Неприятный спиртовой запах распространялся в воздухе, словно по нервам ударил. Непривычный. Кристина давно отвыкла от алкоголя, так что и небольшой дозы достаточно было для опьянения.
Она сомневалась. Стоит ли пить? Потом все же решилась. Поднесла рюмку к губам и все же сделала глоток. Небольшой, только, чтобы вкус на самом кончике языка ощутить. Потом решительно влила в себя все содержимое рюмки.
Почти ничего не почувствовала. Лишь горло огнем обожгло, да внутри тепло разливалось. Недолго думая, она налила себе вторую порцию.
Подцепила с блюдца кусок лимона. Кислый сок заставил её поморщиться. Отвратительное пойло, не менее противный фрукт. И что в этом ценители находят?
Одну за другой, почти без перерыва выпила она три рюмки, после чего приказала себе остановиться. Такими темпами недалеко и до алкоголизма.
Да и с чего она вообще напиться решила? Неужели встреча с Дитрихом так взбесила? Неужели его слова так сильно задели?
Следовало признать, что слова его не прошли незамеченными. Кристина, действительно, зацепилась за них. От слов Дитриха все и пошло. Если бы не он...
Мысли о Дитрихе вновь сменились мыслями о Люси. Тот ком, что все это время не давал Кристине спокойно дышать, вдруг перестал сдавливать горло, найдя, наконец, выход наружу. Кристина почувствовала, как по щеке её сползает одинокая слеза. За ней вторая, третья... Они капали на лакированную столешницу. Не были подвластны контролю. Мисс Вильямс хотела бы перестать плакать, но не могла себя заставить.
Перед глазами вновь возник образ Люси. Одна за другой, как в калейдоскопе сменялись в сознании картинки с её участием. Как она плачет, как она смеется. Гневается. И сейчас, и в раннем детстве.
Одно, единственное слово сорвалось с губ Кристины.
– Прости, – прошептала женщина, прежде чем зарыдать.
Глава 27. Шаг в новую жизнь.
– Надеюсь, ты простишь мне мое самоуправство, – тихий шепот над самым ухом, проникающий в сознание.
Дитрих слышал его, как через слой ваты. Урывками. Сон пока не выпустил его из своих объятий, так что парень сомневался в реальности происходящего. Казалось, что стоит только открыть глаза, и все исчезнет. И шепот, и тепло чужого дыхания.
Но ощущение присутствия рядом другого человека никуда не исчезало, лишь усиливалось с каждой минутой.
На мгновение он почувствовал прикосновение чужой ладони к своему лицу, а после тепло исчезло, и почему-то стало пусто. Хотелось, чтобы ладонь вновь легла на его щеку.
– Вставай уже, соня, – произнес тот же голос, и кончики волос прошлись по его оголенному плечу. – Иначе твоя мама может подумать, что...
Не думая над своим поступком, Ланц ухватил посетительницу за тонкое запястье, потянул на себя, а потом, перевернувшись, прижал её к кровати. Ответом на его действия стал испуганный вскрик, а потом заливистый смех.
Всё-таки не сон. Настоящая, живая... Аманда.
Она смотрела на него немигающим взглядом. Ни капли сожаления о своем поступке. Странно, но Дитриха её поведение тоже не напрягало. Он не удивился, увидев рядом с собой Грант. Голос он узнал еще раньше, теперь лишь получил подтверждение своим подозрениям.
– Доброе утро, – произнесла девушка.
– Как ты здесь оказалась?
– Твоя мама спокойно пустила меня в дом.
– И не стала задавать лишних вопросов?
– Нет. Кстати, она очень милая женщина.
– Вы с ней успели поговорить?
– Мы пили вместе чай.
– А в моей комнате ты что делаешь?
– Принесла завтрак, – ответила Аманда все тем же спокойным голосом.
Она не испытывала дискомфорта от того положения, в котором находилась. Не заливалась румянцем смущения, не начинала лепетать глупости. Говорила все, как есть. А еще, не отрываясь, смотрела Дитриху в глаза, заставляя его смущаться. Его ощущения можно было охарактеризовать одним словом. Необычно. Как и все, что связано с Амандой.
Этим утром у Аманды было хорошее настроение. Все оказалось не так страшно, как рисовалось в воображении. Родители, а, точнее, мама Дитриха отнеслась к ней вполне дружелюбно. Грант почему-то казалось, что окажется чужой на этом празднике жизни и после Люси её появление Лота воспримет в штыки. Ничего подобного не произошло. Они вполне мило поболтали с Лотой, правда, на отвлеченные темы, а не о Дитрихе и планах Аманды на жизнь Ланца. На свою роль в его жизни.
Немного настораживало поведение Дитриха. Он смотрел на нее изучающе. Создавалось впечатление, что он впервые Аманду видит. В каком-то смысле, так и было. В данном антураже он, действительно, видел девушку впервые.
Чаще всего они пересекались на нейтральных территориях, иногда в доме Аманды, но никогда она не наносила ответных визитов. До этого дня. Сегодня девушка решилась на ответственный шаг.
Она не обладала железной уверенностью в своих силах. Не была убеждена, что примут её в этом доме с распростертыми объятиями, но все равно пришла. Здесь собралось несколько факторов: любопытство, связанное с местом обитания Дитриха, и желание увидеть его самого. Просто так, без всякой на то причины.
Девушка старалась вести себя естественно, и ей это удавалось. Но она не могла не заметить некой доли смущения в глазах Ланца. Он продолжал прижимать её запястья к кровати, смотрел в глаза.
Аманда на время задержала дыхание. В данный момент она тоже почувствовала себя, как минимум, необычно. Двусмысленная ситуация никакого прояснения в мысли не привносила. Учитывая чувства Грант к Ланцу, вообще здорово из колеи выбивала.
От девушки пахло легкими цветочными духами и жасминным чаем, который в семье Ланц пила лишь Лота. Мать Дитриха имела обыкновение всех гостей им потчевать, не спрашивая, чего желает посетитель. Редко кто-то отказывался, опасаясь обидеть хозяйку дома, вот и Аманда не отказалась.
– Что на завтрак? – спросил парень.
Голос прозвучал совсем не так, как ему того хотелось. Слишком хрипло. Можно было списать все на то, что он такой после сна, но Дитрих-то знал, что все совсем не так. И дело не в том, что он недавно проснулся, дело в Аманде.
– Я, – засмеялась Аманда, стараясь выглядеть, как можно более беззаботной.
От нее не остались незамеченными изменения во взгляде Ланца.
– И всё?
– А нужен кто-то ещё?
– Нет.
«Да поцелуй же ты меня. Ведь ты сам этого хочешь», – думала Аманда, неотрывно глядя в глаза Дитриха.
Она отмечала, как заскользил его взгляд по её телу. Понимала, что ничего дружеского в этом взгляде нет.
Она знала, что Ланц хочет её поцеловать. И Дитрих тоже знал. Но вновь давали знать о себе глупые сомнения. Те, что не оставляли его прежде. Те, что заставляли отказываться от своего счастья. «Так будет лучше», – убеждал он себя. Кому лучше? Ответа на этот вопрос так и не последовало. Вряд ли Аманда счастлива, глядя на его попытки держаться на расстоянии. Он точно себя счастливым не считает. Но это и не повод вот так просто идти на поводу у своих желаний. Или все-таки повод? Дитрих все же решил, что торопиться не стоит, в очередной раз призвал себя к порядку.
