— А ты?
Чем он от них отличается?
Призрак закатывает глаза.
— Слава небесам, мои разум и душа всё ещё на месте и полностью под моим контролем. В отличие от большинства призраков, я могу выбирать сам.
— Но ты жаждешь его смерти, — Кейлин указывает на меня, её глаза прищурены. В них сверкает вызов.
— Не жажду, дитя. Я не упиваюсь чужими страданиями. И не хочу причинять тебе боль. Но если ты и дальше будешь отказываться занять своё место по праву за пределами этих стен…
— То ты убьёшь меня, — спокойно заканчиваю я. Он хочет, чтобы я умер, потому что это спасёт Кейлин.
Призрак вздыхает и переминается на месте.
— Я не убью тебя, пока её жизни ничего не угрожает. Вас это устроит?
Кейлин закатывает глаза.
— Ага, — отвечает она. — Уже неплохо. А если он окажется в смертельной опасности? Поможешь спасти его?
— Однозначно нет.
Кейлин вскидывает руки.
Скопление призраков внизу вновь начинает жужжать, словно рой взволнованных пчёл. Их стоны звучат всё громче и протяжнее. Я тяжело сглатываю, глядя на них. Горизонт уже светлеет. Пора им успокоиться и найти место, где можно переждать день.
— Разве вы не видите? — громко шепчет призрак, его голос полон отчаяния. — Вы не выстоите против них. Вы не справитесь даже со всеми этими призраками, не говоря уже о мантикоре и тем более о Вселяющей Ужас. Это невозможно. Чем больше времени ты здесь, Кейлин, тем выше их шансы вырваться на свободу. Ты должна покинуть это место. Ты ключевое звено во всех их планах. Если ты останешься за пределами их досягаемости, то всё ещё сможешь выстроить жизнь по-своему. Если же останешься и пройдёшь через Огненную Стену, то попадёшь прямо к ним в когти, и мир будет обречён.
Кейлин
Ох, ну замечательно. Судьба целого мира зависит от того, готова ли я бросить своего истинного в аду. Сюрприз!
— Я тебе не доверяю, — предупреждаю призрака. Я знаю, чего он добивается, и его не волнует судьба мира. Его не волнует чума. Сомневаюсь даже, что его бы волновало, если бы чума дошла до Двора Теней, убивая детей и разрушая природную магию нашей родины.
Не могу сказать наверняка. Да и неважно.
Я знаю точно, что он слишком эгоистичен, чтобы сделать правильный выбор. У него есть нужная информация, и только поэтому я до сих пор с ним разговариваю.
— Оставь нас в покое. Твоё мнение никто не спрашивал.
Призрак надувается от возмущения, я скрещиваю руки. Он кривит рот и разворачивается к Реву.
— Позволь ей уйти. Уговори её, — настойчиво просит он Рева. — Это единственный способ. Если любишь её, если она твоя истинная, то ты выберешь её жизнь и свободу. Вытолкаешь из Выжженных земель и останешься здесь сам.
Ярость полыхает в моей груди, как адское пламя. Перед глазами темнеет от злости.
Убить его. Уничтожить.
Да, я готова убить его за то, что настраивает моего истинного против меня.
Взрыв тёмной, ядовитой силы вырывается из меня. С боевым рёвом я бросаюсь на призрака.
— Убирайся!
Я не могу ни о чём думать. Не вижу перед собой ничего, кроме призрака, называвшего себя моим союзников. Заявившего, что он моей предок. Решившего обратить моего суженого против меня же. Желающего ему смерти.
Призрак, имени которого я так и не знаю, врезается в каменную стену.
Я направляю новую взрывную волну, ещё сильнее, заряжая её моим гневом.
Шипение внизу затихает. Тишина опускается над местностью, все снова задерживают дыхание.
Сотни глаз призраков, в которых нет ничего, кроме жажды убивать, устремляются на нас.
— Нет, — шепчет моей предок. — Что ты наделала?
Я скалюсь на него, готовясь снова атаковать, но тут мою спину обжигает тепло. Сильные, но нежные руки обхватывают меня и тянут назад. Мои мышцы обмякают. Мысли в неразберихе из-за смеси противоречивых эмоций. Злость и успокоение. Ненависть и любовь. Ледяная агония и тёплая надежда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Что-то сильнее впивается в мою талию. Пальцы.
Голова кружится, я останавливаю свою магию и вновь закрываю вуалью своего истинного. Он обнимает меня, удерживает, защищает.
— Шшш, Кейлин, — шепчет он мне на ухо, и мои ресницы трепещут.
Рев.
Мой.
У меня одышка, я едва понимаю, что происходит, но не сопротивляюсь ему.
— Хватит, Кейлин, — именно страх в его голосе больше, чем что-либо ещё, помогает мне прийти в себя. Стоны мёртвых, звучащие всё громче, вмиг оглушают меня. Их бесформенные силуэты покачиваются и извиваются в воздухе. Разлагающиеся души призраков сосредоточили внимание на нас с Ревом. Они жадно бормочут:
— Убить!
— Поглотить!
— Детишки должны умереть!
— Рев, — мой голос дрожит. — Прости, — выдыхаю я. Я потеряла контроль над собой. Теневая магия, которая должна была нас защищать, поставила наши жизни под угрозу.
Призраки приближаются. И в отличие от мантикоры, они так просто не уйдут.
Рев
Я крепко держу Кейлин, молясь, чтобы нам удалось каким-то образом выбраться отсюда живыми. Рой призраков жужжит снизу. Они зовут нас.
— Убить, — воют они.
— Взять их!
— Разорвать на кусочки!
Их стоны с каждой секундой всё отчаяннее и голоднее. Волоски на моих руках встают дыбом. Кейлин обмякает в моих руках. Она в порядке? Пришла в себя?
Я знал, что её нужно остановить, ради блага нас обоих, но что-то щёлкнуло и во мне тоже. Достаточно, чтобы понять её реакцию. Я сумел сохранить спокойствие, но моя магия накалилась добела, отчаянно желая защитить её. Даже от самой себя.
В этот момент призрак стал врагом нас обоих.
Он исчез среди теней. Возможно, понял, что у нас нет ни шанса на спасение. Он не может сдержать такую огромную армию призраков, равно как и мы.
У меня стучал зубы. Я рад, что Кейлин, похоже, вернула контроль над собой, но в ужасе от изменения в настроении призраков внизу. Я отстраняюсь, чтобы заглянуть в тёмные глаза Кейлин.
— Прости, — шепчет она.
— Что нам делать? — выпаливаю я, не дыша. — Сможешь скрыть нас?
Голос не слушается, пока я пытаюсь попросить Кейлин сделать то единственное, что могло бы нам помочь. Я даже не знаю, хватит ли ей сейчас сил.
— Это бесполезно, — жалуется она. — Они уже знают, что мы здесь.
Я морщусь, но в груди нарастает решимость. Пускай ситуация безнадёжна, но я отказываюсь сдаваться.
Значит, остаётся один вариант. Бежать.
Я тяну Кейлин за талию, и мы бежим по тропе в противоположную сторону от Огненной Стены, как раз когда до нашего места наблюдения добираются призраки. Мои ноги, стуча по гравию, несут нас так быстро, как только могут.
Жгучая боль опаляет мою спину, когда когти призрака разрывают мою куртку и кожу. Я спотыкаюсь. Кейлин удерживает меня одной рукой, и швыряет сгусток теневой магии в напавшего на меня.
Тёмная магия отталкивает его назад, заставляя врезаться в ещё трёх призраков позади. Осталась всего-то ещё несколько тысяч.
— Сможем добраться до дома?
— Его магия больше не защитит нас, Рев.
Я понимаю, что она права. Есть ли вообще надежда? Неужели это конец? Нет никакого способа спастись?
— Огненная Стена, — выдыхает Кейлин, продолжая бежать рядом. — Они не станут её пересекать.
Во мне загорается надежда и тут же потухает.
— Ты про ту Стену, от которой мы сейчас бежим?
Она не отвечает, но оно и понятно. Полусырой план формируется в моей голове, но этого достаточно, чтобы открылось второе дыхание и бежать дальше ещё быстрее. Эти призраки неразумны, как сказал предок Кейлин.
Если мы обогнём гору, а они будут следовать строго за нами, то это оставит дорогу за ними открытой. Если только мы сможем преодолеть такое расстояние.
