Понятно. Значит, черное отпадает.
– По-моему, темно-синее выглядит очень элегантно, – заметила она.
– Надень красное, – сказал он тоном, не допускающим возражений.
– Карлос, но в нем вся спина будет открыта! – запротестовала Присцилла.
Вырез у платья доходил сзади до талии, и держалось оно на тонких бретельках.
– У тебя красивая спина.
Слова были сказаны низким бархатистым голосом, от которого у нее по коже пробежали мурашки. Присцилла знала, что по-прежнему желанна ему. Карлос доказал это прошлой ночью. Даже когда он ненавидел ее, сексуальное влечение к ней не убывало. Но сегодняшняя ночь предназначалась вроде бы не для этого.
– Но это вовсе не означает, что я должны надеть именно красное платье, – возразила она, уже не в силах отвести глаз от ярко-алого туалета.
А потом ее мысли устремились совсем в другом направлении. Сегодняшним вечером Карлос будет держать ее под руку, им придется танцевать, постоянно касаться друг друга… Не кончится ли все тем, что они окажутся в постели и займутся любовью? А вдруг он попросит ее остаться с ним? Или сдержит обещание и отвезет утром в аэропорт, где ее будет дожидаться Робер с группой туристов, чтобы лететь домой?
– Твои волосы почти закроют вырез. – Чувственные обертоны придавали его голосу еще большую бархатистость.
– А я собиралась зачесать их наверх. По-моему, так было бы эффектней. – Ее почти трясло от волнения, которое она никак не могла унять.
– Нет, распусти волосы. И надень красное, Присцилла. – Ей послышалось, что он тяжело вздохнул. – Я оставлю тебя, одевайся. Ванная свободна.
По звуку шагов она поняла, что Карлос направился в соседнюю спальню. Щелкнул дверной замок. Он оставил ее в полном одиночестве, ни чем не дав понять, что испытывает к ней сексуальный интерес. Но Присцилла все равно думала об этом. Он сказал, одна ночь… ради справедливости. Отважится ли она на большее? И возможно ли это?
Черт побери! Разве не на это она надеялась прошлой ночью? Наверное, она окончательно свихнулась, если снова готова лезть в пекло. «Делай то, что задумано, – принялась сурово отчитывать себя Присцилла. – Раз ванная свободна, нечего терять попусту время».
Тем не менее, принимая душ и потом нанося макияж, она не могла остановиться и продолжала рассуждать сама с собой о том, что поведение Карлоса по отношению к ней изменилось, едва она согласилась участвовать в его замысле. Если не считать того внезапного пожатия руки, он больше не притрагивался к ней, не говорил ничего, что могло бы подразумевать какой-либо интерес с его стороны помимо ее участия в сегодняшнем ночном шоу.
«Есть одно незаконченное дельце», – объяснил он Роберу, когда попросил забросить их с Присциллой в аэропорт Медельина прежде, чем везти туристов в отель. Робер ограничился вопросом: «Ты так решила, Присцилла?» И получив утвердительный ответ, объяснил группе, что Карлос обеспечил их автобусом в качестве особой любезности его туристическому агентству. А теперь они в качестве ответной любезности должны помочь ему в организации и проведении одной очень важной деловой встречи. Присцилла полетит вместе с Карлосом в Каракас на частном самолете, чтобы уже завтра утром заняться делами. Никто не стал возражать.
В аэропорту все выглядело по-деловому: не успел автобус остановиться, как их встретил представитель компании де Мелло, чтобы проводить к самолету. Карлосу он вручил кейс, в котором, как предположила Присцилла, содержались важные документы, затем подхватил ее багаж.
Туристы горячо прощались с ними, счастливые, что путешествие подходит к концу. Робер пожелал им удачи, и их быстро повели на летное поле. Самолет взлетел без промедления, а в салоне их ждал накрытый стол. После ужина Карлос посоветовал ей отдохнуть, чтобы набраться сил, а сам пересел подальше, вероятно, чтобы поработать с бумагами. Почти весь перелет Присцилла проспала – сказались дневные тревоги и переживания последней ночи. Карлос разбудил ее перед посадкой, и запах его одеколона – он успел в самолете побриться – пробудил чувства Присциллы. Позже она поняла, зачем он это сделал: чтобы не занимать ванную комнату. Но тогда, спросонок, она потянулась и чуть не дотронулась рукой до его щеки. Но, вовремя спохватившись, сделала вид, будто убирает со своего лица выбившуюся прядь волос.
Бессознательность движения испугала ее. Она не должна продолжать желать его так… так безоглядно. Это глупо. Просто на редкость глупо!..
По дороге из аэропорта до квартиры в ней нарастало напряжение. Они не разговаривали. Машина с шофером, которая везла их, тоже принадлежала компании. Это был серебристо-серый «мерседес» последней модели, с сиденьями из телячьей кожи. С того момента, как Присцилла согласилась сопровождать Карлоса этой ночью, ей демонстрировали могущество денег по полной программе…
Вместе в последний раз… В последний! Сегодня ночью все кончится, и нет надежды начать сначала.
Искусно оттенив глаза жемчужно-серым, она обвела губы красным карандашом и наложила помаду того же цвета, что и платье, на выборе которого настоял Карлос. Ей пришло в голову, что по крайней мере для двух женщин она определенно явится сегодняшней ночью огненным ангелом возмездия. Или огненным мечом, разрубающим сеть, сотканную из коварства и лжи. А чего еще заслуживали порочные лгуньи, оклеветавшие Карлоса, обманувшие ее, что привело к разрушительным последствиям? Справедливое возмездие…
Закрыв тюбик с губной помадой, Присцилла расплела волосы, расчесала их щеткой, чтобы они легли волной, шелковистой и переливающейся. Карлос всегда предпочитал, чтобы она носила их распущенными. Присцилла надеялась, что это не будет выглядеть неприличным и легкомысленным в глазах других.
Завернувшись в полотенце, она направилась в спальню для самой ответственной части процедуры – одеться так, чтобы соответствовать принятому стандарту гостя на большом приеме в доме семейства де Мелло. От красного наряда дух захватывало. Ткань, мягкая и тонкая, плотно облегала тело, создавая не поддающееся четкому определению впечатление стиля и волнующей притягательности. Присцилла надела великолепные серебряные цепи филигранной работы, которые каскадом спускались на грудь. Красивые серебряные босоножки на высоких каблуках и элегантная вечерняя сумочка отлично дополняли наряд.
Молодая женщина невольно засмотрелась на свое отражение в зеркале, пораженная метаморфозой, достигнутой без особого труда с ее стороны. Воистину красивой птицу делают перья. Даже себе она казалась великолепной, что придало Присцилле столь необходимую ей уверенность.
Она быстро положила в крохотную сумочку губную помаду, носовой платок и немного денег на всякий случай. Часы у кровати показывали одиннадцать сорок пять. Карлос планировал их появление в полночь, которая близилась. Сказав себе «пора!», Присцилла сделала глубокий вдох и шагнула к двери.
