Так что, по-хорошему, бывшие дурки стоит сносить, а место еще и просыпать солью и отмаливать всеми религиями чохом. Увы - этого не делается. Особенно в этом смысле - страшны старинные дурки. Генерал сказал правильно. Так называемая "психохирургия" сводится не только к лоботомии. Хотя и лоботомия тот еще ужас. В общем - вся эта тьма, рано или поздно, достигает критической массы. Последствия - страшны. Зло вырывается. Берет под контроль клинику. Как правило, пока клиника работает этого не происходит, хотя, у наших заграничных коллег пара случаев была. В частных клиниках. Зато в заброшенных - достаточно просто "искорки". Песчинки, что бы начался обвал.
Что-то, видимо, наши горе-туристы сделали. Нарушили равновесие. И получили манифестацию. Сейчас - весь ужас, вся боль, вся безнадега больных - образовала квазиличность, которая в настоящий момент совершенно хаотично выплескивает все свои составляющие наружу. Загасить эту дрянь важно еще и потому, что оно само себя накручивает. Чем больше жизней оно успеет поглотить - тем сильнее станет. Чем станет сильнее - тем дальше дотянется. Чем дальше дотянется...
-...Тем больше жизней поглотит - пробормотал Илья. - Прости что перебил, солнце (обращение "солнце" вызвало целый шквал недоуменных взглядов от коллег. Самое обидное что недоумение читалось и во взгляде Марины... Хотя... Возможно Илье показалось, но читалось там и что-то еще...
Вертолет заложил вираж над поляной перед главным корпусом лечебницы, после чего виртуозно притерся почти вплотную к пазику. Группа "Гамма" в полном составе выгрузилась наружу. Первым делом - Марина побежала в Пазик. Там, на полу, заваленный грудой снаряжения, но еще живой, сжимал в побелевшей руке мобильник Юрген. Уже теряя сознание он бормотал сквозь накатывающую тьму - "они там одни... Они там одни...". Взгляд на его ноги ужаснул даже видавшего виды биотика. Впрочем - ничего невозможного ситуация от Марины не требовала.
Вздохнув, девушка положила руки на торчащие кости ног Юргена. Закрыла глаза. Сосредоточилась....
Спустя еще пять минут, немножко утомленная но готовая к продолжению операции Марина - вышла из салона автобуса. Позади остался спящий, но вполне живой и здоровый Юрген, ногам которого уже ничего не грозило. Попутно, на чистом автомате, Марина подправила и легкий но застарелый сколиоз. Беда биотиков - неумение останавливаться на полпути.
Группа еще раз проверила снаряжение, зарядила в автоматы и пистолеты магазины снаряженные пулями из сплава (точнее поковки) хладного железа и серебра, и вошла в здание....
***
***
***
Кот вздрогнул и прижался к стене спиной. Чуть дальше - Флеш тяжело дыша, спешно переснаряжал магазины от "кольта". Шаги из коридора слышались все ближе.
Это был Дог. Старина Дог, с которым буквально вчера Кот сидел в "Бундоке" и пил пиво. Сейчас, шаркая голыми костями ступней по полу, и неуклюже размахивая восемью руками, Дог гнался за ними. Впрочем, самое ужасное было даже не это. Больше всего пугал его живот. Мышечная сумка была хириргически удалена, открывая взору сизое переплетение внутренностей. Из кишок - было собрано некое подобие губ. И при виде бывших друзей - Дог, внезапно, ЗАГОВОРИЛ. Животом. Точнее кишками. Голос у Договых кишок оказался детский и, какой-то беззащитный.
"Привет! А давайте? Я вожу! Ты будешь кактусом! А ты - оранжевый!"
К огромному разочарованию Кота - Дог выстрелы из его карабина проигнорировал. Не помог и пистолет Флеша. Зато, последний потерял время, пока вел огонь, и подпустил чудовище слишком близко. Дог, с развороту вогнал пальцы верхней правой руки в плечо другу Кота. Кот окончательно озверел, выхватил припасенный под рюкзаком длинный боевой нож, и рубанул Дога по торчащим из плеча друга пальцам. Дальше оставалось только подхватить Флеша за лямку и тащить за собой.
- Слушай... Что-то мне совсем херово, Котяра... Ты это, дай мне слово - если я совсем буду никакой.... Глотку мне что ли перережь. Что бы я этим... Этому - живым... Не хочу так...
- Держись брат! Вырвемся! Сейчас только до входа добраться. А там - прорвемся на улицу. К остальным...
- К каким остальным, Кот... Это же Дог был, ты не узнал? Он же выходил...
Кот уже давно понял этот факт... Но в данном случае, признать - значило сдаться. Шаги внезапно прекратились. Бывшый Дог постоял пару секунд неподвижно, а затем шаги с утроенной скоростью зашлепали прочь. Кот выдохнул сквозь зубы, спрятал нож в ножны и повернулся к Флешу. Флеш был совсем плох. Пальцы оставшиеся в ране после удара ножом - похоже "пустили корни". Под разодранным камуфляжем - была видна покрытая вздувшимися черными сосудами кожа. Входные отверстия ран омерзительно вздулись и сочились каким-то зеленым, соплеобразным гноем. Причем, Кот заметил это только сейчас, гной этот омерзительно пах. Так как рана находилась практически под самой ключицец, Флеш не мог ее нормально осмотреть, но по лицу друга понял все.
- Отбегался, да? Только без пездежа давай, брат. Не первый год в связке.
- Похоже брат... - Кот сплюнул.
- Значит кранты... Я же чувствую... Кот, уходи. К дверям иди. По дороге собери... Кого сможешь... Я, кажется, понял почему наши пули не берут.... Этот из наших... Он пуль... Не боится... Мой ствол - забери... А мне - нож в сердце. Не забудь. Давай, прямо сейчас, пока чисто.
- Бля, Флеш... - наверное в первый раз в жизни... Ну может за исключением совсем голожопого детства, Коту хотелось плакать... - ну как я тебя зарежу?!
- Молча - страшно осклабился, пытаясь улыбнутся Флеш. - Тут итак очень плохо. Самоубийство - слишком большой грех...
Кот достал нож. Посмотрел на лезвие, на друга. В это время у Флеша пошла горлом кровь. Не красная. Черная и как будто уже сгнившая. Он дернулся пару раз и затих, голова упала на плечо. Кот досчитал до ста. Затем аккуратно вынул из нагрудного кармана Флеша пачку сигарет, вытащил одну. Достал из другого кармана друга "трофейную" зажигалку. Прикурил.
Закашлялся от непривычного дыма. Стоически выкурил сигарету. Тщательно, методично затушил окурок.
После чего, резко, одним движением, даже, как-то, буднично - вогнал нож в грудную клетку трупа. Флеш, неожиданно для Кота дернулся, даже приподнял голову, шевельнул страшными, черными от запекшейся крови, губами, и затих. Теперь уже - навсегда.
А в самом Коте - как будто что-то сломалось. Он абсолютно спокойно извлек нож из грудной клетки друга, вытер клинок об его же одежду, после чего поднялся, и, захватив сигареты, зажигалку и пистолет - потрусил туда, где, как ему казалось, ждал его выход.
***
- Боже... Не стоило мне сюда идти... - простонала Марина держась за голову. Под глазами всегда прекрасного биотика - красовались синяки. - Это здание... Эти голоса... Я же слышу их всех....
Павел дал короткую очередь в сторону очередной мелькнувшей сгорбленной тени. Судя по отсутствию заметного эффекта - не попал. Илья покачал головой и поудобнее перехватил магазинный дробовик. Для боя внутри помещений, он, по старой памяти, предпочитал именно это оружие.
Олег, контролирующий тыл их отряда обеспокоенно обратился к прислонившейся к стене Марине:
- Слушай, может быть задействовать "форсаж"? Глядишь найдем логово раз в пять быстрее.
- Можно по...
- Что? - Олег удивился звукам и повернулся назад... Что бы увидеть как девушка исчезает в стене, втягиваемая туда двумя сухими и длинными конечностями "медсестры". Впрочем - данный монстр, был уже хорошо известен спортсменам. А вот оперативники наткнулись на него впервые.
- Какого!!!! Отряд, внимание! У нас потери! Включить на УГТ режим отслеживания маячка агента Шереметьевой. Идем за ней быстро. Все что движется и попадается на пути - нейтрализуем. Вперед!
***
Пчелка осталась одна. Четверть часа назад, Мейва уволокли. Она как могла пыталась помочь, но ее просто отшвырнули. Так сильно, что она, как ей показалось, потеряла сознание. Когда пришла в себя - ее мутило. Голова шла кругом. А у выхода из палаты в которую они забежали, потому как увидели, как им показалось, кого-то из ребят - валялся теперь, как напоминание, только рюкзак. Пчелка уронила свой рядом, достала из него флягу, и, бросив все остальное - пошла, покачиваясь куда глядели глаза.
Как ни странно - монстры ей совершенно не попадались. Зато - сильно изменился пейзаж. Часть пути она прошла по влажно причмокивающим от каждого шага плитам пола, которые под ее ногами отчаянно пульсировали в разнобой. Присмотревшись - она поняла что ступает по чьим-то сердцам. Один раз - выйдя на лестницу, она обнаружила что над ее головой пробежали вверх тормашками трое плечистых мужиков в черных плащах. В голову лезла какая-то фигня об ассоциативных рядах и неевклидовом пространстве. Еще несколько поворотов и этажей спустя - она обнаружила себя, похоже, в подвале. Прямо перед Пчелкой, в конце не очень длинного и широкого коридора, заставленного пустыми каталками, на которых валялись скомканные, грязные, пропитанные пятнами крови простыни, красовалась чуть приоткрытая ржавая железная двустворчатая дверь. Позади - остался лабиринт лестниц, скрученного пространства и монстров. Пчелка бросила взгляд через плечо, судорожно вздохнула и подкралась к двери.
