Оглушенный признанием, словно ему только что заехали бревном промеж глаз, Эдэр положил руку на плечо Мадары, похлопал, не зная, что ответить в такой ситуации. Показалось даже, что не он, а она сильнее была сейчас, несмотря на всю ее робость.
– И я люблю тебя, хозяин! Ты – самый лучший! – громко заявила Танита, появившаяся в дверях апартаментов. Сказала она это без намека на чувства – так дети кричат во дворе: «У меня лучше меч! Нет, у меня!» Какая там любовь с подобной пошловатой ухмылкой? Однако Эдэр не рассердился, а, напротив, был ей благодарен – своим бесцеремонным вторжением наложница развеяла неловкость.
– Распустились совсем, – выдохнул он незлобно и отошел к столу.
Мадара метнула на него испуганный взгляд, Танита засмеялась, показывая ряд белых зубов с небольшой щербинкой.
– Хозяин недоволен? – тихо спросила Мадара.
А Танита оперлась коленом о кушетку с вытертыми до лысины бледно-зелеными бархатными подушками, томно потянулась и обвела языком тонкие губы:
– Хозяину надо расслабиться.
И Эдэр вдруг отчетливо понял, что ни та, ни другая его не привлекают. Захотелось, чтобы их тут не было: ни русой, ни рыжей, и чтобы на пуфике у дверей его ждала чумашка. Чтобы, увидев его, мелкая взвизгнула от радости, а он бы взял ее на руки и закружил, а потом… Наверное, он совсем по-другому чувствовал бы себя, если б Лиссандра сказала ему про любовь. Он бы радовался. Он бы радовался и ребенку… Вообще все было бы иначе. Не так муторно.
– Нет, я просто занят, – буркнул он. – Разойдитесь по другим комнатам. Мне не до вас перед Советом. Дело государственное.
Наложницы поспешили скрыться за дверьми, и Эдэр вздохнул спокойнее. Эти женщины показались ему совершенно чужими и оттого неприятными: и пухлая, раздувшаяся от беременности Мадара в белом с розовыми цветами синтетическом платье до пола, и угловатая Танита в зеленом вязаном балахоне поверх голого тела. До брезгливости глупым показалось общее мнение, что высший чин должен иметь много наложниц. Зачем они ему? Лучше б одну, но такую, от которой внутри все замирает.
Эдэр сел и посмотрел в окно. Думать о Совете не получалось.
Девушки вписаны в его имущество, и в какой-то мере он за них в ответе, хоть мера эта оставалась весьма туманной. Нет, он не сдаст их в Общий дом, это было бы жестоко. Мадара признанием мгновенно выпросила себе белый билет – она останется тут, и ребенка Эдэр отбирать не станет. Разберутся как-нибудь. Гигант решил, что проследит теперь, чтобы тетка Инда не вела себя с ней, как стерва. А Танита… – задумался сын командо, – может, отдать ее кому-то? Кому нужнее? Надо подумать. Только не тупому борову Амосу.
* * *
– И что там, интересно? – не выдержала я и провела пальцем по строчкам мелких буковок, от которых Тим не отрывался уже битый час.
– Очень, – улыбнулся Тим. – Но сложновато разобраться.
– А в чем?
– В альтернативных источниках питания, – сказал он нечто заумное и, видя мое непонимание, поспешил объяснить: – Это про электричество, с помощью которого ты запускаешь приборы. Раньше существовали электростанции: на реках, к примеру. Они давали электричества в миллион раз больше, чем ты. На много городов хватало с тысячами тысяч людей.
– Ого! – я разинула рот от удивления. – И всех тошнило?
– Да нет, – хмыкнул Тим. – Твои реакции вообще мне не понятны. Была б ты живой батарейкой, то, по идее, должна была бы через вилку приборы подключать, а не так просто. Прикосновением. С научной точки зрения ты – совершенный уникум.
– Сам ты уникум! Я тебя обидно не обзывала…
– Это не обидное. Это значит, что ты особенная.
– А-а, – кивнула я и перестала дуть губы. – А зачем тебе эти… источники питания?
– Знаешь, очень хочется, чтобы люди перестали жить, как дикари, и вернулись к цивилизации.
– К жизни прошлых людей? – догадалась я.
– Именно. Мы с Эдэром давно это обсуждаем. Посмотри, как мы живем! Ничего нового не придумываем, не производим, пользуемся обносками, вещами, чудом раскопанными в обломках домов, словно паразиты какие-то!
– Я не паразит. Я произвожу. Я могу состряпать ужин почти из ничего. Мама научила. А еще шить умею, – сказала я, – правда плохо. Лук и стрелы у меня куда лучше получаются. Видел? – Я с гордостью помахала у него перед носом новым оружием, вытачивая которое кривым ножиком стерла все пальцы. Зато стрел получился целый пук, на охоте можно не экономить.
– Ты умница, Лисёнок. Но я не о том. Раньше мир был совсем другой. Удивительный! Даже вообразить трудно. Представь, повозки прошлых людей ездили сами с большой скоростью, люди с помощью малюсеньких штучек могли переговариваться, находясь далеко-далеко друг от друга, а по небу летали огромные железные аппараты…
– Дроны?
– Нет, совсем нет. Даже в космос летали!
– Это куда? – удивилась я.
– Туда, где кончается небо.
– А разве оно кончается? – разинула я рот.
– Представь, да. Земля – всего лишь островок жизни во вселенной. И мы, люди, забыли все, свалились чуть ли не в первобытный строй, если верить учебникам истории. Кланы живут сельским хозяйством, охотой. Одним днем. И вообще никто не развивается. Глоссы всех подавляют, но на деле ведь только и держатся благодаря шлюзам и своей невыносимой жесткости.
– Ненавижу их, – призналась я.
– У них закон дурацкий. Голову бы оторвал тому, кто его придумал. Может, и не сами придумали, а кто-то… Хм… допустим, жрецы надоумили или еще кто. А так среди глоссов встречаются и вполне нормальные люди. Тот же Эдэр…
– Чем это он нормальный?
– Хотя бы тем, что стремится к знаниям, мечтает изменить мир к лучшему, ду-ма-ет. А мог бы просто мечом махать и ждать, когда станет командо. Меня спас, рискуя жизнью. Тебя…
– Да, за это стоит быть благодарной, – признала я, не зная, как преодолеть себя и проявить эту благодарность. Вечно в жизни даются только сложные задачи – сиди себе и решай, а так хочется жить просто. Чтобы Тим не обозвал меня неблагодарной скотиной, я скоренько перевела тему: – А читать трудно?
– Совсем нет, – Тим сунул мне под руку журнал. – Вот смотри: это буква А, а это Б.
– А и Б.
– Такая прописная, а такая строчная, маленькая. Когда мысль новую начинаешь, пишешь первое слово с прописной буквы, поняла?
Я кивнула и сразу испугалась:
– Ой, но читать ведь запрещено! Духи могут покарать…
– Меня, как видишь, не покарали, – заметил Тим, а я так красноречиво покосилась на его щупальца, что парень расхохотался: – Знаешь ли, читать я научился гораздо позже своего появления на свет. Так что скорее наоборот. Усекла?
– Ага.
Логика в его словах имелась. При мне он читал и читал, но оттого земля не сотрясалась, и вулкан не пыхтел.
– Ну раз поняла, – хмыкнул Тим, – поищи А и Б в статье, подчеркни их, а потом попробуй перерисовать на листок. В печке уголек возьми.
Чтобы не выглядеть перед Тимом глупой, я принялась выполнять задание. А парень опять углубился в чтение. Ему б только читать! Мне от скуки можно умереть три раза, он и не заметит. Подчеркнув с добрую сотню букв, я утомилась, в глазах зарябило. Принялась просто листать журнал, разглядывая картинки: одни с непонятными устройствами, другие с яркой цветастой жизнью прошлых людей. Просто сказки какие-то. Обзавидуешься! Хотя хилые мужчины в белых халатах и кругляшках на глазах наверняка в наших условиях выжить бы не смогли…
И вдруг я увидела то, что заставило меня подскочить и взвизгнуть от удивления:
– Тим! Тим! Смотри!
– Что такое?
– Вот, – я ткнула пальцем в многократно увеличенную на изображении квадратную металлическую пластинку, точно такую же, какую извлекли из шеи Эдэра.
Глаза Тима расширились, и он хлопнул себя по лбу, слава Духам, не щупальцем.
– Черт меня подери! Глянь: тут написано «чип слежения». За Эдэром, получается, следят?
– Хэйдо! Кто за мной следит? – раздался за нашими спинами грозный бас.
Глава 12
Я подскочила от неожиданности: как такой громила подобрался к нам совершенно бесшумно?
– Хотел бы я знать, – ответил Тим. – Привет, Эд! Давай сюда.
Эдэр сел рядом с ним, перекинув ноги через лавку и быстро повернувшись. Он бросил на меня взгляд и сразу отвел глаза, заметив, что я смотрю.
– Выкладывай, чего накопал, – потребовал Эдэр, обращаясь к другу.
– Помнишь пластину, которая была вшита у тебя в основание шеи? Как выяснилось, это чип слежения. Кстати, это не я, а Лиссандра случайно нашла про него в журнале.
Гигант снова зыркнул на меня.
– Молодец… – Похвала вышла хриплой и неловкой.
И на том спасибо.
– Интересно, кому потребовалось его вшивать? И когда? Я вообще ничего такого не помню, – продолжил великан.
Тут меня подкинуло от догадки:
– Думаю, он у всех глоссов есть.
– С чего бы? – удивился Тим.
«Чего уж скрывать, в одной кротовой норе прячемся», – подумала я и выпалила:
