При этом к 5ому сентября Немецкая армия уже вышла к Варшаве, а 12ого сентября завершила окружение столицы Польши, президент страны бежал на восток в Брест. И откровенно говоря, Французская армия на деле была не готова сейчас наступать на Германию, я недооценил слабый мобилизационный потенциал, а Польша пала слишком быстро. Моя разведка и донесения командования Польши сообщили об исключительно высокой боеспособности и обученности Германских частей. Я понимал, если сейчас двинусь на восток, то тогда французские войска продвинутся на 50 или 100 километров, и там их настигнет контрудар Германии. Поэтому, я выбрал тактику сидеть за линией Мажино, полагая, что война затянется. Я понял, что объявлять войну Германии было ошибкой, и иначе нельзя, и надо было соглашаться на предложение США.
В первые же дни войны, мои самолёты стратегической авиации пытались бомбить Германию, однако выяснилось, что истребители не могли действовать столь же далеко и сопровождать стратегическую авиацию. А тяжёлые и медленные бомбардировщики дальнего радиуса действия оказались лёгкой мишенью для врага. И я предпочёл забыть потерю своей дальней авиации, которая слилась достаточно бестолково, не разбомбив ни одного города Германии и не сбросив ни одной бомбы. Тем более, как выяснилось, в небе над Германией на западном побережье постоянно и круглосуточно висело несколько истребителей Германии, с тем, чтобы вовремя предупредить и перехватить любую мою атаку с воздуха. Также было совершено несколько авиа налётов на территорию Германии с территории Франции, но они были безуспешны, и ситуация затихла. Истребительная авиация Германии проявила высокую эффективность, и вражеские самолёты тоже были сделаны на пределе совершенства, и практически не уступали моим лучшим истребителям, а по некоторым параметрам даже слегка превосходили. Я решил пока больше не тратить самолёты, поскольку, быть может, Германия не будет нападать. Я всё ещё надеялся избежать войны, тем более Германия проявляла на западе исключительную пассивность и даже миролюбие. Гитлер пытался дать мне понять, что ему нужны территории и ресурсы, но он не желает масштабной войны.
Многие стратегические аналитики говорили мне, что необходимо укрепить линию Мажино, провести её на Север, потому что вдруг враг ударит по территории Голландии и пойдёт через Бельгию как в первой мировой войне. Но я был хорошим макро стратегом и политиком, и специально заманивал немцев ударить по Бельгии. Дело в том, что сейчас Голландия заявила о своём нейтралитете в войне с Германией, а если немцы ударят по Бельгии, то автоматом ещё одна держава, обладающая армией и заморскими колониями, объявит войну Германии, и тогда в моём союзе прибудет, а отбить северную часть Франции мы уж как-нибудь сумеем. И да мы не воевали, но готовились к войне, я знал, что сражаться на своей земле проще, чем на вражеской, и намеревался заманить армию Германии на территорию северной Франции, лишить коммуникаций, и там принять генеральный бой. При этом, я полагал что моя группировка войск мощнее вражеской, в том числе благодаря мощной авиации и совершенным танкам. Если я разобью в Северной Франции основную ударную армию немцев, вовлеку в войну Бельгию и Нидерланды, карта Германии будет бита, и я смогу начать наступление на восток, и быстро возьму Берлин. Затяжная же война это верная смерть, потому что Сталин, обладающий колоссальными ресурсами и огромной армией, также планирует освободительный поход в Европу, с целью освободить от буржуазии Европу до самой Португалии на западе, и до Сицилии на юге, подарив её народам желанный для всех коммунизм. А коммунизм, как известно это лучшая в мире политическая система, надо только отнять и поделить, землю крестьянам заводы рабочим.
Меж тем положение Польши стало катастрофическим, но она продолжала сражаться. С неба сыпались бесконечные бомбы бомбардировщиков, по суше наступала мощная группировка танков. Польша сдавала, и 17го сентября с востока на территорию Польши вошёл советский союз, занимая восточные области страны согласно секретным протоколам с Германией о разграничении территорий. Одновременно, СССР начал оккупацию других стран восточной Европы, в том числе Прибалтики. Таким образом, советский союз кроме Финляндии и западных районов Польши восстановил большую часть территорий, ранее принадлежавших Российской империи, и сделал это почти без войны. Я надеялся, что советский союз, выйдя к восточным рубежам Германии, через несколько дней объявит ей войну, чтобы вынудить немцев воевать на два фронта, тем самым, обеспечив себе гарантированную победу, но этого не произошло. Видимо правитель СССР переоценил мои силы, и полагал, что война Германии со мной будет долгой тяжёлой и кровавой, как и первая мировая война, и оба блока истощат свои силы до предела. Германия же понимала, что воевать со мной долго и на истощение для неё смерти подобно.
После 17го сентября ситуация Польши стала катастрофической, но она сопротивлялась ещё две недели, в итоге Германия успешно оккупировала Польшу, но не двинулась на запад. Гитлер начал разведывать обстановку и копить силы. Он расположил армию на западной границе, и началось западной стояние, войны практически не было, я даже подумал было, что немцы и не собираются воевать с Францией. Тем более, я понимал, в условиях угрозы СССР, Гитлеру смертельно опасно воевать со мной и терять большие силы, а разведка сообщала ему, что напротив границ Германии стоит огромная армия, совсем не польского уровня оснащения. У меня было много танков и мощная авиация. И я принял решение избегать военных провокаций, тем более, быть может, тогда всё кончится войной Германии и СССР, я понимал, время работает на меня, решимость СССР напасть растёт. Я решил избегать провокаций.
СССР, тем временем, намеревался провести с Финляндией размен территориями, с тем, чтобы удалить свою границу от Ленинграда. Поскольку расстояние до Ленинграда было слишком маленьким, и это создавало военную опасность. Финляндия наотрез отказалась отдавать свои территории, даже взамен на обещание получить более крупный кусок земли в худшем районе. Тем более, по этим территориям пролегала хорошо оборудованная линия обороны от СССР, и отдав её СССР, пришлось бы оголить границу. И тут велась опасная политическая игра, поскольку оголение границы и сдача СССР своей линии обороны, линии Маннергейма, что по-английски переводится как линия "честной игры", означало бы начало войны с СССР, но уже без обороны, а это быстрое поражение. Так что, Финляндия не могла уступить СССР свои оборонительные рубежи, поскольку после этого она стала бы уязвима, а гарантий миролюбия Сталина не было. Не получив своего 26ого ноября 1939ого года СССР провёл военную провокацию на границе и 30го ноября объявил Финляндии войну. Мощная и хорошо вооружённая группировка армий СССР, при значительном количестве танков и авиации сразу забуксовала на маленькой Финляндии. Я рассматривал возможные варианты помощи Финляндии, однако, не решился объявлять войну СССР, итак находясь в неприятной ситуации по отношению к Гитлеру. Воевать одновременно против Германии и СССР было бы совершенно невозможно, даже учитывая тот факт, что СССР не имел сухопутных участков границы в Европе, зато мог насолить в Индии. К тому же, я уже думал, как победить хотя бы Германию, не встряв в новую войну.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
