Оказавшись в камере, она захлопнула дверь. Замка внутри не было. Ну еще бы – темницы предназначены для того, чтобы запирать заключенных в камерах, а не для того, чтобы не пускать в камеры стражу.
В помещении облаком висел зловонный дым. Лишители были мертвы, но их тлеющие останки наполняли камеру столь отвратительным смрадом, что Чандра едва могла дышать. Кашляя от ядовитых испарений и вони, пиромантка привалилась спиной к двери. Послышались тяжелые шаги. Они приближались. Краткой прицельной вспышкой огня Чандра приварила дверь к проему. Долго она не выдержит, но пока хватит и этого.
Чандра сосредоточилась всей своей мощью на том, чтобы проложить себе путь в эфир. Солдаты заколотили в дверь, но девушка все же смогла достичь того медитативного состояния, которое ей было нужно.
Дыши непрерывно и размеренно.
И, при первом же взгляде в бездну, Чандра очертя голову кинулась в нее.
Позади, в Кефалае, двое стражников – один уничтоженный морально, другой с жестокими ожогами – будут настаивать, что они видели, как узница входила обратно в камеру. Их мнение не учтут и спишут его на попытку прикрыть служебную несостоятельность, обнаружив, что пиромантки нет в месте заключения. Тем не менее, будет проведен тщательный обыск по всей темнице, и это отнимет много времени. Никто так и не узнает, каким образом она исчезла. А когда прелатесса получит доклад о побеге Чандры, она сможет только догадываться, что произошло. В любом случае, без мага, который последовал за Чандрой в Регату в последний раз, они никогда ее не найдут.
Мироходка оказалась вне досягаемости в тот момент, как вступила в эфир.
Но это не означало, что она оказалась в безопасности.
Чандра провалилась в огненный туннель. Не имея достаточно времени, чтобы подготовиться к переходу по мирам, она была беззащитной перед сырой, красной, яростной силой этого огня. Он обжег ее так грубо, что Чандра кричала в агонии, ощущая, как пламя прожигает ее плоть, кровь и кости, и оседает в душе гневной разрушительной силой.
Сбитая с толку, страдающая от боли, пиромантка отвесно падала в бесконечные пространства пустоты между мирами Мультивселенной. Ей казалось, что все ее тело разом поглощено огнем и разорвано на части неостановимым падением. Чандра вошла в Слепую Вечность в приступе внезапного отчаяния, не использовав достаточно силы и не сосредоточившись, и теперь наступала расплата за столь необдуманный поступок.
Она однажды уже вступала в пространство между мирами без подготовки – в самый первый раз, – и это почти убило ее. Тогда, как и сейчас, она еле избежала гибели. Но теперь Чандра, по крайней мере, знала, что происходит. Она не чувствовала глухого животного ужаса, как в тот раз. Ныне пиромантка боролась за то, чтобы управлять своим переходом, а не просто поддаться ему в беспомощном страхе.
Девушка постаралась начать контролировать дыхание, сердцебиение, ритмы тела, но воздух в ее легких казался кипящей водой, огонь обжигал желудок, и лед заполнял вены. Чандра хотела сосредоточиться на связях с маной, чтобы поддержать свою силу, однако эфир тек вокруг с сиянием миллиарда солнц, ослепляя и оглушая, и в то же время погружая во тьму усталости. Она тянулась к энергии разных миров в поисках физической реальности, за которую можно зацепиться, но вокруг все летело кувырком в многоцветном хаосе.
Туннель, в который проваливалась Чандра, стал пугающе черным – энтропическая пустота, высасывающая ее жизненную силу. В то мгновение, когда пиромантка поняла, что теряет сознание, он обратился в воду, холодную и вязкую. Чандра запаниковала, почувствовав, что погрузилась в нее и тонет, но сразу после этого окружение стало белым, сковывающим и сокрушающим невыносимой тяжестью. Потом все вокруг сменилось на зеленый цвет и на неизвестную до сих пор боль, как будто кости рвались наружу из-под кожи. Вскоре Чандру вновь охватило пламя, и она была рада уже знакомому мучению.
Когда страдание стала настолько привычным, что перестало восприниматься, пиромантка была растеряна и вымотана, и не могла ни двигаться, ни соображать, ни реагировать на что-либо. Она бездумно и довольно долго, как ей казалось, дрейфовала в окружавшем её штормовом водовороте маны, ошеломленная и равнодушная. Сознание стало относительной меркой – Чандре было все труднее отделять себя от своего окружения. Она много раз уже приказывала сама себе собраться с силами и найти выход отсюда, прежде чем она погибнет, но оставалась недвижимой, словно разум потерял связь с телом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Нужно было подумать о чем-то осязаемом.
Кефалай...
Воспоминание пробило пелену хаоса.
Цепи на руках и ногах.
Битва с другими созданиями.
Бег.
Тяжело дышать.
Пиромантка собрала эти воспоминания воедино, обращая их в жизненную явь в своих разрозненных, рассеянных мыслях.
Кефалай... Святилище Звезд...
Воспоминания о физической реальности, о жизни в мирах Мультивселенной, начали возвращаться к Чандре. И вместе с ними пришло лихорадочное, сильнейшее желание воссоединиться с этими измерениями вновь, преодолеть постепенное поглощение эфиром. Бежать из Слепой Вечности и найти мир, где можно вернуть себе силу, физическую сущность и целостность разума.
Чандра вцепилась в самые живые воспоминания, замаячившие на краю сознания. Воспоминания о страхе, ярости, боли, принуждении. Сейчас она не помнила подробностей, но приблизительно осознавала, что потеряла свиток и потерпела неудачу на пути к цели. Это разъярило ее, и пиромантка обрадовалась гневу, позволив ему согреть кровь и обострить чувства.
Но она была все еще недостаточно сильна. Чандра инстинктивно понимала, что ей нужна более глубинная связь с материальным существованием. И с предчувствием чего-то плохого она открылась старым воспоминаниям, своему прошлому, чувствам, которые она изгнала прочь в царство ночных кошмаров. Событиям, о которых она никогда не думала, которые она не вспоминала и не допускала более в свой рассудок.
Пиромантка открылась огню скорби и горя, стыда и сожаления, огню, пожиравшему невинных.
Среди эха своей памяти она слышала их крики, внимала рыданиям, столь явственным, что они словно бы раздавались в настоящем времени. Измученным внутренним взором Чандра видела, как содрогаются их тела, в настоящем, но совсем как в прошлом.
Беспомощна. Испугана. Поглощена виной.
Пиромантка заставила себя пережить воспоминание о смраде горящей плоти. Она ощутила боль от всхлипов, которые не срывались с ее губ. И, когда клинок меча устремился к ее горлу, чтобы оборвать жизнь...
...Чандра резко пришла в себя.
Как долго она блуждала здесь, падая и дрейфуя среди физических миров Мультивселенной?
Девушка выбросила из головы этот вопрос. Все, о чем ей нужно было думать – как покинуть хаотичный, искажающий ощущения лабиринт Слепой Вечности. Пока она не окажется вновь в безопасности мира, ничто не имеет значения, и ни одной иной мысли нельзя позволить пробить ее уязвимую сосредоточенность.
Чандра дала волю своим чувствам, и попыталась найти вокруг нечто знакомое, чтобы понять направление. Она осязала поток маны, и это придавало ей уверенности, но он смешивался с таким количеством прочей силы в диком вихре цветов, что пиромантка почувствовала себя выжатой и никчемной от попыток ухватить его. Но здесь не было других способов уйти и выжить, поэтому Чандра сконцентрировала всю свою волю, призвала гнев, жар и страсть, и постаралась направить в себя магическую энергию.
Наконец подготовившись, девушка подтолкнула сама себя сквозь волнующиеся, кружащиеся цвета, которые накрыли ее, а она искала весомую энергию мира. Чандра лишь примерно помнила, что было некое место, куда она хочет вернуться, где у нее осталось свое общество и свои цели, но она не могла даже как следует задуматься о нем, чтобы хотя бы разыскать, не говоря уж о переходе в ту вселенную.
Прямо сейчас все, что имело значение, было найти мир. Любой мир. О том, где именно в Мультивселенной она хотела бы оказаться, можно подумать позже.
