Старый Ванг спокойно подремывал у костра. Молодой Ом тихо стоял на верхушке скалы, оглядывая весь широкий край. Над его головой светились тысячи звезд, а перед глазами расстилалась огромная травянистая равнина с частым кустарником. Там и сям виднелись и деревья.
Вдали чернел лес.
Чуть спустя над горизонтом словно бы из черной вселенской пропасти выплыла луна, бледным светом озарив все вокруг.
В серебристой полутьме ночи на верхушке скалы вырисовывался высокий силуэт юного Ома, ловкого охотника, загорелого и прекрасно сложенного, пышущего здоровьем и силой.
Немного погодя он сел, но не спускал глаз ни со стойбища, ни с равнины.
Неожиданно в тишине наступающей ночи раздался дикий рев.
Так пещерный лев ознаменовал свой выход на охоту.
Сердце юноши боязливо екнуло, ведь если этот зверь решит напасть, то спасения не было. Никто из мужчин не мог биться с пещерным львом один на один. Это был хищник, которого лучше всегда обходить стороной.
Ом быстро огляделся. Он был спокоен — совсем рядом рос могучий бук, чьи ветви почти доставали до земли. Он уже собрался схватиться за самую нижнюю, как вдруг вспомнил про спящее стойбище. Парень быстро нагнулся, поднял с земли большой камень и мощным броском швырнул его к кострищу, где дремал старый Ванг.
А дальше уже не мешкал, поскорее забравшись по ветвям на верхушку дерева, где напряженно ждал то, что произойдет.
Нападет ли пещерный лев на стойбище или обогнет его? Это будет зависеть от того, услышал ли старый заспанный Ванг рев зверя и подбросил ли как можно скорее в угасающий костер сухих веток, чтобы разжечь новое, высоко вздымающееся пламя. Вполне возможно, что лев пройдет стороной и начнет охоту где-нибудь в степи. Кому известны помыслы старого хищника, обитавшего в какой-то низкой и темной пещере далеко от стойбища и в своих скитаниях лишь изредка забредавшего в эти места?
И Ом в неведении ждал дальнейшего развития событий.
Неожиданно послышался топот. По равнине промчались несколько диких лошадей, скрывшись в редких зарослях кустарника, по которым они через долину поскакали в широкую степь.
И мамонты, небольшим стадом идущие внизу к реке, тоже обеспокоились. Старый самец-вожак поднял хобот и предостерегающе затрубил. Хотя он хорошо знал, что хищник не отважится напасть на них, все равно требовалось соблюдать осторожность, ведь в стаде было двое детенышей, а для них лев представлял угрозу, если бы им невзначай вздумалось отбежать куда-нибудь в сторону.
Но вот и мамонты скрылись с глаз Ома.
Некоторое время все было тихо. А потом в низких кустах неподалеку раздался треск и на равнину выскочил огромный олень с прекрасными рогами.
За ним по пятам несся пещерный лев.
Сделав несколько огромных прыжков, хищник догнал оленя.
![]()
Бросившись на него, лев повалил жертву на землю и разорвал ей горло, из которого ударила струя горячей крови. И пока тело пойманного оленя содрогалось в последних предсмертных конвульсиях, зверь отрывал от него куски мяса и жадно их проглатывал.
Ом подождал еще немного. Потом тихо слез с дерева и поспешил к стойбищу. Но когда он спускался по крутому скальному склону, то увидел, что пламя уже пылает ярко, охотники не спят и разводят новые костры, чтобы организовать наилучшую защиту против возможного нападения пещерного льва. Старый Ванг услышал его рев, подбросил веток в огонь и разбудил остальных мужчин.
Между тем лев угощался мясом пойманного оленя. Наевшись, он заинтересованно уставился на багровое зарево, разгоравшееся где-то в долине, из-за чего скала неподалеку приобрела красный оттенок. Лев направился туда и, не обнаружив источника света, спустился еще ниже.
Когда же он встал на маленьком скальном выступе, то увидел, что в стороне, глубоко внизу, горят огни, а возле них суетятся охотники, растрепанные женщины и заспанные дети. Ом был первым, кто заметил любопытствующего льва.
— Глядите, глядите! — взволнованно крикнул он. — Там со скалы на нас смотрит Великий Пожиратель!
![]()
Пещерный лев наблюдал с края скалы за лагерем охотников на мамонтов.
Женщины с детьми торопливо попрятались в хижинах. А мужчины, столпившись в кучу, без боязни глядели на матерого хищника. Они возбужденно разговаривали, а некоторые сильнее стискивали в руке приготовленное оружие.
Лишь один из мужчин забежал в небольшую хижину, стоявшую в стороне от остальных. Это был шаман, колдун и духовидец племени.
Пробыв там недолго, он вышел наружу неузнаваемым.
Шаман набросил на себя оленью шкуру — с черепом и рогами. Лицо он дико размалевал красной охрой под цвет огня и крови, а к лодыжкам прикрепил куски рысьей шкуры.
Колдун поспешил к самому большому кострищу, выхватив по пути из кучи сушняка две толстые ветки. Присев к огню, он сунул их туда и ждал, пока пламя разгорится. А после поднял пылающие ветви высоко над головой и, к удивлению расступившихся охотников, зашагал к цепочке защитных огней. Встав там, шаман вперил взгляд в пещерного льва и начал свою волшбу, которой надеялся отогнать хищника прочь от стойбища.
— Отойди, Великий Пожиратель, скройся в ночной тьме или умрешь! Я — Смерть, Смерть, Смерть!
Едва только этот каркающий вопль стих, как шаман принялся неистово скакать, размахивая при этом горящими факелами. Безумный танец порой сопровождался его выкриками: «Я — Смерть, я — Смерть, я — Смерть!»
Охотники с расширенными от удивления и страха глазами таращились на беснующегося колдуна. Даже лев был словно зачарован этими танцами и криками. С любопытством он шагнул на самый край скалы, в упор глядя на странного человека.
Когда шаман увидел, что его колдовство не подействовало, то отбросил ветки и снова бросился в свою хижину, исчезнув в ней.
Он вскоре появился и помчался к месту, где бросил горящие ветки. Когда пробегал мимо стоявших кучей охотников, те обратили внимание, что теперь руки и ноги шамана полностью покрыты красной охрой, а высоко над головой он держит талисман-погремушку.
Ом, рядом с которым пронесся шаман, хорошо рассмотрел, что на сделанном из кишки шнуре нанизаны зубы и когти пещерного медведя, окруженные по сторонам зубами лис и волков.
Добежав до горящих веток, колдун тут же остановился.
Приподняв оленью шкуру, он надел талисман себе на шею. А потом, поправив свое одеяние, схватил обеими руками брошенные ветви и круговыми взмахами вновь пробудил в них пламя.
Когда концы этих факелов ярко заполыхали, шаман сделал несколько шагов вперед и замер, словно оцепенев. Он долго разглядывал неясный силуэт льва, стоявшего далеко на скальном выступе.
Охотники напряженно ждали, что же будет дальше.
Шаман вдруг воздел выкрашенные охрой руки высоко в воздух. Оленья шкура соскользнула и красноватые отблески горящих веток осветили их. И в этот миг ночную тишь нарушил его заунывный вопль:
— Беги, Великий Пожиратель, или погибнешь! Я — Смерть и Огонь, Смерть и Огонь, Смерть и Огонь! Ничто не сможет уберечь тебя от меня, лишь бегство в черную тьму ночи! Я — Смерть и Огонь!
Выкрикнув эту угрозу, колдун скривил в ужасной гримасе морщинистое лицо и пустился в дикий танец, высоко взмахивая горящими ветками. После двинулся по направлению ко льву и, упав, валялся и перекатывался по земле будто бы в болезненных корчах. Изо рта с выступившей на нем пеной доносились порой угрожающие выкрики:
— Я — Смерть и Огонь, Смерть и Огонь, Смерть и Огонь!
Пещерного льва перестала забавлять шаманова волшба. Медленно повернувшись, он несколькими легкими прыжками растворился в темноте ночи.
Охотники радостно закричали. Он поспешили к колдуну, который все еще метался на земле, стеная и вскрикивая, словно бы испытывая невыразимые мучения. Глаза его остекленели, а руки были сильно напряжены.
