Экс-профессионал, которого видели все
Однако канадские профессионалы нашим зрителям, нашим любителям хоккея известны пока мало. Но одного из них, бывшего профессионального хоккеиста, игрока сборной, Канады, Карла Бревера, видели миллионы советских телезрителей. Вот почему мне хотелось бы сказать о нем несколько слов.
О Бревере в Вене было много разговоров. Некоторые недоумевали: почему не он признан лучшим защитником, спрашивали, нет ли здесь ошибки?
Немало вопросов о Бревере задали мне и болгарские специалисты хоккея, болгарские журналисты, когда я приезжал в Болгарию на теоретический семинар. Им тоже казалось, что Бревера в Вене вроде бы обошли. Бревер, несомненно, обладает многими достоинствами. Никто лучше его не распоряжается шайбой. Высокая техника, игровая интуиция, колоссальный опыт позволяют ему – при его широкой ориентировке – выбирать самые разумные решения. Он умеет владеть временем, отлично чувствует ритм атаки, отдает шайбу всегда своевременно. Силен, самолюбив, расчетлив, хотя и бывает не в меру горяч.
И все-таки я бы Бревера в нашу сборную команду не взял.
Бревер слишком мало перемещается по площадке, он пробегает в матче полторадва километра, не более, в то время как наши защитники – до пяти, а Виктор Кузькин и Виталий Давыдов – шестьсемь.
Причину этого объясняют экономностью действий Бревера. Действительно, он предлагает свои услуги лишь, тогда, когда уверен, что партнер с ним сыграет.
Я считаю такую, экономичность не достоинством, а недостатком. Что это за современный хоккеист, который не совершает так называемых «лишних» перемещений, не ведет за собой соперника, не предлагает себя в самую сложную секунду, в ту, когда партнер чаще всего как раз и лишен возможности дать пас?!
Наш хоккеист всегда идет на помощь, и неважно, что десятьпятнадцать раз он, открываясь, не получает шайбу: и при этом он приносит команде пользу – уводит за собой опекуна. Он заставляет его следить за своими перемещениями и, значит, облегчает игру партнера.
Но если бы Бревер стал играть в такой хоккей, тогда бы он не был Бревером. Он не может быть внешне незаметным на площадке, скромным спортсменом. Таким хоккеистам платят мало: при подобной манере действий они редко забрасывают шайбы, чаще – пасуют, не используют эффектных финтов, не привлекают всеобщего внимания. Их игра зрительно, внешне не бьет, как луч света, в глаза тому, кто занимается и руководит хоккеем. Кто платит за хоккей.
Поставить Бревера в нашу команду – значит вернуться к хоккею времен «премьеров», от чего мы давно отказались.
Но как же так, спросят меня, ведь более ста журналистов включили Бревера в символическую сборную мира, наряду с большими мастерами А. Фирсовым, А. Рагулиным, А. Альметовым, В. Александровым и Карлом Ветцелем, вратарем сборной США.
Что же поделаешь, просто мы, видимо, поразному понимаем хоккей.
Переоценка ценностей
В последние годы соотношение сил двух хоккейных держав изменилось.
Канадцы после успеха сборной СССР в игре с «Тре Крунур» на венском чемпионате пришли на нашу тренировку в полном составе. Мы не стали скрывать свое занятие, не скрывали тактического плана, намечаемого на матч с завтрашними противниками – с канадцами. Напротив, нам показалось любопытным… и полезным показать своим соперникам уже сейчас все, что ждет их завтра. Это была своеобразная попытка проверить психологическую устойчивость конкурентов.
Тренировка была интенсивная, темповая, тактически насыщенная и… жестокая. Не скрою, что Кое-кто из наших болельщиков просто ахнул, увидя, как мы готовимся к завтрашнему матчу:
– Слушайте! Ведь так уже сегодня можно недосчитаться половины состава!..
Состав мы сохранили, ни травм, ни ушибов ни у кого не было, но зато даже Мартин, все на свете в хоккее видевший и знающий, ко всему привыкший Мартин, сидел с широко распахнутыми глазами, в которых легко читалось: уж если они сегодня так себя не жалеют, то чего же можно ждать завтра?..
Думаю, не очень ошибусь, если рискну заметить, что мы своей цели добились. Думаю, не очень ошибусь, если сделаю вывод, что канадские хоккеисты нас с это го дня побаивались.
Простая человеческая деталь. После разгрома шведской команды канадские парни непременно первыми начинали разговоры с нами, первыми подходили к советским хоккеистам. Они нас побаивались, но будучи фанатиками хоккея, людьми, влюбленными в хоккей, людьми, умеющими ценить хороший хоккей, будучи настоящими страстными хоккеистами, они не могли не восхищаться нашей командой.
Меня интересовало: верят ли в свою победу канадские тренеры? Мне хотелось встретиться в этот день со своим старым знакомым священником Бауэром, я зашел к нему в номер, но, к сожалению, не застал его.
В день матча с канадцами мы не разрешили своим ребятам смотреть матч ЧССР – Швеция, хотя я сами при этом лишились большого удовольствия, У нас были дела, следовало последний раз подумать о тактическом плане на матч, поговорить с хоккеистами, излишне волнующимися, прежде всего с нашими дебютантами. Матч наш с Канадой был назначен на очень поздний час, и хотелось както помочь спортсменам скоротать время, сохранить нервную анергию, сохранить душевные силы к вечернему тяжелому испытанию.
И все-таки я решил найти Бауэра, мне казалось, что те двадцатьтридцать минут, которые я оторву от своих дел, окупятся сторицей – возможно, мне удастся понять настрой соперников.
Я застал наставника канадцев у телевизора.
Шел матч ЧССР – Швеция. Меня эта игра интересовала лишь в чисто теоретическом плане, как урок, возможный урок на будущее. Но как тренера сборной своим результатом, борьбой за очки матч не волновал. Мы знали, что должны победить сегодня своих соперников, и потому остальные игры, их исход для нас не имеют никакого практического значения.
Я подошел к Бауэру. Сел рядом. Стал смотреть матч. Молча, не давая знать о себе. Посмотрел минуты три и убедился, что Бауэр прикован к месту, возбужден. Он переживал, совершенно очевидно болел за какую-то команду. Его живо интересовал счет матча. Он был заинтересован в определенном исходе этой встречи, транслируемой по телевизору.
Значит…
Для нас главное – сегодняшняя победа. Она все решит окончательно, и о другом исходе мы просто не думали. А Бауэр, и мне это совершенно ясно, за несколько часов до матча с русскими думал не только о первом месте.
О друзьях-соперниках
Следующим важнейшим этапом в становлении отечественного хоккея мне представляются годы наших последних побед на чемпионатах мира и на Олимпийских играх в Инсбруке.
Но победы эти еще свежи в памяти поклонников нашей чудесной игры.
В этой книге я рассказываю прежде всего о хоккеистах ЦСКА. Это понятно: их я знаю лучше, чем кого бы то ни было.
Но когда речь идет об истории нашего хоккея (еще раз оговариваюсь, что глава «Люди и годы» ни в коей, мере не претендует на то, чтобы быть этой историей), когда речь идет о первых шагах нового вида спорта в стране, о, первых его рыцарях, нужно сказать хотя бы несколько слов и о других мастерах, о других командах, которые представляют наш хоккея сегодня.
В первенстве страны сейчас принимает участие солидная группа сильных и интересных команд. В классе «А» представлены не только наши «старые» хоккейные центры, возглавляемые Москвой, но и такие города, где большой хоккей появился совсем недавно, – Киев, Минск, Новокузнецк, Казань, УстьКаменогорск. И это вполне закономерно. Наш хоккей растет и вглубь и вширь. Совершенствуется мастерство не только хоккеистов, но и мастеров, играющих на так называемой хоккейной периферии.
Одним из наиболее важных итогов хоккейного сезона 1966/67 года было появление на нашем правом фланге еще одной первоклассной команды. Чемпионом страны стали хоккеисты московского «Спартака».
«Спартак» в его нынешнем составе – весьма сильная, четко сбалансированная во всех линиях команда. Тренеру спартаковцев В. Боброву удалось подобрать ровный и интересный состав, добиться его стабильности, и вот команда заиграла, сумела одолеть армейцев, четыре года подряд занимавших бессменно верхнюю строчку в таблицах чемпионатов страны.
Мы можем радоваться появлению превосходной хоккейной дружины.
Кстати, несколько слов о причинах неудачи хоккеистов ЦСКА в минувшем сезоне.
Понимаю, что не только нам, спортсменам и тренерам, но и болельщикам знакомо неприятное чувство горечи поражения.
Однако всякая неудача имеет свои, совершенно конкретные причины, она поразному истолковывается и расценивается, а значит, и поразному «переживается».
Мы, армейцы, переживали свою неудачу (а второе место для почти бессменного чемпиона, безусловно, следует считать неудачей) особенно тяжело: нам эта горечь поражений не очень привычна, знакома мало. На протяжении двадцати лет армейцы имели не слишком много поводов для огорчений. Но в прошедшем сезоне, к сожалению, были весомые обстоятельства, ставшие причиной утраты хоккеистами ЦСКА звания чемпиона страны.
