миг до того, как луна осветила его тело, рыбак выстрелил. Заряд крупной дроби почти в упор вскрыл грудную клетку чудовищу.
Не успело в утесах затихнуть эхо выстрела, открыли огонь другие рыбаки. Дробь выбивала фонтаны крови из его тела, запах разделанной рыбной туши забил йодистый запах моря и гниющих водорослей. Переполошившиеся чайки носились над ними, почти задевая желтыми лапами капюшоны, но никто не обращал на них внимания. Монстр стоял с развороченной грудью и почти без головы, и никак не хотел падать.
Они не увидели, как с другой стороны чуть прикрытого водой рифа бледная рука обхватила голень единственной ноги Маршалла и утащила его в глубину. Когда самый страшный ночной кошмар гебридских моряков скрылся под водой, кто-то крикнул:
– Багры! Надо выловить МакАртура!
До рассвета они утюжили океанские воды, но так ничего и не нашли. Когда солнце поднялось достаточно высоко, чтобы перебраться своими лучами через холмы за Мангерстой, с берега раздался стон. Он становился все громче, пока не превратился в истошный крик страдающего от невыносимой боли ребенка. Потрясенные новой напастью, рыбаки уложили багры и, держа ружья наготове, погребли к берегу.
На заднем дворе дома Броди полукругом стояли угрюмые мангерстцы. Перед ними – Аннабель с ружьем в руках. За ее спиной к столбу толстыми веревками примотан странный кокон. Будто пятифутовая гусеница-переросток решила вдруг превратиться в бабочку. Кокон был живым, он извивался и кричал, и это был крик человека, которого медленно сжигают заживо. Кто-то отворачивался, заткнув уши, кто-то крестился и шептал молитву, а кто-то сделал шаг вперед и заглянул в дуло взведенного ружья…
– Назад! – заорала Аннабель, но и она была не в силах перекричать кокон за своей спиной.
Смельчаку хватило направленного в лицо ружья.
– Что вы делаете, миссис Ганн? – Молодой Хэмиш раздвинул рыбаков и вышел вперед. Ствол повернулся к нему. – Он же ребенок! – крикнул он срывающимся от волнения и страха голосом.
Аннабель устало покачала головой.
– Уже нет, Хэмиш, уже нет. Дети так не кричат, и ты это знаешь. Мы не можем его отпустить.
– Шон! – крикнул Хэмиш через плечо Аннабель.
Вой существа в коконе взмыл до совсем невозможного свиста, от которого чуть не полопались барабанные перепонки, и стих. Ветер ненадолго закрыл солнце тучей и дал юному охотнику передышку.
– Это не Шон, – сказала она. – Хэмиш, отойди. Поверь, у меня самой сердце разрывается на части. Слушайте меня все! – она повысила голос. – Там, в сетях, не славный сорванец Шон Броди, которого все вы знаете. Там страшный морской монстр, исчадие ада. Если мы отпустим его, он будет приходить по ночам и утаскивать наших детей в море.
– Зачем ты мучаешь его? – крикнул кто-то сзади. – Давайте убьем его, и дело с концом. От его воя чертям в аду тошно!
Старик Маклейн выскочил из толпы и встал слева от Аннабель.
– Солнце! – закричал он надтреснутым голосом, уставив узловатый палец в небо. – Солнце – главный враг охотника. Оно выжигает заразу, которую эти твари впрыскивают в кровь. Солнце может исцелить маленького Броди.
– Откуда ты знаешь? – крикнул один из рыбаков.
– Не знаю, – ответил старик, замолчал ненадолго и вдруг завопил: – Но уповаю на Него!
Он потряс грязным пальцем над головой и закричал, разбрызгивая слюну:
– Уповаю на милосердие Его!
Аннабель положила руку ему на плечо, и старик затих.
– Ребенок или чудовище, он останется там. Если Маклейн прав, Шон снова станет человеком. Если нет – умрет. Я буду сторожить его и молиться о спасении его души, а вы не стойте столбами! Мой дом – самый большой. До заката солнца мы все соберемся в нем, и да поможет нам Бог пережить эту ночь!
Толпа зароптала, а Аннабель обвела их презрительным взглядом.
– Что, совсем мозги пропили? Ночью мы убили одного охотника, а к закату так или иначе не станет еще одного. Думаете, Хозяин простит нас? Идите и укрепляйте мой дом, тащите все оружие, которое у вас есть: ружья, гарпуны, топоры. Заколачивайте окна, готовьте баррикады, отведите туда всех, кто вам дорог. И дай вам Бог успеть до захода солнца!
Лучи солнца снова осветили замотанного в сети мальчика, и он завопил от боли. Пряча глаза, мангерстцы разошлись, а обессиленная Аннабель опустилась на траву. По ее грубым красным щекам катились слезы.
Глава 15. МакАртур
1902 год.
Я вынырнул из забытья и сразу закричал от невыносимой боли, но ни звука не исторглось из моего рта, только мириады пузырей устремились к поверхности. Чья-то рука тянула меня за волосы вперед. Я изогнулся и увидел перевернутое лицо Нэрна.
– Терпи, МакАртур, твоя боль – ничто по сравнению с тем, что ждет тебя впереди, – проскрипел он.
– Там мой внук… – На лице Нэрна не отразилось ничего. Я собрал остаток сил и выдохнул: – Он охотник, они его убьют.
Нэрн нахмурился. Костлявая рука сжала мое горло, и я потерял сознание.
Не знаю, сколько я был в беспамятстве, но пробуждение было ужасным. Острая боль в плечах вытащила меня в наш холодный и темный мир. Два охотника вонзили в мое тело крючья багров, и я висел, распятый, между ними.
В пяти футах впереди скалил зубастую пасть Хозяин. Его длинные рыжие волосы в воде казались черными, они висели вокруг него темной тучей. Он хмурил брови, рассматривая меня. Усыпанный веснушками нос брезгливо морщился. Хозяин втянул воду в ноздри, принюхиваясь, и она заструилась вокруг моего тела, устремляясь в его бездонную утробу.
– Ногу! – сказал он.
Я понимал, что произойдет, и готов был понести наказание, но там, на берегу, среди моих бывших земляков, остался Шон, и он мог уже переродиться.
– Хозяин! – закричал я. – В Мангерсте мой внук, Шон…
– И что? – Хозяин приблизился, и я почуял сильный запах разлагающегося мяса.
– Мне пришлось… – Я с трудом сдержал рвотный позыв. – Я сделал его охотником.
Хозяин приблизился вплотную. Вода, выходящая из его пасти, невыносимо воняла. Я собрал всю волю в кулак, чтобы не поморщиться.
– Охотников семь! – закричал он мне в лицо.
– Хозяин, – услышал я равнодушный голос Нэрна за своей спиной. – Нас шесть. Том Маршалл…
Хозяин махнул рукой, и меня оттащили в сторону. Крюки рвали мои мышцы, но никому не было до этого дела. В мире, где смерть дороже жизни, боль не стоит ничего. Значит, Том добился своего.
– Где он? – услышал я голос Хозяина.
– В яме, – ответил Нэрн.
Захрустели кораллы под ступнями великана. Я попытался вспомнить, видел ли я, как он плавает, и не смог. Через несколько минут он вернулся. Меня снова дернули и подвесили перед его лицом.
– Охотников семь! – сказал он. – Приведи мне маленького охотника.
Потеряв ко мне интерес, он развернулся и ушел за скалу. Товарищи выдернули крючья багров из моих плеч и отплыли в стороны. Я опустился на дно и обхватил ноющие от боли плечи, кровь окутала меня легким облаком. Из поднятого
