Глава 38
Миннеаполис
Редакторы сидели на совещании в кабинете у главного. Через полуоткрытую дверь доносились стук пишущих машинок и голоса.
— У нас есть материал об индейцах в Блэк-Хилсе, Джей написал, — сказал Гаррисон. — Надо бы дать его поскорей.
— Я думал, ты его придерживаешь для воскресного номера, — удивился Лэтроп.
— Так оно и было. Но там уже места не осталось, а если задержать его дольше, он устареет. Есть еще энергетическая тема, Джемисон работал несколько недель. Выяснял, чем может обернуться для нас настоящий энергетический кризис. Хорошая работа. Он переговорил с массой людей. Докопался до всего. Статья длинная, но похоже, что сегодня ее можно поместить. Новостей сегодня немного, так что ее можно дать по верху первой полосы.
— О пришельцах ничего интересного нет?
Гаррисон посмотрел на Гоулда. Тот пожал плечами.
— Ничего особенного. Тема начинает приедаться.
— Это верно, — согласился Гаррисон. — Мне тоже кажется, что такого воздействия, как в первые дни, материалы о пришельцах уже не имеют. Читатель начал от них уставать. Мы тему разрабатывали вовсю, но это имеет смысл до тех пор, пока читатель заинтересован. Но если мы будем продолжать в том же духе, пришельцы ему поперек горла встанут.
— Что твоя Кэти? До сих пор в Лоун-Пайне торчит?
— Торчит, — подтвердил Гоулд. — Что из этого выйдет, пока не ясно. До сих пор ничего не вышло. Никто ничего не может узнать ни там, ни в Вашингтоне. Никогда не видел, чтобы так аккуратно все скрывали.
— Похоже, там происходит что-то по-настоящему серьезное, — сказал Гаррисон. — Иначе к чему вся эта секретность? Но мы, по всей вероятности, так ничего и не узнаем, пока кто-нибудь не решит заговорить.
— А что в вашингтонском бюро?
— Они тоже ничего не могут разузнать, — сказал Хэл Рассел, работавший с корреспондентскими пунктами газеты. — Пару часов назад я разговаривал с Мэтгьюсом. Он говорит, ничего. Абсолютно ничего. Или никто ничего на самом деле не знает, или молчат как рыбы. Ходят какие-то слухи, но ничего такого, о чем можно написать. Если кто-то что-то знает — то, наверное, лишь несколько человек. В Вашингтоне, если хотя бы десять человек что-то знают, кто-нибудь обязательно проболтается. Утечка всегда бывает.
— Так зачем же вы держите Кэти в Лоун-Пайне? — удивился Эл Лэтроп. — Если Вашингтон молчит, есть ли у нее какие-нибудь шансы?
— Кэти чертовски хороший репортер, — сказал Гаррисон. — У нее не меньше шансов раскопать что-нибудь, чем у вашингтонского бюро.
— По-моему, надо вызвать ее сюда, — сказал Лэтроп. — С этими отпусками, если вдруг что-нибудь возникнет, у нас может оказаться слишком мало людей. Здесь от нее будет больше пользы.
— Как вам угодно, — мрачно и с неожиданной злостью сказал Гаррисон.
— Если вас по-прежнему интересует проблемная статья о пришельцах, — сказал Гоудд, — у Джея есть интересная мысль. Он на днях разговаривал с одним парнем из университета, тот работает над проблемами коренных американцев. Так вот, этот парень проводил параллель: мы и пришельцы — индейцы и белые, когда белые впервые появились в Америке. Он сказал, что индейцы в итоге проиграли потому, что технологии белых опрокинули индейские технологии, и в результате индейцы утратили свою культуру. Поражение индейцев началось в тот день, когда первый индеец захотел поменять свой каменный томагавк на стальной топорик. И уж так ему нужен был этот стальной топорик, что он готов был продать свои природные ресурсы, несмотря на явную несправедливость сделки.
— Такой материал был бы косвенной пропагандой, — сказал Лэтроп. — Вам с Джеем следовало бы это знать.
— Джей не собирался писать его только с индейской точки зрения, — возразил Гоулд. — Он намеревался поговорить с экономистами, с историками, с другими людьми…
Лэтроп покачал головой.
— Сейчас, когда муссируется эта история с индейцами в Блэк — Хилсе, нам лучше держаться подальше. Как бы хорошо ни было написано, при всей объективности, нас все равно обвинят в пристрастности.
— Ну ладно, — сказал Гоулд. — Это так, к слову. Просто мысль интересная.
Глава 39
Айова
Волны плескались и набегали на берег. Дикс-Лэндинг, расположенный на речной террасе в нескольких футах над водой, состоял из нескольких полуразвалившихся домиков. За ними высились утесы Айовы. Ближе к другому берегу находился остров. Он отгораживал рукав реки; точнее, один из многих ее рукавов, потому что здесь Миссисипи, разбежавшись по широкой пойме, превращалась в водяные джунгли. На востоке синели скалы висконсинского берега.
Джерри стоял на берегу и смотрел, как снизу подходит небольшая гребная лодочка, чихая маленьким подвесным мотором. Лодчонка неуверенно поднималась по протоке, с трудом преодолевая сильное течение. На корме сидел человек. Один.
У причала человек направил лодку к берегу, к шатким мосткам. Пока он вылезал из лодки и привязывал ее, Джерри рассмотрел, что он старше, чем показалось сначала. Буйная шевелюра была совсем седой и плечи сутулые, но двигался он с веселой живостью, словно юноша.
Он прошел по мосткам, вышел на берег и поравнялся с Джерри.
— Вы Джимми Квин? — спросил Джерри.
— Да. А вы кто?
Джимми остановился и посмотрел на него яркими синими глазами. От глаз к вискам по загорелой коже разбегались светлые морщинки.
— Меня зовут Джерри Конклин. Мне сказали, что вы должны скоро появиться. Если я правильно понял, вы хорошо знаете эти места.
— Еще бы! Я здесь с самого младенчества лазил. Меня речной крысой прозвали — так оно и есть, наверное. С тех пор как ходить научился, я всю жизнь в этих дебрях. На самом деле — дебри, доложу я вам. Озера, болота, протоки, острова… Я тут знаю все, на много миль вверх и вниз по течению. Я тут и охотился, и рыбачил, и капканы ставил — во всех уголках побывал. Ну а чем я вам могу быть полезен?
— Насколько я знаю, где-то здесь приземлились несколько пришельцев. Где-то в пойме.
— Пришельцы? Какие пришельцы? А-а, понял! Я это слово слышал. Вы о тех черных ящиках, да? Про них еще говорят, что они с неба опускаются.
— Да, я про них, — подтвердил Джерри, — Вы их видели, верно?
— На Гусином острове, — сказал Квин, — Большой остров, посреди поймы, мили четыре отсюда вниз по реке, может, пять. Там я их и видел, троих. Не знаю, может быть, там уже никого и нету. Я их видел только издали, только верхушки над лесом. Дело уже было к вечеру, так что я задерживаться не стал. Ну а если бы и не к вечеру — все равно, наверное, не стал бы. Жутковатые они, доложу я вам. Какие-то не наши. Смотришь на них — и мороз по коже. Я поначалу не сообразил, что это за чудо такое. А потом вспомнил, что это, должно быть, те самые пришельцы. А вы как узнали? Я никому про них не рассказывал. Надо мной бы смеяться стали. Люди и так думают, что я ненормальный. По правде сказать, может, они и правы. Слишком долго я пробыл на реке.
— А вы бы не согласились отвезти меня к ним?
— Не сейчас, — сказал Квин. — Не сегодня. Скоро ночь, а на нашей реке ночью делать нечего. Моторишко у меня — вы сами видели; на таком моторе до Гусиного быстро не доберешься. Нас в пути темнота застанет.
— Ну так завтра… Или даже послезавтра. Есть еще один человек, который захочет поехать с нами. Мне нужно время, чтобы найти того человека. А потом ей еще надо будет добраться сюда из Миннеаполиса.
— Женщина?
— Да, женщина.
— А чего надо женщине от этих пришельцев?
— Быть может, сегодня во всем мире нет человека, который знал бы о них больше, чем она.
— Черт побери! — удивился Квин, — Никогда не знаешь, чего можно ожидать от женщины. Ну а если я вас туда отвезу, что-нибудь мне перепадет?
— Мы вам заплатим.
— Наличными?
— Наличными.
— Так вы хотите подойти поближе к этим штуковинам? Если они еще там. Вы знаете, они ведь и улететь могли…
— Мы хотели бы подойти поближе.
— Знаете, мистер, я к ним близко не пойду. Я вас туда отвезу, а после подожду, чтобы назад отвезти. Но близко к ним подходить мне не хочется.
— Вам и не надо будет идти с нами. Только покажите их. Это все, больше от вас ничего не потребуется. И подождать, чтобы увезти нас оттуда.
— Так вы дайте мне знать, когда я вам понадоблюсь. Я обычно на реке весь день. К вечеру возвращаюсь.
— Договорились, — сказал Джерри.
Глава 40
Вашингтон, федеральный округ Колумбия
— Это только предварительный отчет, — сказал Аллен, советник президента по науке. — Скоро будут уточненные данные.
— Значит, вы кое-что выяснили, — сказал президент.
— Да, кое-что. Кое-что. Невероятно, трудно поверить… Мне нелегко было заставить себя поверить. Но вот анализы. Против фактов не попрешь. И нет никаких оснований сомневаться в полученных результатах.
