АНТОН ДЕЛЬВИГ
(1798–1831)
108. Первая встреча[124]
Мне минуло шестнадцать лет, Но сердце было в воле;Я думала: весь белый свет — Наш бор, поток и поле.
К нам юноша пришел в село: Кто он? отколь? не знаю —Но всё меня к нему влекло, Все мне твердило: знаю!
Его кудрявые власы Вкруг шеи обвивались,Как мак сияет от росы, Сияли, рассыпались.
И взоры пламенны его Мне что-то изъясняли;Мы не сказали ничего, Но уж друг друга знали.
Куда пойду — и он за мной. На долгую ль разлуку?Не знаю! только он с тоской Безмолвно жал мне руку.
«Что хочешь ты? — спросила я, — Скажи, пастух унылый».И с жаром обнял он меня И тихо назвал милой.
И мне б тогда его обнять! Но рук не поднимала,На перси потупила взгляд, Краснела, трепетала.
Ни слова не сказала я; За что ж ему сердиться?Зачем покинул он меня? И скоро ль возвратится?
<1814>
109. К Лилете[125]
Лилета, пусть ветер свистит и кверху метелица вьется;Внимая боренью стихий, и в бурю мы счастливы будем,И в бурю мы можем любить! ты знаешь, во мрачном Хаосе Родился прекрасный Эрот.
В ужасном волненьи морей, когда громы сражались с громамиИ тьма устремлялась во тьму и белая пена кипела, —Явилась богиня любви, в коральной плывя колеснице. И волны пред ней улеглись.
И мы, под защитой богов, потопим в веселии время.Бушуйте, о чада зимы, осыпайтесь, желтые листья!Но мы еще только цветем, но мы еще жить начинаем В объятиях нежной любви,
И радостно сбросим с себя мы юности красну одежду,И старости тихой дадим дрожащую руку с клюкою,И скажем: о старость, веди наслаждаться любовью в том мире, Уж мы насладилися здесь.
<1814>
110. Элегия («Когда, душа, просилась ты…»)[126]
Когда, душа, просилась ты Погибнуть иль любить,Когда желанья и мечты К тебе теснились жить,Когда еще я не пил слез Из чаши бытия, —Зачем тогда, в венке из роз, К теням не отбыл я!
Зачем вы начертались так На памяти моей,Единый молодости знак, Вы, песни прошлых дней!
Я горько долы и леса И милый взгляд забыл, —Зачем же ваши голоса Мне слух мой сохранил!Не возвратите счастья мне, Хоть дышит в вас оно!С ним в промелькнувшей старине Простился я давно.
Не нарушайте ж, я молю, Вы сна души моейИ слова страшного: люблю Не повторяйте ей!
1821 или 1822
111. Романс («Одинок месяц плыл, зыбляся в тумане…»)[127]
Одинок месяц плыл, зыбляся в тумане,Одинок воздыхал витязь на кургане.
Свежих трав не щипал конь его унылый,«Конь мой, конь, верный конь, понесемся к милой!
Не к доору грудь моя тяжко воздыхает,Не к добру сердце мне что-то предвещает;
Не к добру без еды ты стоишь унылый!Конь мой, конь, верный конь, понесемся к милой!»
Конь вздрогнул, и сильней витязь возмутился,В милый край, в страшный край как стрела пустился.
Ночь прошла, все светло: виден храм с дуоровой,Конь заржал, конь взвился над могилой новой.
1821 или 1822
112. Романс («Прекрасный день, счастливый день…»)[128]
Прекрасный день, счастливый день: И солнце, и любовь!С нагих полей сбежала тень — Светлеет сердце вновь.Проснитесь, рощи и поля; Пусть жизнью всё кипит:Она моя, она моя! — Мне сердце говорит.
Что вьешься, ласточка, к окну, Что, вольная, поешь?Иль ты щебечешь про весну И с ней любовь зовешь?Но не ко мне — и без тебя В певце любовь горит:Она моя, она моя! — Мне сердце говорит.
1823
113. Романс («Не говори: любовь пройдет…»)[129]
Не говори: любовь пройдет,О том забыть твой друг желает;В ее он вечность уповает,Ей в жертву счастье отдает.
Зачем гасить душе моейЕдва блеснувшие желанья?Хоть миг позволь мне без роптаньяПредаться нежности твоей.
За что страдать? Что мне в любвиДосталось от небес жестокихБез горьких слез, без ран глубоких,Без утомительной тоски?
Любви дни краткие даны,Но мне не зреть ее остылой;Я с ней умру, как звук унылыйВнезапно порванной струны.
1823
114. Романс («Только узнал я тебя…»)[130]
Только узнал я тебя — И трепетом сладким впервые Сердце забилось во мне.
Сжала ты руку мою — И жизнь, и все радости жизни В жертву тебе я принес.
Ты мне сказала «люблю» — И чистая радость слетела В мрачную душу мою.
Молча гляжу на тебя, — Нет слова все муки, все счастье Выразить страсти моей.
Каждую светлую мысль, Высокое каждое чувство Ты зарождаешь в душе.
1823
115. Разочарование[131]
Протекших дней очарованья,Мне вас душе не возвратить!В любви узнав одни страданья,Она утратила желаньяИ вновь не просится любить.
К ней сны младые не забродят,Опять с надеждой не мирят,В странах волшебных с ней не ходят,Веселых песен не заводятИ сладких слов не говорят.
Ее один удел печальный:Года бесчувственно провестьИ в край, для горестных не дальной,Под глас молитвы погребальной,Одни молитвы перенесть.
1824
116. Песня («Наяву и в сладком сне…»)[132]
Наяву и в сладком снеВсе мечтаетесь вы мне:Кудри, кудри шелковые,Юных персей красота,Прелесть — очи и уста,И лобзания живые.
И я в раннюю зарюТемным кудрям говорю:Кудри, кудри, что вы вьетесь?Мне уж вами не играть,Мне уж вас не целовать,Вы другому достаетесь.
И я утром золотымМолвлю персям молодым:Пух лебяжий, негой страстнойНе дыши по старине —Уж не быть счастливым мнеНа груди моей прекрасной.
Я твержу по вечерамСветлым взорам и устам:Замолчите, замолчите!С лютой долей я знаком,О веселом, о быломВы с душой не говорите!
Ночью, сплю ли я, не сплю, —Все устами вас ловлю,Сердцу сладкие лобзанья!Сердце бьется, сердце ждет, —Но уж милая нейдетВ час условленный свиданья.
1824
117. Романс («Друзья, друзья! я Нестор между вами…»)
Друзья, друзья! я Нестор между вами,По опыту веселый человек;Я пью давно; пил с вашими отцамиВ златые дни, в Екатеринин век.
И в нас душа кипела в ваши леты,Как вы. за честь мы проливали кровь,Вино, войну нам славили поэты,Нам сладко пел Мелецкий[133] про любовь!
Не кончен пир — а гости разошлися,Допировать один остался я.И что ж? ко мне вы, други, собралися,Весельчаков бывалых сыновья!
Гляжу на вас: их лица с их улыбкой,И тот же спор про жизнь и про вино;И мнится мне, я полагал ошибкой,Что и любовь забыта мной давно.
1824
118. Эпитафия[134]
