Через неделю её не стало. А она и правда красивая была. Сильно я на неё похожа. От отца только кожа шоколадная. А лицо мамино. Из «гадкого утёнка» я постепенно превратился в красивого чёрного лебедя.
Казалось бы, красавицу мулатку со знанием языков, стройным телом (последние годы я серьёзно занималась лёгкой атлетикой, как папа – даже разряд получила) ждёт счастливое успешное будущее. Но на мою беду все мужики (особенно начальство) видели во мне лишь сексуальный объект и жаждали обладать экзотической куклой. Какие мне предложения делали, чего только не обещали. А я не такая. Меня-дуру не устраивает торговля своим телом ради карьеры. А поскольку пресекала всякие недвусмысленные попытки, то и меняла работы через месяц-два (в зависимости от степени контроля над вожделением озабоченных самцов). После нескольких лет скитаний и мыканья с места на место предложение Наташки меня очень даже устроило: женский коллектив, платят неплохо, работа не пыльная – сиди в офисе, да отвечай на вопросы. А то, что не по специальности, так этим в нашей стране никого не удивишь. Вон дворники на морозе ломами машут, имея за плечами по два высших образования. Иногда, правда, случаются деньки, как сегодняшний, в течение которых настолько психологически выматываешься, что дома падаешь на кровать, будто шахтёр после трёх смен в забое.
- Служба поддержки, здравствуйте! Двести двадцать шестая, Липа, чем могу помочь?..
Вдруг рядом громыхнуло так, что Наташка аж взвизгнула. Погас свет, но спустя несколько секунд зажегся (сработала система аварийного питания). Серверу «не понравились» такие «кренделя», и он «повесился».
- Всё, девчонки, отработали, - глядя в окно, сказала Настя (двести тридцатая). - Молния прямо в вышку долбанула.
Действительно, все подключенные соединения прервались, а новые вызовы прекратились. Мы сняли гарнитуры и собрались у обеденного столика.
- Наверное, сомалийские пираты виноваты? – предположила Маришка и посмотрела на меня: - Не иначе батя к тебе прорывается.
- Не смешно! – резко ответила я. – И вообще, он эфиоп. А на сомалийском половина Африки говорит. Это же не значит что все носители этого древнего языка бандиты? Да и не знает он обо мне. Мать хоть и писала ему (с трудом в посольстве нашла адрес), - ни ответа, ни привета. Либо я не нужна ему, либо, что вероятнее всего, дальше КГБ письма не ушли.
- Прости, просто этими пиратами во всех новостях мозги пудрят. Обвиняют их уже во всех грехах подряд.
- В прошлом месяце у соседки муж-моряк в Красном море погиб. Так она мне заявила, чтобы я «чернож..пая валила к на свои пальмы». А не то она сына-алкоголика натравит, и он с дружками устроит мне «куклусклан». А когда сказала ей, что я такая же гражданка страны, как и она, и моя Родина здесь - она дико заржала. Пришлось для убедительности послать её подальше, «по-русски». Но сама теперь боюсь. Мало мне по переходам да подворотням от «скинхедов» бегать, теперь ещё дома покоя не будет.
- Извини, Липусь.
- Ладно, хватит о грустном.
- Девочки, а может по кофе и по тортику, для целлюлита и животика? – предложила Наташка.
- Ну давайте, всё равно, пока связь восстановят, время есть, - поддержали остальные.
- Ещё раз с Днём рождения, тебя, двести двадцать восьмая. Кстати, страшно вкусный тортик, - сказала я с набитым ртом Дашке. - Девятнадцать лет – это такой возраст, который ещё не стыдно скрывать. Не то, что мне - тридцатник стукнул. Как представлю, что четвёртый десяток разменяла.
- Перестань прибедняться, Липа, – ответила именинница. - Ты нам всем ещё фору дашь. Вон какая стройненькая и молоденькая. Между прочим, некоторые мои одноклассницы старше выглядят.
- Она права, шоколадка. Ведь я твоя ровесница, а посмотри на меня, - поддакнула «пышечка» Наташка.
- Ну, тебя, как конкурентку, я еще со времён детдома устранять начала. Помнишь, как порции тебе свои скармливала?
Девчонки рассмеялись.
Раздался звонок по внутренней связи. Дашка первой подняла трубку:
- Да, Апполон Кассиопеевич… Поняла… Будем ждать... Сообщим… Спасибо... Спускайтесь, чайку с нами попьёте... Ладно, кусочек вам оставим.
Потом повернулась к нам:
- Из-за грозы, что-то там перегорело. Сейчас техники занимаются. Когда починят, проверим уровень сигнала. Если норма – пропустят в работу. А ещё, сладкоежки, тортика шефу оставьте.
Апполон Кассиопеевич Рюрик - наш низенький лысоватый босс - стал первым мужчиной, который не обратил на меня внимания. Вернее командуя взводом «амазонок» он обращается со всеми нами, исключительно как с коллегами. Потому что безумно любит только свою Люсеньку. На протяжении уже сорока трёх лет. Мы белой завистью восхищаемся их идеальными отношениями. Тому, как трепетно он общается с ней по телефону, как мило под ручку прогуливается вечером по парку, в одном из кафе которого мы с девчонками поделимся сплетнями. В общем - идеальный начальник.
Некоторое время мы наслаждались непривычной для нашего офиса тишиной. Хорошо то как! Даже чавканье Наташки не раздражает.
Всё - сервер запустили. Снова нужно работать. Как надоело. Оказаться бы сейчас подальше отсюда. Да хоть у того же папочки в Африке, где всегда тепло. Раздеться бы там догола и с разбегу плюхнуться в речку. Вдоволь наплаваться, вылезти на берег, лениво растянуться на горячем песке и уснуть на пару часиков (и не важно, что потом придётся мазать сметаной обгоревшую на солнцепёке спину и пугать окружающих сползающей крупными лохмотьями шкуру). Главное, никто не упрекнёт в том, что я чёрная или в том, что без одежды. Потому что все такие же (темнокожие, голые и смешные). Может мои представления об Эфиопии и ошибочные, но в детских грёзах присутствовали именно дикие туземцы – эдакие папуасы с косточками в носах и ярко раскрашенными физиономиями. Я - дочка вождя, а они - мои преданные воины и друзья. В мечтах нашу деревушку обязательно окружали высокие диковинные деревья с огромными широкими листьями. А чуть дальше, тропики уступали территорию пустыне, в которой водились вкусные ящерицы и скорпионы. И ещё, вместо семечек на завалинке молодежь аборигенов лакомилась крупными муравьями. С годами такие кулинарные пристрастия меня пугали, но в остальном почти всё осталось без изменений.
Вот и первое соединение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
