Рейтинговые книги
Читем онлайн Русь и Орда - Михаил Каратеев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 211 212 213 214 215 216 217 218 219 ... 306

Ядвигу уговорили согласиться на этот брак, представив его как подвиг, которого от нее требуют интересы католической церкви, а Ягайле вместе с рукой Ядвиги предложили польскую корону, но поставили два основных условия: во-первых, принять католичество и способствовать обращению в католическую веру всех его подданных, а во-вторых, объединить Литву с Польшей в одно государство и присягнуть в том, что он будет ревностным защитником интересов Польши в борьбе с внешними врагами и приложит все усилия для возвращения отторгнутых Тевтонским орденом польских земель.

Ягайло эти условия принял. Он перешел в католичество с именем Владислава [382], в 1386 году обвенчался с Ядвигой и был провозглашен королем Польши, сохраняя в то же время титул великого князя Литовского.

Это событие пагубно отразилось на судьбе всего Западного края: польские шляхта и духовенство заняли в нем господствующее положение, началось насильственное окатоличивание и преследование инаковерных. Уже год спустя король Ягайло объявил «хартию вольности и прав» тем литовским и русским дворянам, которые переходили в католичество, и издал ряд законов, ущемляющих права православных. Что же касается простого народа, то он вообще был лишен каких-либо прав и всецело попадал в зависимость от произвола шляхты, своей и польской.

Все это вызвало в литовских землях волну недовольства, вскоре принявшего форму вооруженной борьбы, которую возглавлял сначала князь Андрей Ольгердович Полоцкий, а потом Витовт. Последний, хотя и принял католичество, поляков не любил и оставался горячим поборником самостоятельности Литовского княжества. При помощи Тевтонского ордена и при поддержке коренного населения Литвы он в 1392 году добился того, что Ягайло назначил его пожизненным правителем литовских земель, в качестве своего наместника. Но сам Витовт очень скоро начал себя именовать великим князем Литовским и распоряжался в Литве почти самостоятельно. Однако польские порядки и католичество, хотя и медленно, продолжали здесь укореняться, что привело в дальнейшем к бесчисленным народным восстаниям и к известной церковной унии.

Таково было общее политическое положение Руси и ее ближайших соседей к 1389 году, когда в расцвете жизни, не достигнув и сорокалетнего возраста, умер великий князь Московский, Дмитрий Иванович. Свела его в могилу, очевидно, болезнь сердца. Летопись отмечает, что Дмитрий был «телом велик, широк и плечист, чреват вельми и тяжел собою зело». Далее летописец повествует, что «по весне разболеся великий князь внезапу и тяжко ему вельми быше, а потом полегчало и возрадовашеся вси люди о сем. И паки тогды в большую болезнь впаде и стенания поступи к сердцу ему и уже приближися конец жития его». Все это похоже на два сердечных удара, второй из которых оказался для князя роковым.

Он оставил после себя шестерых сыновей и трех дочерей. Старшему из его детей, Василию, в ту пору едва исполнилось двадцать лет, младший, Константин, родился за четыре дня до смерти отца.

До нас дошло завещание Дмитрия Донского, которое особенно интересно как показатель его отношения к своим помощникам и сотрудникам — боярам. Трудно допустить, что ему просто посчастливилось в их подборе или что в его время боярство было не таким, как до него и после него. Общий патриотический подъем, присущий его эпохе, в какой-то мере распространялся, конечно, на всех. Но несомненно и то, что Дмитрий умел сотрудничать и ладить со своими боярами, как ни один другой русский государь, и обладал качествами, которые заставляли этих бояр служить ему не за страх, а за совесть. В своем предсмертном обращении к боярам он говорит: «…с вами яз царствовах и Русскую землю держах, с вами противнику бех страшен во бранех, поганых с Божией помощью посрамих и врагов покорих себе. С вами грады держах и великие волости, с вами великое княжение свое зело укрепих и мир сотворих на Руси. Вас же и чад ваших в любви и чести имех, и не бояре вы у мене быше, но князи земли моей. Ныне же вспомните словеса ваши, еже ко мне рекли: “Должны есмы служить тобе и детям твоим и главы свои за вас положити”. И укрепитеся ныне в том и мир Господен да будет с вами».

Далее Дмитрий обращается к сыновьям своим с такими словами: «Бога бойтесь и мир да любовь держите между собой. Творите всё с рассуждением и с вопрошением матери вашей, бояр же своих любите и честь им достойную воздавайте, без думы же их ничто не творите. Приветливы будете ко всем служащим вам, и умножится тогда слава державы вашей, и врази падут под ногами вашими, и облегчится тягота вашей земли».

И очевидно, не столько в требовательности, как именно в той отеческой простоте и приветливости к людям, которую Дмитрий завещал и своим преемникам, заключался секрет того, что все окружающие старались служить ему, не кривя душой и не жалея себя.

Старшему своему сыну Василию, как прямому и неоспоримому наследнику, Дмитрий передал «великое княжение и Русскую землю», не испрашивая на то предварительного согласия хана, как было принято раньше. И Тохтамыш, соблюдая свое обещание, утвердил волю Дмитрия присланным Василию ярлыком.

Остальным своим сыновьям Дмитрий Иванович выделил сравнительно небольшие уделы и обязал их подчинением старшему брату — «великому государю всея Руси», предопределив этим дальнейшую централизацию верховной власти, сто лет спустя приведшую к полному единодержавию. В заключение он завещал сыновьям стремиться к окончательному освобождению Русской земли от власти Орды.

* * *

Со смертью Дмитрия Донского закончилась одна из самых замечательных глав, вписанных историей в книгу судьбы Российского государства. Годы его княжения и самая жизнь его, насыщенная трудом и подвигом во имя Русской земли, предопределили весь дальнейший ход нашей истории и послужили основой того грандиозного здания, которое на этом фундаменте выросло. И если его преемники, великие князья и цари московские, ни один из которых уже не обладал всею совокупностью присущих ему качеств, удачно довели это здание до крыши, то главная их заслуга в том, что они сумели хорошо распорядиться наследием, которое оставил им Дмитрий.

Значение личности в ходе истории принято теперь отрицать. Но все же стоит себе представить, как бы сложилась история Московской Руси, если бы в те насыщенные грозою, судьбоносные годы на месте Дмитрия оказался, например, его отец Иван Кроткий? А на месте митрополита Алексея — митрополит Киприан?

Если в известной степени Дмитрий явился личностью, выдвинутой «законом исторической необходимости», своего рода порождением эпохи, то в еще большей мере он был ее творцом и вдохновителем того патриотического подъема, который эту эпоху характеризует. Использовав этот подъем, он привел Русь к победе над татарами. Но прежде того он одержал еще более важную победу, он победил страх русского народа перед Ордой и победил его, главным образом, своим личным примером.

Наша официальная историческая наука, признавая неоценимые заслуги Дмитрия Донского, все же, — в силу причин, о которых уже говорилось, — не воздала ему должного в полной мере. И едва ли хоть один из русских монархов более, чем он, заслуживает наречения великим.

Железный хромец

Часть первая

Ханум-Хатедже

Глава 1

«Знай, что меч и перо — это два орудия правителя, помогающие ему в управлении. Но ему больше нужен меч, чем перо, потому что перо лишь слуга, а меч — помощник и друг».

Ибн-Халдун, арабский философ XIV века

Удачный поход на Русь не только значительно усилил Тохтамыша, но и укрепил его веру в себя. До тех пор ему приходилось иметь дело с другими татарскими ханами, в столкновении с которыми победа предрешалась не столько преобладанием воинских сил, сколько подкупом, правильностью политического расчета и заинтересованностью ордынских военачальников. Русский же поход показал Тохтамышу, что вся Орда теперь повинуется его единой воле и что в его руках находится сила, достаточная для завоевания господства в Средней Азии. А потому, приведя Московского князя к покорности, он сразу же решился бросить открытый вызов Тимуру: отлично зная, что последний уже считает себя хозяином Хорезма [383] и рассматривает его властителя, эмира Сулеймана Суфи, как своего вассала, Тохтамыш летом 1383 года поставил в Ургенче и в других хорезмийских городах татарские гарнизоны и приказал чеканить там монету с его именем.

Занятый в это время завоеванием Персии, Тимур ничем не ответил на этот выпад. Но он уже давно понял, что на покорность Тохтамыша рассчитывать не может и что между ними неизбежна жестокая и, может быть, длительная борьба. Оба соперника к ней готовились, но осторожный Тимур, прежде чем начать ее, хотел обеспечить свои тылы и прочно закрепиться в Персии и в Азербайджане. Тохтамыш, уже обеспечивший свой тыл победой над Русью, старался, наоборот, развязать войну, прежде чем Железный Хромец усилится присоединением и ограблением этих стран.

1 ... 211 212 213 214 215 216 217 218 219 ... 306
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Русь и Орда - Михаил Каратеев бесплатно.

Оставить комментарий