Примечание. Самое интересное, что запрета Москвы сбивать самолеты-нарушители в принципе в мае – июне 1941 года не было. Вот что нашел «историк» М. Солонин (Военно-промышленный курьер, № 14 от 1.04.2012 г.):
«18 июня 1941 года <…>. Начальник штаба Ленинградского ВО генерал-майор Никишев в своем докладе Жукову сообщает: “Даны указания частям о повышении бдительности; при появлении неизвестных самолетов, нарушающих границу, сбивать их”.
19 июня 1941 года аналогичный приказ (“уничтожать неизвестные самолеты, нарушающие госграницу”) отдал своим подчиненным и командующий Северной зоной ПВО генерал-майор Крюков. <…> 19 июня 1941 года в 14–15 генерал-майор Никишев отправляет в Генштаб очередную тревожную телеграмму: “Докладываю: 19 июня в 12.55 самолет Me-110 на высоте Н=1 500 нарушил госграницу и дошел до аэродромов Шонгуй и Мурмаши (Мурманская область). Наши шесть истребителей догнать не смогли. Приказано в районе аэродромов патрулировать дежурным звеньям в воздухе и сбивать при всяком нарушении границы”.
20 июня Никишев передал телеграфом в Генштаб подробный доклад “О нарушениях госграницы иностранными самолетами в районах Кандалакша и Мурманск в период 1–19 июня”. Описано 13 случаев нарушений, в том числе и группами по два-три самолета. Увы, ни истребителям, ни зенитной артиллерии никого сбить не удалось.
Последняя фраза доклада звучит так: “Все самолеты, нарушающие госграницу, дано указание сбивать всеми средствами безо всякого предупреждения”…»
Это что касается 18–19 июня, о чем сообщал и Архипенко. Но Солонин нашел шифровки еще и за май:
«30 мая. Телеграмма, подписанная Ватутиным, летит из Москвы в штаб Ленинградского ВО:
“Шифротелеграммой № 40/оп от 30 мая начальник штаба ПВО [генерал-майор] Никишев донес о нарушении госграницы финским самолетом. Из донесения видно, что ни истребительная авиация, ни зенитная артиллерия не имели попытки противодействовать нарушителю. Нарком обороны приказал:
1) Повысить готовность истребительной авиации и зенитных средств. Нарушителей границы уничтожать, не допуская нарушения границы нашими самолетами.
2) Донести через Генштаб – почему не вылетели истребители 29.5 для уничтожения нарушителя”…» (ВПК № 13 от 4.04.2012 г. Последние мирные дни. Ч. I «Еще несколько шагов к разгадке “тайны 22 июня”»).
К сожалению, Солонин показал ситуацию с уничтожением нарушителей только по ЛенВО, что граничил с Финляндией. Но вряд ли по-другому обстояло дело и на границе с Германией в эти же месяцы…
Архипенко показывает, что приказ о рассредоточении по округу был примерно 10–12 июня. Но приказ о рассредоточении и маскировке авиации был и в ночь на 22 июня, в «Директиве № 1»: «б) Перед рассветом 22.6.41 г. рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно ее замаскировать». Т. е. приказывалось и рассредоточить, и замаскировать, и перегнать на полевые аэродромы всю авиацию округов.
Исследователь ЗапОВО Д. Егоров, показавший в своей книге «Июнь 1941. Разгром Западного фронта» детальное описание событий тех дней в Белоруссии, также в полемическом задоре в споре на исторических форумах умудрился выдать следующее на вопрос о том, почему командующие ВВС западных округов (все, кроме ОдВО) не выполнили приказ о перебазировании самолетов в ночь на 22 июня: «Кто виноват? Сталин, Жуков, Тимошенко, Жигарев. Надо было засветло самолеты распихивать. А в темноте летать идиотов не нашлось…» Получается, в ночь на 22 июня только ком. ВВС Мичугин в ОдВО под письменный приказ Захарова перегнал свои самолеты на запасные площадки. Только он один. В остальных «идиотов не нашлось», и этих умных и расстреляли в итоге. Всех.
Но, может, они не выполнили приказ наркома в ночь на 22 июня из саботажа? Не совсем. Дело в том, что копцы и птухины с ионовыми просто не могли перегонять свои самолеты. Некуда было. Запасные площадки на случай войны они не подготовили, а на них должны были быть и запасы ГСМ, и запасы боеприпасов, и прочее необходимое для нормальной работы авиаполков, завоз которого должны были организовать копцы, когда им 19 июня из Москвы объявили повышенную боевую готовность, сообщив даже дату возможного нападения. Но они не подготовили. А это и есть саботаж в чистом виде. Генерал Долгушин также называет отсутствие запасных подготовленных площадок основной причиной разгрома авиации полков их 11-й сад ЗапОВО под Гродно.
Смотрим еще раз, что сообщали особисты в июле 41-го при расследовании погрома ВВС ЗапОВО:
«…Согласно рапорту начальника 3-го отдела 10-й армии (начальника контрразведки армии. – Авт.) полкового комиссара Лося от 13 июля, “9-я авиадивизия, дислоцированная в Белостоке, несмотря на то что получила приказ быть в боевой готовности с 20 на 21 число, была также застигнута врасплох и начала прикрывать Белосток несколькими самолетами МиГ из 41-го полка”. (Там же. Д. 99, л. 331.)
…Как указывалось в спецсообщении 3-го Управления НКО № 37928 от 15 июля, “произведенным расследованием причин уничтожения фашистской авиацией всей материальной части в 41-м и 124-м ИАП 9-й смешанной авиадивизии установлено:
Командир 41-го авиаполка майор Ершов в момент налета самолетов противника утром 22 июня растерялся и не мог организовать личный состав полка для отпора противнику”.
Несмотря на то что при первом налете фашистских самолетов на аэродром Сибурчин, где дислоцировался 41-й ИАП, противник не вывел из строя ни одного боевого самолета, так как все они были рассредоточены и замаскированы, Ершов не принял самостоятельных действий по нанесению решительного удара самолетам противника, ожидая указаний от командования 9-й ад…» (Мельтюхов М. Начальный период войны в документах военной контрразведки (22 июня – 9 июля 1941 г.)).
В 124-м иап 9-й сад было снято вооружение. Хотя 19 июня и ему пришел приказ о приведении в боевую готовность! Приведение в боевую готовность авиационных частей ЗапОВО происходило так же, как и наземных войск, еще в ночь с 20 на 21 июня! Командир 41-го иап все же провел и рассредоточение и маскировку своих самолетов. Впрочем, его иап стоял в самом Белостоке, и командование 10-й армии на самом деле пыталось хоть что-то делать по повышению боеготовности при том, что ком. округа Павлов этому активно мешал. Однако хотя здесь и выполнили все, что от них требовалось приказами до 22 июня, в ситуацию вмешался еще и фактор элементарной человеческой растерянности, когда командир авиаполка стал посылать истребители навстречу противнику одиночными машинами против больших групп немецких бомбардировщиков, идущих под прикрытием истребителей.
«Майор Ершов, имея в своем распоряжении боевой полк, вместо принятия решения действовать соединениями, высылал навстречу противнику по 1–2 самолета, которые уничтожались противником. Таким образом были убиты лучшие летчики полка – Солоха, Аксенов, Чернявский и подбиты Крутоверец, Коробков, Кукушкин и Киселев.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
