Но даже здесь речь шла не о ней.
Это был Кейд. Кейд Пэррис, с его быстрым и часто сбивающим с толку мышлением. Кейд, с его нежными, настойчивыми руками и красивыми зелеными глазами, которыми он смотрел на Бейли, словно она была центром всей вселенной.
Тем не менее, по сравнению с ее собственным миром, мир Кейда был огромным. Его населяли люди, воспоминания и поступки. Места, где детектив Пэррис бывал, и моменты, которые он разделил с другими.
А в прошлом Бейли – гигантская черная дыра.
С какими людьми она была знакома? Кого из них она любила, а кого – ненавидела? была ли она хоть когда-то любима? Кого она обидела? И кто причинил боль ей? Где она была, что делала?
Она была ученым или вором? Любящей кого-то? Или одинокой?
Она хотела быть любимой – любимой Кейда. Прямо страшно становилось – как сильно она этого хотела. Упасть в его постель и уплыть по теплой реке чувственности. Бейли хотелось, чтобы Кейд коснулся ее, коснулся по-настоящему. Почувствовать на себе его руки, скользящие по ее обнаженной плоти, разжигая в ней жар, приводящий туда, где прошлое ничего не значило, а будущее было неважно. Туда, где существовало только «сейчас», жадное и восхитительное.
И она могла коснуться его, почувствовать мышцы на спине и плечах, когда он накроет ее. Его сердце будет стучать в унисон с ее, она прогнется, чтобы стать еще ближе, впустить его. И…
Бейли подскочила, когда книга захлопнулась.
- Сделай перерыв, - приказал Кейд, и переложил книгу на другой край стола, за которым Бейли устроилась читать. – У тебя скоро глаза на лоб полезут.
– О, я…
«Боже мой», - подумала она, глядя на него широко раскрытыми глазами. Ее била дрожь от сильного возбуждения, вызванного собственными фантазиями. А пульс скакал, словно при езде на коньках по неровному льду.
– Я только…
– Посмотри, ты вся горишь.
Кейд отвернулся, чтобы достать чай со льдом из холодильника, а она закатила глаза. Горит? Она? Разве он не заметил, что она превратилась в лужицу и только и ждала, как к ней припадут?
Он налил ей стакан чая со льдом, а для себя открыл бутылку пива.
– Для одного дня мы продвинулись достаточно. Я раздумываю насчет стейков на гриле, посмотрим, сможешь ли ты приготовить салат. Эй. – Он потянулся поддержать стакан, который отдал ей. – У тебя дрожат руки. Ты перестаралась.
- Нет, я… - Она вряд ли могла признаться Кейду, что серьезно подумывает о том, как бы укусить его за шею. Бейли осторожно сняла очки и положила их на стол. – Возможно чуть-чуть. От всей этой информации у меня уже голова идет кругом.
- Я знаю прекрасное противоядие от переработки. – Кейд потянул ее за руку к двери на улицу, где воздух был наполнен жаром и пьянящим ароматом роз. – Полчаса полениться.
Он взял ее стакан и вместе со своим пивом поставил на маленький кованый столик, рядом с висящим гамаком.
– Иди сюда, давай посмотрим на небо.
Он хотел, чтобы Бейли легла рядом с ним? Легла рядом в гамак, в то время как все внутри нее кричало об освобождении?
– Не думаю, что могу…
– Конечно, можешь. – Чтобы облегчить решение этого вопроса, Кейд схватил Бейли и упал в гамак вместе с ней. Их сильно закачало, но Пэррис только рассмеялся, когда она попыталась обрести равновесие. – Расслабься. Это одно из моих любимых мест. Гамак висит здесь столько, сколько я себя помню. Мой дядя обычно дремал в этом красно-белом полосатом гамаке, пока все думали, что он копается в саду.
Обняв Бейли сзади, Кейд сжал одну из ее нервных ладошек. – Хорошо и уютно. Отсюда можно увидеть кусочки неба сквозь листву.
Из-за кленов, которые создавали тень, здесь было прохладно. Бейли чувствовала мерный стук его сердца, когда он положил их соединенные руки на свою грудь.
- Раньше я проводил много времени в этом гамаке. Здесь я мечтал и строил планы. Это спокойное место, и когда я качался в гамаке в тенечке, казалось, что нет никаких срочных дел.
- Как в колыбели, полагаю. – Бейли заставила себя расслабиться, потрясенная до глубины души тем, насколько сильно ей хотелось забраться на Кейда и просто отдаться чувствам.
- В гамаке все становится проще. - Он играл с ее пальцами, очарованный их изяществом и блеском колец. Рассеянно он поцеловал их. А ее сердце сделало кульбит. – Бейли, ты доверяешь мне?
В этот момент она была четко уверена, вне зависимости от ее прошлого, что доверяет ему как никому другому.
– Да.
- Давай сыграем в игру.
Ее ум тотчас же заметался в поисках эротического контекста в его предложении.
– В какую игру?
- В ассоциации. Ни о чем не думай. Я скажу слово, а ты назовешь первое, что придет в голову.
- Ассоциации. - Она даже не знала, плакать ей или смеяться, поэтому просто закрыла глаза. – Ты считаешь, это может подстегнуть мою память?
- Это не повредит. Но давай лучше воспринимать все, как игру, не требующую никаких усилий, в которую можно поиграть, нежась в тени. Готова?
Они кивнула, лежа с закрытыми глазами, позволяя раскачивающемуся гамаку убаюкать себя.
- Готова.
- Город.
- Толпа.
- Пустыня.
- Солнце.
- Работа.
- Удовольствие.
- Пламя.
- Голубой.
Она открыла глаза, сдвинувшись, в ответ Кейд прижался сильнее.
– Не пытайся думать и анализировать, просто называй первое, что пришло в голову. Готова? Любовь.
- Друзья. – Она выдохнула, чувствуя, как снова расслабляется. – Друзья, - повторила вновь.
- Семья.
- Мама. – Она сдавленно пискнула, а Кейд успокоил ее.
- Счастье.
- Детство.
- Бриллиант.
- Власть.
- Молния.
- Убийство. – Бейли судорожно вздохнула и повернулась, спрятав свое лицо на его плече. – Я не могу это сделать. Я не хочу видеть, что там происходит.
- Хорошо. Все хорошо. Этого достаточно. – Кейд погладил ее по голове, и хотя его руки были нежны, но глаза горели, когда он смотрел вверх, сквозь тенистую крону клена.
Тот, кто напугал ее и заставил дрожать от страха, должен за это заплатить.
В то время, как Кейд обнимал Бейли под сенью кленов, другой мужчина стоял на каменной террасе, открывавшей вид на огромное имение с холмами, ухоженными садами и бьющими фонтанами.
Он был в ярости.
Она пропала с лица земли вместе с его имуществом. А его силы были разбросаны, как три звезды.
Это было так просто. Все было в руках этого неуклюжего дурака, но тот запаниковал. Или, что тоже возможно, просто пожадничал. В любом случае, он позволил девчонке убежать, а бриллианты исчезли вместе с ней.
"Прошло уже много времени, - думал он, постукивая небольшими ухоженными пальцами по каменным перилам. - Одна пропала, вторая сбежала, а третья не в состоянии ответить на его вопросы."
