— Я надеюсь что так, — сказал Селтман. — Граф Хауэлл неоценим сейчас — особенно если он получит место в совете регента. Я
беспокоюсь больше о том, как отреагировала бы Джин, если она когда-либо осознает роль наших друзей в болезни короля Роджера несколько лет назад…
— Как она сможет? — усмехнулась Гвиннер.
— Есть что ведьмовское в том, как она играет с моделями данных, — ответил Селтман. — Я не стал бы недооценивать ее, ни на минуту.
— Мы действительно нуждаемся в ней?
Марроу затаила дыхание в ожидании ответа.
— Да, — медленно произнес Селтман, — особенно в начале. Ее популярность в палате общин делает ее идеальным лицом для продвижения некоторых политиков, что создадут благоприятную атмосферу для переворота.
Лед Гвиннер зазвенел. — Она явно прогрессист в своей точке зрения — нам будет лучше с либералом. Прогрессисты могут распознать, что Хевен это угроза.
Марроу, стоявшая на месте как тень, несмотря на желание развернуться и бежать, прикусила свою губу, чтобы не ловить воздух слишком громко. Внезапно, эти загадочные местоимения создали ужасное чувство.
— Мы создаем атмосферу, — напомнил Селтман Гвиннер, — которая поможет замедлить мантикорское наращивание военной мощи. Прогрессист можете сделать это также как либерал. Помни, Джин довольно отчаянно хочет оставить нашу систему частным маленьким архипелагом в космосе. Это стремление будет питать ее красноречие в нашем деле.
Готовая бежать, Джин Марроу поняла, как глупо это будет. Если она не покажется на встрече, то другие стали бы подозрительными. Она должна появиться, остаться, поговорить спокойно о проблемах, и только затем, когда она будет в безопасности, рассмотреть, какие действия предпринять дальше.
Могла ли она довериться Хауэллу? Вряд ли. Он начнет паниковать и делать что-то глупое, что может привести к тому, что их обоих убьют. Также не чувствовала она, что начнет шантажировать двух хевенитских сторонников — даже если ее собственная верность Звездному Королевству позволила бы ей сделать такую вещь.
Пожевывая внутреннюю сторону своей губы, она потянулась позади себя. Открыв дверь, она дала ей закрыться позади себя.
— Кто-нибудь есть? — позвала она.
17
Граф Хауэлл не был счастлив прогнозом Марроу, что герцогиня Винтон-Хенке будет названа регентом, но он сомневался в ней не больше, чем первобытные люди усомнились бы в шамане. Его мечты были наполнены самим собой как регентом, направляющим молодую королеву, становившимся ее фаворитом, своим влиянием, растянувшимся на века. Место в совете регента не было достаточно велико для такой мечты.
Он держал их троих допоздна, обсуждая варианты, тактику, планы чтобы остановить это выдвижение как таковое. Марроу планировала и интриговала с остальными, понимая, что ее безопасность опиралась на то, что она была необходима.
Затем, когда время переросло в достаточно позднее, что даже поубавилось рвение Хауэлла, она ушла. Сначала, в случае если кто-то наблюдает, она пошла к себе в гостиницу. Прождав несколько часов, она отправилась в горный королевский дворец. Рассвет был не далеко, когда она прибыла.
— Мне нужно поговорить с королевой Елизаветой, — сказала она изумленному караульному.
— Королева получает столь необходимый ей отдых, — сказал охранник. — Вы можете оставить сообщение и, если ее расписание сможет приспособиться, вы…
— Пожалуйста! — прервала Марроу. — Я должна поговорить с ней.
— У меня нет полномочий, чтобы будить королеву ни на что меньшее, чем военные действия, — упрямо сказал охранник.
Марроу сыграла свою козырную карту. — Пожалуйста! Это связано с тем, что случилось с Падраком Довером сегодня ранее.
Она хотела бы видеть эмоции охранника, но она была скована.
— Если я не могу поговорить с королевой, позвольте мне поговорить с Джастином Зирром.
Это повлияло на решение охранника. Введя ее в маленькую, звукоизолированную комнату ожидания, он послал вызов. Некоторое время спустя, она была сопровождена в другую комнату. Ровность шума вокруг нее сказала ей, что эта комната также была звукоизолирована.
Запах комнаты вмещал роскошные обивочные ткани и какие-то типы благовоний; ковер под ногами был толстый и плюшевый. По крайней мере, она была не в камере. Через некоторое время, в течение которого ей предложили закуски, она услышала, что двери раздвигаются.
Вошли два человека. Одного из них ее компьютер идентифицировал как Джастина Зирра; другой был незнаком.
Зирр заговорил, — Мисс Марроу? Я не полагаю… Ах, да! Вы депутат Южного Берега, не так ли. Вы спрашивали, чтобы поговорить со мной?
— Да.
Его слова напомнили ей, что она была персоной с некоторым малым влиянием — ничто против королевы или будущего принца- консорта, но все, же кое-кто. Она держала свою голову высоко.
— Могу я попросить представить человека с вами?
Скрипучий голос, предваряемый легким хихиканьем перед этими нотами, ответил: — Я Даниэль Чоу. Я из ДСО. Сегодня я помог сохранить жизнь Джастина, когда на него напал Падрак Довер. Я, конечно же, хотел бы узнать, как вы узнали, что случилось с Довером. Мы наложили полную секретность на инцидент.
— Он не появился на встрече, — твердо сказала Марроу.
Голос Чоу сказал ей, что он был по меньшей мере хорош в прочтении людей, как и она. Она искренне надеялась, что он был в состоянии сказать, что она говорит правду.
— Встреча, — сказал Чоу. — Почему бы вам не рассказать нам больше?
И она рассказала, не щадя ничего, даже свою собственную роль в заговоре. Помимо случайных вздохов удивления Зирра или краткого запроса, чтобы она уточнила какой-то момент, они позволили говорить ей без перерыва.
— Когда я услышала разговор Гвиннер и Селтмана, — сказала она в заключении, — я поняла, их мотивы и мои были не так тесно связаны, как я полагала. Честно говоря, я боялась за свою собственную жизнь, если они придут к власти, но я также боялась за Звездное Королевство.
— Так это и было вашим мотивом все это время, — сказал Чоу почти насмешливо — если мы верим вашему рассказу. Вы боялись того, что Король Роджер сделал бы для Звездного Королевства; затем вы боялись ваших собственных союзников. Есть ли у вас какие-либо доказательства этой довольно экстраординарной истории?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
