И я помчался вперёд, следуя за этой путеводной нитью. Иногда терял, но снова находил и бежал вперёд, точно к Беличьему кедровнику.
Запаха Кристины всё ещё не было слышно, но я уже не ориентировался на обычные органы чувств — вело внутреннее чутьё.
Уже когда я подбегал к сопке, меня охватило предчувствием беды, диким испугом моей пары. На пределе сил я рванул вперёд, слыша неподалёку вскрик Кристины.
Я выскочил из-за кустов в тот самый момент, когда Кристина сорвалась со скалы.
Как в замедленной съёмке я видел, как она пытается ухватиться за уступ, скользит ниже, срывается и, размахивая руками и ногами, летит спиной вниз.
* * *
Кристина
Уже окончательно рассвело.
Дорогу до Беличьего кедровника я даже не заметила. Ноги сами несли по знакомой тропе, в то время когда мыслями я оставалась позади, у дома Астаховых.
Подслушанный диалог Руслана и Жанны отпечатался на подкорке. Я помнила каждую фразу, жест, выражение лиц!
На память я никогда не жаловалась, но чтобы так запомнить…
Дорогой у меня возникло странное чувство, будто бы я нахожусь на пороге судьбоносного дня. И этот разговор — та самая черта, за которой, как было раньше, уже не будет.
Чем дольше я об этом думала, тем больше странностей вспоминала. И это касалось не только услышанного. Я сама себя ощущала иначе.
Вот как в утреннем сумраке я смогла рассмотреть лица? Здесь не город с уличным освещением, даже не речной простор, а лес, где рассветные лучи ничего не освещают. В четыре утра в лесу ещё темно.
Нервно дёрнув головой, смахнула зацепившуюся за волосы паутину и вышла к сопке. Сумка с глухим стуком упала с плеча на землю. И я остановилась, медленно поднимая голову вверх и рассматривая крутой склон.
Да! То, что нужно! Почти идеально.
Сегодня можно начать устанавливать страховку, а завтра позвать с собой Свету и, наконец-то, нормально потренироваться.
Но для начала следовало разогреть мышцы. Начала я с привычных упражнений на растяжку и гибкость — основы комплекса разминки. После немного отошла от сопки и визуально стала выбирать места, куда лучше забить крепежи для страховочного троса.
Уже тогда мне следовало остановиться и просто вернуться в деревню, ибо вместо альпинистского маршрута в голове крутились мысли об Астахове. А это страшная ошибка для альпиниста — отвлекаться во время подъёма, быть рассеянным.
Думала я всё о том же. И что они все заладили: пара… пара…? Руслан так говорил обо мне, Николь — о нём.
«У меня есть Кристина» — подобное заявление Руслана вызывало недоумение. Но может он специально так сказал, чтобы отделаться от Жанны? Ну, надоела ему брюнетка, вот и придумал, что у нас с ним отношения. Но это же ложь!
Я всё пыталась дать рациональное объяснение всему тому, что услышала. Даже нашла оправдание, почему Жанна назвала меня Волчицей. Видимо, услышала, как Света меня так назвала. Хотя не помню, в какой момент.
Но вот это её: «Да, Альфа» — напрягало.
Руслан всегда был для парней авторитетом, лидером во всех шалостях и делах. Неужели его так прозвали — Альфа?
Но мне чудилось за этим нечто большее. И я гнала эти мысли, страшась их. Ведь они так перекликались с моим вернувшимся кошмаром.
В груди холодной змеёй скручивалось беспокойство. Почему именно сейчас вернулся этот кошмар, в котором я была иной: и Волчицей, и собой одновременно. Я была оборотнем!
Вдруг руку прострелило резкой обжигающей болью. Инстинктивно я одёрнула конечность. Это был ядовитый паук. Я не заметила его на уступе, за который ухватилась, перемещаясь по крутому склону.
Я так глубоко ушла в собственные мысли, что совсем не следила за местностью. Тренированное тело действовало на инстинктах. Забраться я успела высоко без укреплённого страховочного троса. Эта ошибка оказалась фатальной! Я сорвалась с узкого уступа. Крича во всё горло, размахивая руками и ногами, полетела спиной вниз.
Говорят, в такие моменты перед глазами вся жизнь пролетает. У меня перед глазами мелькнула чёрная шерсть, и я свалилась на четыре лапы сверху на волка, скуля от страха и ничего не понимая.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Сердечко заходилось быстрым стаккато. Перед глазами всё мелькало зеленовато-коричневым росчерком. Я болталась в воздухе, в волчьей пасти, бешено раскачиваясь из стороны в сторону, как маятник. Сознание отключилось, но как-то странно, я словно провалилась в свой кошмар, но теперь он был иным. Не страшным до животного ужаса, а непонятно-странным. Я снова волчица!
Всё вокруг казалось сюрреалистичным. Органы чувств взбесились! Я словно оказалась в 5-D фильме с эффектом присутствия, с запахами, картинкой, изображением.
Я плюхнулась вниз, на землю. Ноги-лапы не слушались, заплетались. Укушенная пауком рука-лапа болела, но не сильно. Не справившись с конечностями, я плюхнулась на попу в густую высокую траву. Подо мной оказалось непонятное нечто, оно зашевелилось, и я с визгом подскочила, обернулась, задирая лицо-морду вверх. Надо мной возвышал громадный волк.
Зверь смотрел на меня одновременно с удивлением и с радостью. А ещё он пах так вкусно, знакомо, что я бесстрашно потянулась к его морде, вставая на задние ноги-лапы, лизнула склонившийся ко мне нос и отпрыгнула, увернувшись от клацнувших клыков. Совсем не страшно! Он — родной!
Во мне бурлила энергия! Хотелось бегать, прыгать, нюхать!
Оглянувшись на волка, я побежала вперёд. Сначала получалось не очень. Лапы путались. Центр тяжести сместился, я заваливалась то на один бок, то на другой, но, радостно повизгивая, выбежала на утоптанную дорожку.
«Кристина! Кристина!» — лес звал меня множеством голосов. Откликаясь на зов, я бежала то налево за важным толстым жуком, то направо, где билось маленькое сердечко полёвки.
Волк следовал за мной, всё ещё удивлённый и растерянный. Стоило мне сойти с тропы и влезть мордой в норку под деревом, как он ухватил меня за холку и оттащил в сторону, закрывая собой вход. Недовольно порычал, приказывая сидеть на месте.
Меня хватило на пару минут посидеть спокойно, пока волк метнулся в сторону за добычей. На месте сидеть было скучно, я решила посмотреть, что там от меня прятал волк, и полезла в нору. От рассерженного барсука меня спас волк, вытащив зубами за заднюю лапу. Но я на него не обиделась, принялась прыгать и звать его поиграть со мной. Я наконец-то была свободна!
Глава 19. Маленькая катастрофа
Руслан
Как в замедленной съёмке я видел, что Кристина пытается ухватиться за уступ, скользит ниже, срывается и, размахивая руками и ногами, летит спиной вниз.
В тот момент мы с Волком думали об одном: спасти жизнь пары любой ценой!
На гране возможностей в прыжке я точно подставил волчью спину, чтобы смягчить приземление девушки на каменистую землю.
Вес Кристины для оборотня ничтожен, но не настолько же, чтобы его не почувствовать! У меня сердце оборвалось, думал, что промазал, и Кристина лежит позади на земле вся изломанная. Но прежде, чем я погасил инерцию прыжка и повернулся, мне на морду шлёпнулся клубок шерсти. Инстинктивно я перехватил его за холку и пробежал ещё пару метров, пока не остановился.
Мы даже не сразу осознали, кто перед нами! Но судя по запаху, это была Кристина, наша пара!
Волк растерялся не меньше меня. В обороте наша пара пахла совсем по-детски, как мой полуторагодовалый братишка Димка.
Мальчики, тем более альфы, совершают свой первый оборот раньше девочек — в три-четыре года. Наш Димчик вообще вундеркинд, неудивительно с таким-то генофондом. Девочки-альфы обращаются лет в пять-шесть, омеги позже — в семь-восемь лет. Но Кристине через полтора месяца будет двадцать!
А дальше начался полный треш!
Обычно волчата сразу после оборота немного пугливы и осторожны. Но это не про Кристинину волчицу. Первым делом она признала меня за своего, облизав мой нос нежно-розовым язычком. Никакого пиетета к альфа-самцу! Волк недоумевал, наблюдая за абсолютно чёрным комком шерсти с розовой пастью.
