Суан нашла палатку Гавина освещенной, с прыгающими по стенам тенями – в такт движениям юноши внутри нее. Его палатка располагалась подозрительно близко к посту стражи. Гавину разрешили остаться внутри частокола, возможно для того, чтобы Брин – и караульные – могли за ним присматривать.
Брин, как упрямая рыба-дьявол, которой он и был, не пошел на свой пост, как ему было сказано. Он, сыпля проклятиями и вынуждая своих людей искать его, последовал за ней.
Даже когда она остановилась у палатки юного Гавина, Брин встал рядом, положив ладонь на рукоять меча. Он выглядел недовольным. Хорошо. Она не позволит ему судить о ее чести! Она будет делать то, что пожелает.
Хотя, скорее всего, из-за этого Эгвейн будет очень, очень ею недовольна. «Позже она будет мне благодарна», – подумала Суан.
– Гавин! – рявкнула она.
Красивый юноша, подпрыгивая, выскочил из палатки, натягивая левый сапог. В руке у него были ножны с мечом, а пояс болтался на плече.
– Что? – спросил он, оглядывая лагерь. – Я слышал крики. Нас атакуют?
– Нет, – сказала Суан, бросив взгляд на Брина. – Но Тар Валон – скорее всего да.
– Эгвейн! – воскликнул Гавин, поспешно затягивая пояс. Свет, у этого мальчишки только одно на уме.
– Мальчик, – сказала Суан, скрещивая руки на груди. – Я в долгу перед тобой за то, что вытащил меня из Тар Валона. Согласен ли ты в качестве оплаты долга принять мою помощь в проникновении в Тар Валон?
– С удовольствием! – пылко воскликнул Гавин, вешая меч на пояс. – Расплата с лихвой!
Она кивнула.
– Тогда иди, приведи нам лошадей. Похоже, нас будет только двое.
– Я готов рискнуть, – сказал Гавин. – Наконец-то!
– Я не дам своих лошадей для этой глупой затеи, – решительно заявил Брин.
– Гавин, в конюшнях есть лошади, принадлежащие Айз Седай, – не обращая внимания на Брина, продолжила Суан. – Приведи одну из них для меня. Спокойную, запомни. Очень, очень спокойную.
Гавин кивнул и убежал в темноту. Суан неспешным шагом направилась за ним, обдумывая план. Все было бы намного проще, если бы она могла создать Врата, но для этого она была недостаточно сильна. До укрощения она бы смогла, но в мечтании о несбыточном не больше смысла, чем в желании, превратить пойманную щуку-серебрянку в клыкастую рыбу. Ты продаешь, что поймала, и рада любому улову.
– Суан, – мягко сказал Брин, идя рядом с ней. Ну почему бы ему не оставить ее в покое! – Послушай меня. Это безумие! Как ты собираешься пробраться внутрь?
Cуан взглянула на него.
– Шимерин же выбралась.
– Это было до начала осады, Суан, – голос Брина выдавал раздражение. – Теперь попасть туда намного труднее.
Суан тряхнула головой.
– Шимерин была под пристальным наблюдением. Она выбралась через Речную калитку. Могу поспорить, что она не охраняется даже сейчас. Я никогда про неё не слышала, а ведь я была Амерлин. У меня есть карта с указанием её расположения.
Брин заколебался. Потом его лицо стало тверже.
– Это не важно. В одиночку у вас двоих все равно нет шансов.
– Тогда пошли с нами, – сказала Суан.
– Я не буду помогать тебе вновь нарушить клятву.
– Эгвейн сказала – мы можем действовать, если окажется, что ей грозит казнь, – возразила Суан. – Она сказала мне, что в этом случае разрешит себя вызволить! А судя по тому, как она исчезла во время встречи со мной сегодня ночью, я думаю, она в опасности.
– Это не из-за Элайды, а из-за Шончан!
– Мы не знаем этого наверняка.
– Незнание – не оправдание, – строго сказал Брин, шагнув ближе. – Нарушать клятвы для тебя стало слишком удобно, Суан, и я не хочу, чтобы это вошло у тебя в привычку. Все равно – для Айз Седай, для бывшей Амерлин и для обычных людей должны быть правила и границы. Не говоря уже о том, что при попытке сделать это тебя могут убить!
– И ты меня остановишь? – она все еще удерживала Источник. – Думаешь, это тебе по плечу?
Он скрипнул зубами, но ничего не сказал. Суан повернулась и пошла прочь, прямо к кострам у ворот частокола.
– Треклятая женщина, – произнес за спиной Брин. – Ты меня погубишь.
Она повернулась, вскинув бровь.
– Я пойду, – сказал он, сжимая рукоять меча на поясе. Его силуэт в ночи выглядел внушительно, прямые линии плаща сочетались с застывшими чертами его лица. – Но при двух условиях.
– Назови их, – сказала она.
– Во-первых, ты сделаешь меня своим Стражем.
Суан вздрогнула. Он хочет… Свет! Брин хочет стать ее Стражем? Она почувствовала внезапное волнение.
Но со времени смерти Алрика она и не думала о том, чтобы взять Стража. Его потеря оказалась ужасным испытанием. Хотела ли она пойти на такой риск снова?
Посмеет ли она упустить возможность связать узами этого мужчину, чувствовать его эмоции, держать его рядом с собой? После всего, о чем она мечтала и чего желала?
В сильном волнении она шагнула назад, к Брину, положила руку ему на грудь, свила нужные плетения Духа и наложила на него. Он резко вдохнул, когда внутри у обоих расцвело новое ощущение, новая связь. Она могла чувствовать его эмоции, его заботу о ней, поразительно сильную. Она перекрывала тревогу за Эгвейн и беспокойство о его солдатах! «О, Гарет», – подумала она, чувствуя, что улыбается от сладости его любви к ней.
– Меня всегда интересовало, на что будет похоже это чувство, – сказал Брин, подняв руку и несколько раз сжав кулак в свете факелов. Его голос выдавал изумление. – Хотел бы я дать это каждому бойцу в моей армии!
Суан фыркнула.
– Я очень сомневаюсь, что их жены и семьи одобрили бы это.
– Одобрят, если это сохранит солдатам жизнь, – возразил Брин. – Я могу пробежать тысячу лиг и не сбить дыхание. Я могу играючи сразиться с сотней врагов за раз.
Суан закатила глаза. Мужчины! Она дала ему глубоко личную и эмоциональную связь с другим человеком – подобную которой никогда не узнают даже мужья с женами – а все, о чем он может думать, это насколько лучше он, должно быть, стал владеть мечом!
– Суан! – раздался голос. – Суан Санчей!
Она обернулась. Верхом на вороном мерине к ней подъехал Гавин. За ним в поводу трусила вторая лошадь – косматая гнедая кобыла.
– Бела! – воскликнула Суан.
– Подходит? – спросил слегка запыхавшийся Гавин. – Я помню, Бела когда-то была лошадью Эгвейн, а конюх сказал, что она самая спокойная.
– То, что надо, – ответила Суан, снова поворачиваясь к Брину. – Ты сказал, что у тебя два условия?
– Второе я скажу тебе позже, – Брин еще не вполне отдышался.
– Это весьма расплывчато. – Суан скрестила руки на груди. – Мне не нравится давать обещания вслепую.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
