственным прежде переживанием.
— Не думать о том, что я устроил всю эту заваруху? — Съерничал Валера, аккуратно приметив именно эту мысль на физиономии оппонента.
— Как не получить геморрой сидя на этом стуле. — Следователь не отличался хорошим чувством юмора, но, порой, мог удачно поиронизировать, в правильно подобранной ситуации.
До этого момента парень не замечал дискомфорта, который стал более примечательным в момент акцента на нем. Стул, на котором он сидел, ничем не отличался от того, который стоял напротив, а значит Валера прекрасно проникся сарказмом Игоря, от чего моментально погрузил комнату в свой заразительный смех. Он не пытался его контролировать, так как чувствовал, что именно сейчас ему необходима откровенная позитивная эмоция, которая мимолетно заглянула в разрушающее самобичевание, властвующее у него в голове.
Следователь также не отстранялся от хохота, который моментально раззадоривал его. Он, конечно, вел себя более сдержанно, но искреннюю улыбку с сигаретой в зубах, вполне мог себе позволить.
Спонтанный хохот прекратился в точности также внезапно, как и начался. Смех утих, и допросный кабинет вновь погрузился в нуарное настроение. Валера смиренно опустил голову в ожидании очередного вопроса со стороны дознавателя, который продолжал наслаждаться никотином, пуская дым в потолок.
— Сейчас ты немного отвлекся. — Игорь ослабил свой галстук, так как начинал чувствовать давление, которое мешало ему держать необходимый тон допроса. — Частично, это моя вина, но теперь я бы хотел не останавливаться
