— Виноград должен быть без косточек.
После чего скрываюсь за кулисами, то есть за дверью своей комнаты. При полном молчании зрителей.
Ни тебе аплодисментов, ни криков «браво!». А мой уход был так эффектен. Обидно.
В ванне, вытянувшись в горячей пене, подвожу итоги.
Похоже, ничья. Вот только одно совершенно ясно: мой хозяин заинтересован потянуть время, как и я.
И еще. Он меня не узнал. И это очень хорошо. Не знаю, как я это использую, но использую обязательно.
На подносе стакан молока, кусок яблочного пирога, картофельный салат и две сосиски.
Ай да Ильзе! Превзошла сама себя.
Интересно, стучала она, прежде чем войти? И если стучала, то как долго?
* * *
Ильзе стучится в дверь как полоумная, надо и не надо. Вышла на секунду за забытой солонкой и барабанит.
И кажется, не из желания досадить, а, наоборот, из стремления понравиться. В очередной раз убеждаюсь, что идея обучить ее этому трюку была не из лучших.
В остальном Ильзе выше всяких похвал. Если бы у меня когда-нибудь возникла идея обзавестись горничной, я бы хотела именно такую.
Разумеется, я стараюсь ничем не выказать пробудившуюся симпатию, но Ильзе, видно, что-то почувствовала и радостно суетится возле меня, бросая робкие ласковые взгляды.
О Боже! Что же это за дом такой? Мужчина, женщина и собака в ожидании ласки. Роман Елены Скоробогатовой.
Ой-ей-ей! Как по Косте соскучилась. Милый!
Ну и чего ты мне не ко времени вспомнился?
Ильзе собрала посуду и, прежде чем уйти, передает приглашение хозяина после завтрака спуститься в гостиную.
Я обещаю, и она, еще немного покивав и поулыбавшись с порога, увозит свой столик.
Славная женщина.
Я не спеша принимаю душ, мою и сушу под феном волосы. Сидя перед зеркалом, накладываю легкий макияж. До чего приятно быть молодой и красивой!
Я поднимаю волосы с шеи и скрепляю их на затылке пряжкой. У меня целую вечность не было такой гладкой шеи и такой идеальной линии подбородка. А глаза… А губы…
Так. Руки в порядке. Ноги в порядке. Весь дом в коврах, значит, можно отказаться от обуви. Прекрасно.
Теперь надеть любимое домашнее платье. Костя зовет его хламидой. Хламида и есть. Широкий длинный мешок с отверстиями для рук и головы. Из чудесного жемчужно-зеленого тончайшего шелка. Платье мягко облегает фигуру, повторяя все ее очертания, подчеркивая, что следует подчеркнуть, и скрывая, что хочется спрятать. Идеальный наряд для женщины моих лет, которая не отказалась от желания нравиться.
Опять вспомнился господин Скоробогатов.
От тоски тихонько поскулила: «Костенька, Костенька…» Стало легче.
Хозяин, конечно же, стоял у основания лестницы.
Белые тесные джинсы подтянули фигуру, ярко-синяя рубашка подсинила глаза.
Батюшки-светы! Уж не меня ли он собирается пленить своей неземной красотой?
Я добралась до последней ступеньки (одна рука на перилах, другая элегантно придерживает край хламиды, спина прямая, головка слегка откинута, ресницы опущены), он подал мне руку, я ее не заметила.
Он руку убрал, несколько суетливо, и предложил, ловя мой рассеянный взгляд:
— Хотите повторить вчерашнюю прогулку?
— Не хочу.
— Тогда посидим в саду.
Я невозмутимо обошла его и направилась к стеклянной двери. У двери остановилась и предоставила хозяину возможность поухаживать за мной.
Сад был прекрасен. Несколько минут я просто любовалась им. На круглом лице мужчины появилось самодовольное выражение. Он сделал жест в сторону цветущих кустов. В их тени у самого бассейна стоял плетеный диванчик.
Мы сели на него. Рядом, но не близко.
Откуда-то появился Юрис, поздоровался кивком хвоста и слюнявой улыбкой во всю пасть. Покрутившись вокруг собственной оси, он растянулся во всю немалую длину на теплых плитах между нашими ногами. Ближе ко мне. Хозяин это заметил.
— Странно, но, кажется, Юрис полюбил вас.
В тоне его голоса приглашение к нормальному человеческому общению.
Перебьешься.
Я молча таращусь на неестественно голубую воду в бассейне. Все дело, верно, в цвете облицовочных плит.
— Выпьете что-нибудь?
Мой гостеприимный хозяин никак не может угомониться.
— Сладкого мятного чая со льдом, — снисхожу я.
Мужчина стремительно вскакивает и, обогнув бассейн, устремляется к дому. Но не к стеклянной двери, а куда-то за угол.
Он что, сам собирается готовить напитки? Или его единственная возможность связаться с прислугой — это сбегать к ней?
Мы с Юрисом обмениваемся удивленными взглядами. Убедившись, что хозяин скрылся за углом, пес перемещается в мою сторону еще на несколько сантиметров. Его красноватые глаза смотрят мне в лицо.
— Хорошая собака, — хвалю я его и добавляю ласково:
— Юрочка, мальчик, умница.
Собачий хвост рискует оторваться, глаза плывут от счастья, на морде появляется глупое щенячье выражение.
Эйфорию прерывает хозяин.
Он довольно громко говорит мне через бассейн, виновато разводя руками:
— У нас нет мятного чая.
Я смотрю на него с жалостливым любопытством и даже недоверием, словно он сморозил несусветную чушь.
Мужчина пытается оправдаться:
— Есть жасминовый, лимонный, вишневый…
— Хорошо, лимонный, — подумав, покоряюсь я неизбежному и утомленно закрываю глаза.
Хозяин сам приносит на подносе два бокала чаю со льдом.
Похоже, у него что-то разладилось в голове (надеюсь, не из-за меня), и вся эта беготня нужна ему, чтобы прийти в норму.
Не без сожаления отмечаю, что ему это почти удалось. По крайней мере он сумел вернуть на лицо вальяжную, чуть сонную мину.
Мужчина отхлебывает из бокала с несколько недоверчивым видом. Ранее незнакомый напиток ему нравится, и следующий глоток он делает с удовольствием.
И обретает наконец необходимую для разговора со мной уверенность.
— Елена Сергеевна, как бы вы ни демонстрировали равнодушие, ясно, что вы обеспокоены происходящим.
«Правда?» Я облокотилась о спинку диванчика и вытянула ноги. Меня охватывает нега. От солнышка, легкого, пахнущего морем ветерка, от блеска воды в бассейне.
Лицо мужчины покрывается красными пятнами, ноздри раздуваются. Он с трудом сдерживает гнев.
«Злись, злись. Или кондрашка хватит, или потеряешь над собой контроль и скажешь чего не хотел. Мне-то любая мелочь сгодится».
— Так вот. Я расскажу, почему вы здесь. Потом вы расскажете то, что меня интересует.
Я молчу. Мужчина продолжает чеканить короткие от злости, рубленые фразы. И придыхание в голосе сильнее обычного, и акцент заметнее.
«Ты смотри, как завелся. А как же легенда о невозмутимости прибалтов? Вот и доверяй после этого слухам».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
