— О! Катя! — воскликнула я, помахав ведьмочке рукой. — А ты что тут одна? Я думала вы с василькубом вместе гуляете.
— Нет, — вздохнула девушка, подходя ко мне.
Она была какой‑то странной: блеклой, будто под пеленой не до конца истаевшего морока, потрепанной и понурой. Хм…
— А мой гад ползучий оказывается тот конкурс с выбором избранника специально для нас заказал, представляешь? — поделилась случайно полученной информацией я, надеясь хоть немного растормошить подругу.
— Нет, — глядя себе под ноги, снова пробормотала та.
— Та — а-ак, — нахмурилась я, поймав ее за рукав и, вместо каменных ворот, через которые народ возвращался в зал, утянула ведьмочку за ближайшие кусты. — А ну‑ка посмотри на меня, Катарина! — потребовала я, и как только она подняла голову, спросила: — Кто обидел? Ты уже с ним поквиталась, надеюсь?
Третье «нет», прозвучавшее из ее уст, не удивило. Потерянный вид ведьмочки, как и влажные от слез глаза, мне совершенно не нравились. Мы сюда веселиться пришли, отрываться и наслаждаться жизнью, а она расстроилась из‑за какой‑то ерунды. Непорядок! Решив выведать, что случилось, и поскорее наказать виновных, пока мне не пришло время покинуть маскарад, я прицепилась к подруге с вопросами. И спустя каких‑то пять — десять минут знала все, включая весьма эмоциональное отношение к этому моей подруги. Пока Катя рассказывала, она все больше оживала, превращаясь в прежнюю себя из той бледной немощи с потерянным взглядом, коей только что была.
— Твою бы злость да в нужное русло, — я потрепала ведьмочку по плечу и улыбнулась.
— Жаль Матланиэль нет, я бы сейчас с ее помощью кое — кому накостыляла, — окончательно завелась блондинка.
— Мы и без метлы накостыляем, — моя улыбка стала шире, а в глазах спутницы блеснул азарт. — Идем на охоту за неверными женихами? — подмигнула ей я.
От такой характеристики ее обожаемого Сигурда девушка немного скисла, но запал не растеряла.
— Идем! — решительно сказала она.
— Да — а-а, сейчас повеселимся, — услышала я знакомый голос нашей мертвой соседки, полупрозрачная голова которой появилась рядом с Катькиной.
— Симона? — удивлению моему не было предела.
— А, точно! — виновато потупилась ведьмочка, теребя одну из тонких косичек с тихо хихикающей черепушкой на конце. — Совсем забыла тебе про нее рассказать.
— По дороге расскажешь, — решила я, взяв подругу под руку. — Ну, или расскажете.
Катарина
Присутствие Эллис вернуло мне уверенность в себе, но, увы, не избавило от боли, ядовитое жало которой засело в сердце. Сколь бы ни были справедливы слова Симы о том, что мужчине, тем более инкубу, жизненно необходима близость с женщиной, я все равно воспринимала поступок Сигурда предательством. Лживым, гадким и до слез обидным. Когда‑то меня бросила собственная мать, потом отказались родители, так как я осмелилась пойти против их воли, теперь вот и жених отличился. Счастье, что подруга предавать пока не собирается. Вдвоем легче пережить любую неприятность, даже ту, от которой на глаза наворачиваются непрошенные слезы. Впрочем, рыдать из‑за чертового василиска я не собиралась. Элька права, сразу следовало навести шухер в той проклятой беседке, застав парочку на горячем, а потом полюбоваться на то, как они стали бы оправдываться. Но время было упущено, так что, придя на место тайной встречи Клары с лекарем, мы никого там не обнаружили.
— А ты уверена, что тебе все это не привиделось? — прохаживаясь по каменному полу, подсвеченному магическим огоньком, спросила ведьмочка, то есть «демонесса».
— Уверена, — смахнув с глаз злые слезы, ответила я.
— И не послышалось? — не унималась подруга. — От этой Кларки чего угодно ожидать можно. А тут темень, хоть глаз коли. Народ в масках, в костюмах, под чарами…
— Думаешь, подстава? — я хваталась за соломинку, желая, но боясь верить в невиновность Сальдозара.
— Да кто ж его знает, — пожала плечами моя спутница. — Просто как‑то не вяжется такое поведение с твоим чересчур правильным занудой — лекарем. Даже встречаясь с любовницей, он бы вряд ли стал это делать на балу, где ты можешь их застукать.
— А если Клара его запиской вызвала? — предположила суккуба, внимательно слушавшая нас с Эллис.
— Тоже возможно, — нехотя согласилась девушка, поправляя свою волшебную шляпку. — У меня предложение, девочки! — перестав ходить взад — вперед по беседке, воскликнула ведьмочка.
— Какое? — заинтересовались мы с призраком.
— А пошлите‑ка отловим наших «женишков», припрем к стенке и выясним все, что они скрывают.
— Я не уверена…
— Катя, прекрати его жалеть! — возмутилась подруга, подбоченившись.
— Ты не поняла, — вздохнула я, — просто у меня в тот раз не получилось столкнуться с ними лицом к лицу, хоть я и хотела это сделать. Боюсь, что и сейчас не смогу ему все высказать.
— Я тебе на что? — усмехнулась Элька.
— И я, и я! — активно замахала руками Сима, привлекая к себе внимание.
— Видишь, — подруга мне подмигнула, — нас уже двое. Неужто мы одну перепуганную тебя не доведем до нужной кондиции, чтобы ты лично выцарапала глазки своему василиску за неверность…
— А если он все‑таки не виноват?
— Тогда расцеловала его за… за…
— За просто так, — подсказала Симона.
— Точно! — радостно заявила Эллисандра. — Ну что, идем искать наших братцев — акробатцев?
— Идем.
И мы снова пошли, на этот раз обратно. Я, она и полупрозрачная суккуба, колыхавшаяся между нами, точно тюль на ветру. Правда, перед порталом мой призрачный довесок благоразумно слился с щитом, так что в зале мы появились под ручку с «демонессой» и, остановившись, принялись высматривать обоих василисков. Была ли я готова к встрече? Да! Но… точно не к такой. Он неслышно подошел сзади, используя скрадывающие шаги чары с «отводом глаз», и шепнул на ушко:
— Я тебя потерял.
Не подпрыгнула от неожиданности я лишь благодаря Эллис, за которую держалась. Она тоже обернулась и, окинув придирчивым взглядом блондина, державшего в руках восхитительный букет, укоризненно проговорила:
— Не надо так подкрадываться, вашими стараниями у нас и так нервы потрепанные.
— Нашими? — бровь Сальдозара вопросительно изогнулась. И, понимая, что сейчас самое время задать ему свои вопросы, я… не смогла. Вместо этого снова вспомнила подслушанный в саду разговор, вновь пережила всю ту боль и обиду, которую мне он причинил, и, разозлившись на свою слабость и чужую подлость, с вызовом спросила:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
