Это было уже слишком. Не зная, что замышляет Пелл, я все же решил, что не буду способствовать ему.
— Нет, — твердо сказал я.
Пелл выглядел таким изумленным, будто официант в ресторане отклонил его просьбу принести чистую ложку.
— Какого черта… что значит это ваше «нет»? Это приказ!
— Нет, — уперся я. — Берт останется со мной. Я обещал ему.
Выражение лица заместителя директора изменилось. Не то чтобы оно стало более сердитым, лицо его вдруг словно превратилось в ледяную глыбу.
— Мне наплевать на то, что вы там наобещали этой твари, Даннерман! Я намерен убрать урода отсюда, прежде чем его кто-нибудь увидит! Вы хотите, чтобы я немедленно отдал приказ о вашем аресте?
Краешком глаза я заметил, что Хильдин ящик опасно катится прямо на меня, но проигнорировал ее. По возможности спокойным голосом я произнес:
— Ну что же, господин заместитель директора, в вашей власти арестовать меня. Однако позвольте напомнить вам, что я — единственный человек, который может разговаривать с этими существами. Не знаю, как я смогу сделать это для вас, если вы заключите меня в камеру. — Пелл некоторое время стоял молча, стараясь проглотить услышанное. Казалось, он вот-вот поперхнется. А я продолжил: — Между прочим, в чем, собственно, дело? Почему такой переполох насчет хоршей и их технологии?
Пелл взглянул на Хильду, молчаливо стоящую рядом, но не произнес ни слова, пока не закончил обмозговывать сложившуюся ситуацию. Когда он наконец принял решение, то пробурчал:
— Хорш может остаться. Только не болтайте насчет оборудования.
Даже сквозь полароидное стекло Хильдиного ящика я ощущал на себе ее предостерегающий взгляд. Но упрямо стоял на своем:
— Да, но почему?
— Безопасность, — бросил Пелл. Это меня озадачило.
— Не понимаю, в чем проблема. Это место защищено от наблюдения со стороны Страшил?
К Пеллу вернулось самообладание. Когда он ответил мне, голос его звучал так, словно никакой стычки между нами не произошло:
— Конечно, оно защищено от Страшил… я надеюсь. Проблема не в том. Кэмп-Смолли кишит людьми ООН, и я не хочу, чтобы они пронюхали насчет артефактов хоршей. Достаточно хреново то, что мы вынуждены делиться с ними технологией Страшил.
Я по-прежнему не врубался.
— Почему вы беспокоитесь насчет ООН? Я думал, наш враг — Страшилы.
Пелл посмотрел на меня так, как смотрит, наверное, детсадовская воспитательница на ребенка, который, кашляя и чихая, не прикрывает рот ладошкой.
— Они наши враги в настоящее время, Даннерман. Одному Богу известно, кто останется нашим другом после того, как вся эта заваруха утихнет. Не забывайте, какая страна платит вам жалованье, и соблюдайте приоритеты!
На том дискуссия и закончилась. Пелл отвернулся от меня и подал знак водителю фургона, который тут же завел машину, и та понеслась прочь.
Затем, более не обращая на меня внимания, Пелл крикнул охраннику, стоящему у внутренней двери:
— Открывай! Пусть они заходят и поглядят, что у нас есть!
Глава 43
Не знаю точно, как много народу нетерпеливо ожидало по ту сторону дверей, может, сотни человек, может, больше. Они потоком хлынули внутрь, полные негодования из-за того, что их заставили так долго ждать, а затем — преисполнившиеся изумления, когда увидели, что их ждет. Передние остановились как вкопанные и стояли так, выпучив глаза, пока задние не надавили и подтолкнули их вперед. Толпа издала нечто похожее на коллективный вздох. Затем некоторые ринулись к подлодке, а с десяток или около того нацелились на Маркуса Пелла, обрушив на последнего лавину претензий и обвинений. Высокая женщина, одетая в сари, добралась до него первой.
— Я должна заявить протест по поводу необоснованной задержки, заместитель директора Пелл! — сурово принялась она ему выговаривать. — Согласно пунктам договора ООН, мы имеем право на немедленный доступ к каждому предмету технологии Страшил безотлагательно!
Какой-то мужчина в армейской форме, мне незнакомой, но в голубом ооновском берете, поддержал ее:
— Я уже представил протест, поскольку ваши люди не позволили наблюдателям ООН присутствовать при посадке субмарины!
Пелл оставался невозмутимым. Он имел большую практику общения с возмущенными иностранцами, недовольными делами Бюро, и теперь, гостеприимно разведя руки, доверительно заговорил:
— Я понимаю вашу озабоченность, майор Кормки, доктор Тал, но обстоятельства исключительные. Страшилам неизвестно, что мы захватили их подлодку, и они не должны узнать об этом. Так что нам пришлось принять чрезвычайные меры безопасности…
На этом его речь не закончилась, но я перестал слушать, поскольку у меня появилась другая проблема. Несколько десятков человек окружили нашу маленькую группу, завороженно глядя на настоящего живого хорша. Среди них нашлась парочка фотографов, которые принялись снимать его под всеми возможными углами, и когда Берт видел направленные на него линзы, он инстинктивно вздрагивал. Пиррахис и раненый Док, Врарргерфуж, видя, что происходит, попытались как-то защитить его, прикрывая своим телами, но публика забросала нас градом вопросов: говорят ли они по-английски? что случилось с рукой одного из Доков? почему другой Док одет? они опасны?
Я попробовал успокоить Берта и Пиррахис и одновременно предотвратить попытки наиболее рьяных зрителей дотронуться до Берта, но никто иной, как Хильда, большой специалист по обузданию толпы, спасла нас. Она привела четверых охранников Бюро, которые взяли нас в защитное кольцо, а потом — выведя регулятор своего микрофона на максимум — громогласно обратилась к народу:
— Не подходите слишком близко! Существует риск заразных болезней!
С помощью подоспевшего наряда полиции она оттеснила толпу немного назад и добавила более спокойным тоном:
— Когда их исследуют, вы получите доступ к ним, а до того мы организуем пресс-конференцию, в ходе которой агент Даннерман поведает вам свою историю.
Она не дала мне шанса отреагировать. Пока полицейские отгоняли от нас взбудораженных зрителей, Хильда подъехала поближе ко мне и тихо сказала:
— На твоем месте я не лезла бы на рожон, Данно. Я имею в виду Маркуса. Так ты друзей не заведешь.
Она говорила мне то, что я сам давно понял. Я пожал плечами.
— У меня уже есть все друзья, в которых я нуждаюсь. Хильда, помолчав немного, сказала:
— Возможно. Тебе повезло, что я — одна из них. — А потом, сменив тон: — Так или иначе, прибыл наш транспорт.
Транспортом оказался один из тех похожих на автобусы фургонов на электрической тяге, которые мы обычно видим в аэропортах. Он был достаточно большим, чтобы вместить всех нас, правда, едва-едва. Вслед за парой полицейских на электрокаре, едущих впереди для расчистки пути, мы покинули зону выгрузки и довольно быстро поехали по залам Кэмп-Смолли. Хильда в своем ящике катила, не отставая, позади нас, а за ней рысью двигались с полдюжины охранников в голубых беретах ООН.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
