Подхожу к плите и засыпаю в воду фетучини. Илья все приготовил — сыр, томатную пасту, сливочное масло... Господи, как же мне неловко.
К лицу приливает кровь. Я забываю, как вдохнуть. Мешаю макароны, вздрагивая от касания его горячих пальцев.
— Давай я тебе помогу.
Он присаживается на одно колено. Берет в руки мою ледяную ступню и обувает в пушистые тапочки из овчины.
— Илья... Господи...
— Кать... Прости, если позволил себе лишнего...
Его близость пьянит... Внимание обезоруживает. Его сейчас так много... Блестящего, словно пьяного взгляда, тепла сильного, поджарого тела. Возле него я себя крошкой чувствую... Хрупкой и беззащитной.
— Илья... Я...
Обнимаю его за плечи. Сама... Потому что не могу сдержаться... Я так давно хотела его обнять.
Вдохнуть запах тела, коснуться плотной, атласной кожи... Плевать, что будет завтра. Скорее всего, его не будет вовсе... Но сейчас я хочу забыться.
Иначе взорвусь от скопившегося внутри дерьма из обид и боли...
— Пожалуйста, не отталкивай..
Мне сейчас это так нужно... - целую его в шею, глажу волосы на затылке. - А потом...
— Катька, ты не пожалеешь? - сипит в ответ, касаясь моей щеки дрожащим пальцами.
ЕГО и уговаривать не надо... Илья заражает меня своей смелостью. Целует в губы так жадно, словно задохнется без этого поцелуя. Словно он и есть воздух... Или луч света в темноте...
Обнимает и зарывается пальцами в мои влажные после душа волосы.
Я едва на ногах стою от восторга.. Желания, спиралью закручивающегося в низу живота.
Целую его в ответ, не жалея губ. Обнимаю, царапаю плечи. Хочу большего.
— Катька, мы загубили макароны, - улыбается Илья, на миг от меня оторвавшись. Выключает плиту и подхватывает меня на руки.
На пол бесшумно падает наша одежда... Илья жадно скользит взглядом по моему телу.
Поднимаю руки и прикрываю грудь.
— Не надо... Ты прекрасна, Кать. Ничего красивее не видел, - сбивчиво шепчет он и снова меня целует.
Лишает воздуха и дарит его... Ласкает меня, высекая из груди тихие стоны.
Кожи касается прохлада простыней. Ни о чем не думаю - только чувствую... Тяжесть его горячего тела, мягкость кожи, рельеф напряженных мышц. Принимаю его ласку, забывая обо всем. Живу, дышу. Наверное, люблю его... Потому что не умею иначе... Всегда навыворот, наизнанку... Люблю так, и ненавижу... На все сто. На полную. Забываю обо всем, что было... Открываю двери для новой жизни... Жадно вдыхаю его запах, жмурюсь от наслаждения, подаваясь навстречу его толчкам... Дрожу, едва справляясь с раскроившим тело удовольствием. Сцеловывываю капельки пота с его висков и едва держусь, чтобы не разрыдаться...
— Катенька... Катя... Ты чего? Плохо, да? - задыхаясь, шепчет Илья.
— Очень хорошо. Никогда так не было... Илюша... Спасибо тебе...
— Дуреха... Ты уже десять раз поблагодарила меня. Дадим нашим макаронам второй шанс?
— Да.
Глава 28
Юрий.
Кажется, все не по-настоящему... Наваждение, сон, дурман... Сейчас двери откроются, и в напряженную тишину комнаты ворвется голосок Даши... А Катя строго напомнит дочке, что нельзя бежать в комнату обутой.
Зажмуриваюсь, испытывая почти ощутимую боль... Я их потерял. Не ценил и позволял унижать...
Хотел подняться до высокого уровня столичного бизнесмена. Влиться в мужской коллектив, привыкший проводить выходные в компании свободных, красивых девушек...
Мне тогда казалось, что так будет всегда... Катя, Дашенька, наша семья...
Я ведь уверен был, что Катерина простит, если узнает... Да что там «если»! Уверен был, что не узнает никогда. Она ведь самый доверчивый на свете человек. Та, кого я променял на мираж.
И понимал ведь, что все катится ко дну.. Видел, что наши с Энджи отношения – не отношения вовсе, а так — приятное времяпрепровождение. А для нее — способ обогатиться за мой счет... И
медлил, медлил...
Совесть скреблась в душе. Ворочалась, оживала под слоем глупости и беззаботности... Наверное, я бы и сам закончил отношения с Ликой... Не смог бы все время лгать. Прежде всего себе..
Катерина-то мне всегда верила... Никогда не допрашивала, не устраивала скандалов, легко отпускала в выходные.. Я подумать не мог, что она столько времени молчать будет.
Улыбаться, кормить меня вкусными ужинами, лгать... Терпеть и лгать... Прятать обиду и боль за маской спокойствия и доброжелательности. А я ведь ни черта не подозревал...Обижал ее, рисовался перед Витькой, желая столь жалким способом завоевать его уважение...
Тупо оглядываю пустую, словно мертвую после их ухода квартиру. Здесь витает запах ее духов, на вешалке висит шарфик, а на тумбе возле зеркала поблескивает флакон с каким-то кремом...
Все, что она мне оставила - бездушные предметы... Напоминание о нашей прошлой жизни.
Хватаю ее шарфик и припадаю к нему лицом... Вдыхаю ее аромат, борясь со скупыми слезами, льющимися из глаз. Я виноват... Так сильно перед ней виноват... И на деньги мне плевать. Хорошо, что Катя их нашла и припрятала. Нормальный мужик сам бы их отдал, а я в игрушку сунул...
Планировал Лике машину купить, квартиру снять в центр.
И чего я привязался к ним? От страха, что все откроется, вот почему... Боялся, что ко мне придут и арестуют... Они ведь незаконным путем заработаны.
И хорошо, что их нет больше.. Надеюсь, Катька догадалась не светить ими на банковском счете?
Умываюсь холодной водой и прохожу в комнату. На экране ноутбука красуется записка...Катя мне в лицо все сказала, но я жадно вчитываюсь в строчки, до конца не осознавая, правду она написала или нет?
Не хочу торопиться в суждениях. Если написала, значит, уверена? Провела расследование и все выяснила?
Катя не из тех, кто бросается пустыми словами...
Порываюсь позвонить Виктору и вывалить все в лицо, но.. Усилием воли заставляю себя притормозить. Виктор подкинул мне крупный проект. Схема та же.. Он торопится, уговаривает меня связаться с нашими постоянными клиентами. Сам участия не принимает, отмахивается, объясняя свое бездействие желанием помочь мне.
Только разве это помощь? Что, если... Если он родственник босса, им несложно будет свалить все на меня.. Сделать вид, что они ничего о неучтенных квадратных метрах не знают. Зато о них знаю я -— инженер и начальник технического отдела.
Господи, как же все просто! Может, фирму проверяют? Любая аудиторская проверка и Схема вскроется. Акционеры холдинга подадут в суд, потребовав своей доли.
Что делать, господи? Катя могла и не говорить мне об этом... Но она не стала молчать ради
Дашеньки...
Встаю с места и расхаживаю по комнате. Пересматривать собственную переписку смысла нет...
Катя все читала. Все...
Все гадости, что я писал Витьке...
Завтра приду в офис, буду смотреть ему в лицо, улыбаться... Он похлопает меня по плечу и поинтересуется Энджи. Она его сестра. А я-то, дурак, думал, что он так о ней печется?
Все равно я должен проверить. Убедиться во всем сам... Только как? Фамилии у Виктора и моего босса разные. Своим родством они не светят.
Как обо всем узнала Катя? Ей помогают? Кто? И где она сейчас? Я пытался звонить, но она выключила телефон после первого же звонка...
Думай, Юра, думай... Ты просрал семью, но свободу обязан сохранить.
Заглядываю в профиль Виктора и ищу во вкладке «Родственники» мать. Людмила Болотникова. А
в друзьях у нее - Ирина Брюсова - жена нашего многоуважаемого босса Валерия Палыча!
Значит, Витька — племянник Брюсова по матери. С одним делом разобрались вроде...
Устало опускаюсь в кресло и сдавливаю пальцами переносицу. Голова раскалывается...
Что делать? Мне увольняться нужно. Завтра или нет... Вчера нужно было. Только смогу ли я уйти без скандала?
«Витек, а ты сможешь заменить меня на сделке? Жена и дочь заболели. Считай это моей заботой о тебе», — пишу, решившись спровоцировать его.
