Мелания, ходившая за Весей по пятам и старавшаяся быть незаметнее мышки, сразу растерялась и начала краснеть, обнаружив, с какой заинтересованностью смотрят на нее все присутствующие.
– Я за нее ручаюсь, – веско заявила княжна, – хотя Мила пока и не высказала желания вступить в круг, но это просто потому, что не успела. После того, как она своим предвидением помогла нам открыть новую развилку и изменить судьбы, жизнь в Сером гнезде не для нее, и Мелания это скоро поймет.
– Я тоже за нее ручаюсь, – поддержала воспитанницу Кастина, – девушке нужно просто дать немного времени.
– Я уже подумала… – неожиданно даже для Веси почти шепотом произнесла Мила, – я хочу с вами.
– Я тоже, – не стал долго раздумывать решительный Ранз, – раз мы будем строить тут себе город, нужно держаться всем вместе.
Это были не совсем те слова, которые хотел бы услышать Саргенс, но спорить он не стал, выжидающе глядя на Даренса. Решение немного ослабить правила вступления в круг для людей, доказавших делами свою честность и преданность Этросии, далось совету цитадели не так-то просто, но теперь чародей почти не жалел об изменении вековых традиций.
– Я тоже желаю вступить в круг, – почти одновременно произнесли Лирсет с Даренсом, и все уставились на магистра.
– Тогда готовьтесь к ритуалу, – словно не замечая ехидной усмешки Ольсена, невозмутимо произнес Тирой.
Они и так уже сделали этим княжичам слишком много уступок, и дальше менять главные правила он не собирается.
Готовиться четверке вступающих в круг разрешили вместе с остальными новичками, и для этого всех проводили из кабинета в находящийся неподалеку зал. Он оказался почти пуст, если не считать стоявших вдоль стен скамей и стульев, и непонятно было, чем обычно занимались тут чародеи, но никого из оставшихся это не волновало.
– Рассказывайте, – потребовал Даренс, едва хозяева крепости ушли.
– Не волнуйся, это не больно, – ухмыльнулся Ольсен, проследил, как чародейки усаживаются тесной кучкой, устроив Милу посредине, и шлепнулся рядом с женой, – мы же все живы.
– Вроде женился, должен бы уже остепениться, – не собирался уступать Дарс, – а всё хихикает. Вы же понимаете, что дар у меня несерьезный… и его даже меньше, чем у Лирса. Как же меня будут учить чародейству?
– Думаю, я могу открыть тебе маленький секрет… – вздохнула Веся и покосилась на Кастину, – или ты?
– Могу и я, – мягко улыбнулась травница, начиная понимать, почему Ольсен продолжает подкалывать внуков.
Вовсе не из вредности и не по привычке. Теперь он желает, чтобы княжичи приняли в семью ее, Касю, и оценили возможность получить совет в том случае, если сам он будет занят или окажется далеко.
– Расскажи ты, бабушка, – обрадовался Лирсет и подтащил ближе стул, – я тоже не понимаю, как можно научить человека, у которого слабый дар.
– Ну хорошо, – согласилась Кастина, – тогда открываю секреты, и первый: дар вовсе не камень. Это камень сколько ни поливай – он таким и останется. А дар – это семя, и чем больше вы будете учиться, тем больше оно будет прорастать и однажды превратится в цветок. У меня самой дар был слабый… как я считала по молодости, чувствовать, какая трава от какой хвори помочь может и когда ее брать. А теперь каждый день понемногу занимаюсь и начинаю делать вещи, о каких и не мечтала, например, могу уже зажечь свечу. И это второй секрет: дар, он для всех один… как праздничный пирог ягодник на день летнего солнцеворота. Начнешь есть с одной стороны – он с малиной, с другой – с вишней или ожиной. Просто каждый сам развивает то, что получилось в первый раз… вот и думают потом, будто кого-то обделили или наградили. А награда-то была одна, с рождения, либо твое тело может накапливать в особом месте магическую силу, либо она проходит сквозь него, как вода сквозь сито, вот и всё. А вы все способны и когда-нибудь будете настоящими чародеями, нужно только вступить в круг и прилежно учиться. Ну а зачем в круг – сами скоро поймете, глупых среди вас тоже нет.
– Вот как… – задумался Ранз, – значит, если я чувствую дороги…
– Наверняка в раннем детстве заблудился и испугался, – по-доброму улыбнулась ему травница, – и тебе это не понравилось… вот и старался всегда понимать дорогу…
– И долго нам тут сидеть? – нетерпеливо оглянулся на дверь Лирсет, сразу и бесповоротно поверивший новой родственнице. Да и как ей не верить, если она Весю учила и Ольсен на нее как на чудо смотрит? Да и растолковывает непонятное Терсия так хорошо… мягко и спокойно, вовсе не как матушка или тетушки в родном Гнезде, те всегда высокомерно задирали носы, поясняя Лирсу какую-нибудь мелочь.
– Пока соберутся чародеи, – пояснил брату Берест, – чем больше их будет на ритуале, тем лучше. Я другого не пойму: как они будут его проводить, если источник далеко?
– Версты три, если по прямой, – сразу уточнил мельник, и Весе стало понятно, что заботит их всех одно и то же, – хотя думаю, за это время они успели что-нибудь придумать. И ещё… если я правильно догадываюсь, нужно всем проверить свою обувь… чтоб была удобная и нигде не жала.
– Верно ты догадываешься, – сообщил от двери насмешливый голос Саргенса, – а обувь менять не потребуется. Вы готовы? Тогда идем.
– А амулеты и кольца? – требовательно смотрела Кася.
– Настолько близко к этому источнику нам подобраться пока не удалось, – огорченно буркнул он, – а все камни, кроме защитных амулетов, снимите на месте, там есть хранилище.
И больше ничего объяснять не стал, пока шагал впереди отряда по коридорам, переходам и лестницам, уводящим их всё глубже и дальше от кабинета магистра. По мнению Веси, они уже давно ушли за пределы крепости, и судя по тому, как крепче стискивал ее руку Дест, стараясь держаться хоть на полшага впереди, ястреб думал точно так же.
Очередная дверь неожиданно открылась не в переход и не на лестницу, а в странное, необычное помещение, похожее одновременно и на нескончаемо длинную, но узкую пещеру, и на широкий коридор, и на череду спрятанных под Серым гнездом тайных убежищ и складов. Берест хорошо запомнил их мрачную величественность, хотя был там всего раз, в день совершеннолетия, когда отец открывал ему важнейшую тайну клана.
Прямо против входа стояла телега, довольно простая на вид, похожая на те закрытые от дождя кибитки, в каких селяне по осени возят на ярмарку свои товары. Только была она немного длиннее, да крыта не кошмами и не полотном, а окованным медными обручами деревом. Да ещё отсутствовала всякая упряжь, и не было поблизости ни единого животного, которое должно было бы везти эту коляску. Но никто из новичков не проронил и слова, когда Саргенс знаком приказал садиться в эту повозку. Ловко влезли внутрь и устроились на скамьях, однако чародеек, не сговариваясь, усадили посредине.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
