– Поэтому вы и взяли на себя обязательство подставить его, так?
– Опять вы со своими глупостями! Я вам душу открываю, а вы туда нож вонзить норовите. А потом удивляетесь, почему полицию в народе не любят.
– Ну, про народную любовь мы говорить не будем. Лучше скажите, кто такая Варвара Купавина?
– Варвара? А какая из них?
– Купавина.
– Я знаю нескольких Варвар. Одна со мной в классе училась. Пухлякова. Это единственная Варя, фамилия которой мне известна.
– А здесь, в Белоковске, вы какую Варю знаете?
– Здесь, в Белоковске? По фамилии я ее не знаю.
Вадим достал из кармана айфон, вывел на экран изображение девушки, показал Татьяне.
– Она?
– Ну да, она.
– Где вы с ней познакомились?
– Возле супермаркета.
– Как это было?
– Я тележку к машине подкатила, рядом с каким-то джипом поставила. Тут мужик вылетает и давай орать! Как будто я тележкой машину ему поцарапала! Я растерялась, а тут Варвара. Как налетела на него!..
Татьяна не врала. Все так и было. Она привыкла к галантному обращению к себе со стороны мужчин, а тут какой-то урод на нее набросился. Орет, кулаками машет. Испугалась она тогда, честно говоря. Чуть не обмочилась со страху.
– Сейчас, говорит, мужик мой подойдет! А он в законе! Сначала опустит тебя, лось педальный, а потом уроет. Она так убедительно говорила, что даже я поверила!
– А что, не было у нее мужика в законе?
– Нет, не было. Она его на ходу придумала. Так мы и познакомились.
– И сдружились?
– Не сдружились. На самом-то деле ее парень бросил, она такая злая на мужиков была, вот и оторвалась. И меня Денис Викторович бросил. А я бутылку в заначке держала, Варю к себе пригласила.
– Посидели, выпили?
– И посидели, и выпили. О своем, о женском поговорили. А что, нельзя?
– Она вам телефон своей оставила?
– Нет. А зачем?
– А о своей работе она вам не рассказывала?
– Говорила, что танцует в заведении под названием «Кафешантан».
– В этом «Кафешантане» и Ольга Платонова танцевала.
– И что?
– И Варвара там на первых ролях была, и Ольга в люди выбилась. Теперь все, Платонова ей не конкурентка.
– Хотите сказать, что это Варвара Ольгу кислотой облила? – Татьяна прикрыла рот ладошкой.
– А вдруг? – Вадим смотрела на нее пристально, пытливо.
– Не знаю.
– Как-то странно получается. И у Варвары счеты к Ольге Платоновой, и у вас.
– У меня были счеты к Платоновой? – удивленно проговорила Татьяна. – Какая мне разница, к кому ушел Денис Викторович? Меня оскорбил сам факт! А к кому он там подался, дело десятое. Если уж у меня и есть настоящая соперница, так это твоя мама, Вадим Денисович! Но я и в мыслях ни разу не держала сводить с ней счеты.
Какое-то время Клюев озадаченно смотрел на нее, пережевывая ситуацию со своей матерью.
– Так я и не говорю, что это вы, Татьяна, облили Ольгу кислотой. Все могла сделать Варвара. Она подговорила вас, и вы ей подыграли. Например, попросила возобновить отношения с моим отцом. Вы это сделали, в нужный момент заманили его к себе домой. А когда он обратился к вам за содействием, вы отказали ему в подтверждении алиби.
– Я не заманивала к себе твоего отца, просто хотела, чтобы он ко мне вернулся. Позвонила ему, он подъехал и остался, даже сказал мне, что я лучше Ольги. А может, это он все устроил?
– В момент совершения преступления мой отец находился у вас, здесь, в этой квартире.
– Он – да. А преступник – нет. Твой отец ведь мог кого-то нанять, – вытаращив глаза, предположила Татьяна.
– Что?.. – Вадим смотрел на нее как на полоумную.
– Он и алиби себе придумал, ко мне приехал.
– А разве не вы позвонили ему?
– Да, позвонила. А он явился и сообщнику сказал, что ко мне отправился.
– Если бы он хотел обеспечить себе алиби, то просто остался бы в своем офисе. Там секретарша, другие сотрудники.
– А секретарша красивая? – Татьяна встрепенулась, изображая взбалмошный интерес. – Впрочем, какая уже разница? Он же ко мне больше не вернется, да? – Она с робкой надеждой посмотрела на Вадима.
Как будто от него зависело, вернется к ней Денис Викторович или нет, помилуют ее или осудят на холод и одиночество.
– Не вернется.
– И как же мне жить без сильного, уверенного в себе мужчины? – Татьяна взглянула на Вадима так, как будто видела в нем того самого надежного человека, о котором говорила.
– Не о том думаете, Татьяна. Лучше прикиньте, как вы станете жить за решеткой. Там мужчин вообще не будет. Даже надзиратели женщины.
– Какой ужас! – Татьяна не поленилась обхватить голову руками.
– Я смотрю, вы крепкий орешек в скользкой скорлупе. Не ухватишься. Улик против вас особых нет. А с Варварой не все так гладко. И подозрения есть, и улики. Если она признается в содеянном, то вас не пощадит. Пойдете как соучастница. Лет на пять сядете. Ну, может, пару годков вам потом и скостят. Если вы рукавицы хорошо будете шить. – Клюев усмехнулся.
– Что вы такое говорите? Какие рукавицы?
– А те, которые в зонах шьют.
– Я не хочу в зону!
– Тогда признайтесь, что Варвара Купавина подговорила вас, и вы заманили к себе в дом Клюева Дениса Викторовича.
– Да, если надо, то я признаюсь, – сказала Татьяна, изображая жуткий испуг.
– Вы записали голос моего отца и вырезали всего лишь одно слово – «сучка». Преступник воспроизвел его в момент нападения.
– Не знаю ничего!
– Вы сняли слепки с ключей от квартиры Платоновой, а потом передали их Варваре.
– Я должна в этом признаться?
– Да, вы должны в этом признаться.
– И что мне тогда будет?
– Условный срок. А если не признаетесь, получите реальный.
– Ты меня пугаешь. А если я признаюсь, но это будет неправдой? Меня тогда не посадят? – с глупым видом спросила Татьяна.
– Почему это будет неправдой? – Вадим посмотрел на нее в ожидании очередного подвоха.
– Потому что не было ничего такого. Не подговаривала меня Варвара. И голос я не записывала, и слепки с ключей не снимала.
Клюев криво усмехнулся, глядя на нее как на безнадежную.
– Вы в этом уверены?
– Не было ничего такого. Но я могу признаться, если нужно.
– Признаетесь, – со вздохом сказал Вадим, поднимаясь со стула. – Когда к стенке прижмут, расколетесь. Но будет уже поздно.
– Я все понимаю, желаю облегчить свою участь. Хотите, я оговорю Варвару?
– До свидания, Татьяна Дмитриевна. Надеюсь, мы встретимся с вами не в тюремной камере.
– И я очень на это надеюсь.
Татьяна играла до тех пор, пока за Клюевым не закрылась дверь. Только тогда ее губы скривила презрительная улыбка.
Да, она слабая и в чем-то даже глупая женщина, но за себя постоять умеет. С эмоциями может бороться, знает, как панику в себе подавлять.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
