– Ты работай. А я буду смотреть на тебя. Он потянулся за куском, но морщинистая улыбающаяся леди прервала его, шлепнув по мощному плечу.
– Ты не против потанцевать, мальчик? Кто-то сделал звук магнитофона громче.
Матрона подмигнула Бетти:
– Можно мне его у вас украсть?
– Я вам разрешаю, – сказала та приятным голосом.
Женщина взглянула на Макса.
– А ты можешь шевелить ногами под эту старую музыку?
Макс поднялся и с насмешливым вызовом взглянул на даму.
– Я сын Бертрама Темплтона. Я могу затанцевать вас до дыр в подметках.
Она захихикала и ткнула в него костлявым пальцем.
– Ты так же хорош, как и твой отец. Но теперь давай танцевать. Я стара для всего другого. Пошли.
Макс рассмеялся и подал ей руку. Бетти повернулась к цепочке людей и занялась накладыванием еды. «Он сын своего отца. Не забывай этого», – напомнила она себе.
С едой было покончено уже через час, и только птичий аппетит нескольких гостей позволил Бетти растянуть свои запасы на всех. И теперь она слушала восхищенные комплименты этих людей, но к тому времени, когда они закончили есть, она была совершенно изнурена.
Она не так много работала, чтобы устать. Нет, она была измотана постоянным внутренним напряжением от присутствия Макса. Прежде чем начать уборку, Бетти решила посмотреть на то, как танцует Макс. Он двигался с изяществом, которое не скрывало его мускулатуры. Он часто смеялся, громко и раскатисто, заглушая музыку.
А когда он снял свой пиджак, Бетти взглянула вокруг и заметила, что в присутствии красивого мужчины возраст забывается. Все дамы улыбались и строили глазки. Многие даже надели очки, чтобы лучше его рассмотреть.
– Милая, ты уже взмокла, ты заслужила награду, – сказала уже знакомая ей маленькая леди, подавая пунш.
Бетти оторвала взгляд от Макса и улыбнулась Люсиль, державшей стакан «Виноградного сюрприза».
– О, спасибо.
Она взяла чашку, скрывая нежелание пить. Прострадав все время обучения в колледже от своей излишней упитанности, она соблюдала диету, чтобы не толстеть. Но эти южные пуншевые напитки, казалось, состояли из чего-то еще, кроме сахара и воды. Они ей понравились.
Бетти сделала глоток. Напиток имел приятную резкость, чем и отличался от всех других пуншей. Она с любопытством взглянула на Люсиль. – Сок лимона? Люсиль громко рассмеялась. Бетти сделала второй глоток. Напиток был прекрасным. Слегка сладковатым. Можно допить, не испытывая вины. Она поднесла чашку к губам и допила содержимое.
Внезапно ей показалось, что слишком жарко. Еще немного пунша ее охладит. Она дотянулась до бутылки, налила еще чашечку и села на стул возле стола с пуншем. Она сделала несколько больших глотков, пока смотрела на танцующих. Вдруг она поймала себя на том, что начала глупо улыбаться и притопывать в такт музыке. Музыка джаз-оркестра была дивной. Боже, ей никогда не было так хорошо. Она решила купить целую коллекцию пластинок Бенни Гудмена.
Пропади ты пропадом! Ее чашка снова была пуста. Эта посуда такая маленькая. Она дотянулась до бутылки и снова плеснула пунша, потом откинула голову и опрокинула чашку одним глотком. И тут же наполнила чашку вновь.
Четыре чашки пунша за пять минут. Боже, она превратится в поросенка. Бетти швырнула пустую чашку на стол и посмотрела на Макса, отплясывавшего с дамой в два раза старше любой бабушки. Бетти позволила своему взгляду коснуться всех частей его тела. Она вздохнула от восхищения.
Внезапно вся ее кровь бросилась в одно место. Она пульсировала, вызывая боль в сосудах. Почему она его отвергала? Она не могла даже вспомнить. Она захотела просить, упрашивать Макса потанцевать с ней. Ей хотелось прижаться к нему и скользнуть руками по его длинной мускулистой спине, потом вниз по холмикам между бедер и коснуться крестца.
Бетти с трудом проглотила слюну. Она схватит его! Но потом, оказавшись в нежных объятиях этого мускулистого, крепкого тела, она почувствует радость и обовьется руками вокруг его шеи. Там будет так тепло и уютно!
Она разжигала себя, продолжая фантазировать. Она коснется руками сильных, стройных бедер, чтобы приблизить его к себе, так приблизить… Она закрыла глаза и постаралась представить, какую почувствует упругость, какую радость. Разве есть над чем смеяться, если она превратит фантазию в реальность? Она прямо сейчас встанет и подойдет к нему…
Бетти резко открыла глаза. От этих мыслей можно вообще потерять голову. Что с ней происходит? Она должна начинать собирать подносы и кастрюли. Да. Вот так-так! В желудке творится что-то странное.
– Никаких поблажек, – строго приказала она себе. – Работать! Вставай и вперед! Никто бы теперь не смог назвать ее неуклюжей маленькой толстушкой. Бетти, смутившись, потерла лоб. Никто уже многие годы и не называл ее так.
Она положила руки на стол и поднялась на ноги. Но случилась странная вещь. Ее колени пытались поцеловать друг друга. Будто кто-то вытащил все кости из ее скелета. Уставившись на бутыль с розовым пуншем, Бетти припомнила ощущения, испытанные раз или два в колледже. Вечера университетского клуба! Бетти задохнулась.
– Я пьяна, – громко сказала она. Ужас ситуации немного ее отрезвил. Сердце дико билось, пока она оглядывалась, пытаясь понять, видел ли это кто-нибудь, но все танцевали. Ей было больно смотреть на них, так что она быстро отвела взгляд, усиленно моргая.
«Репутация. Все пропало. Не теряй голову. Выйди на улицу и спрячься в автобусе. Иди… ноги. Улыбайся. Не столкнуться бы. Перестань улыбаться. Постарайся не шататься».
Ей удалось выйти из банкетной, не столкнувшись ни с чем. В фойе она подошла к входной двери и взялась за дверную ручку. Было ужасно сложно все это делать.
– Бетти? Ты в порядке?
По холлу перед залом для бракосочетаний шла Норма. Теперь она остановилась, Бетти качнулась.
– А что было в этом пунше?
– Ты разве не знаешь? – Норма всплеснула руками.
– О нет. Дела плохи. Не можешь ли ты… – не можешь ли ты открыть мне дверь?
– Подожди. Я приведу Макса.
– О' кей.
Норма поспешила в банкетную, а Бетти крутила дверную ручку до тех пор пока не повернула. Она нашла выход на веранду и спустилась по ступенькам на лужайку. Прохладный ночной воздух несколько прояснил ей голову. Бетти оглядела лужайку, взглянула в ночное небо, наслаждаясь красотой звезд.
Потом услышала на веранде тяжелые шаги. Теперь шаги стали тише. Она с трудом повернулась в их сторону. Макс пробежал через лужайку и подхватил ее под руку. Он был большой, теплый и уютный.
– Земля для небожителя, – сказал он торжественно. – Ты уже приземлилась?
Она вцепилась в его рубашку. Внезапно Бетти почувствовала страх и глупость положения. Но это можно было сказать Максу. Она должна что-то сказать Максу.
