Едва ли, отозвался тоненький голосок внутри. В Грэндиз-Лэндинг ничто не происходит незамеченным.
Мысль о вампирах выглядела слишком фантастической. Доктор Моррис был прав: нельзя позволять воображению забираться в такие дебри.
— Вы не скучаете? — голос Рэя нарушил ее размышления.
— Я думаю. Скажите, почему горожане избегают ездить на остров?
— Хо-хо, — он рассмеялся, — вижу, добрые самаритяне снова развлекали вас страшными историями о нашем замке. Если не секрет, чем они угостили вас на этот раз? Ночью мы все превращаемся в летучих мышей, а по праздникам готовим жаркое из наших служанок, я угадал?
Его искренняя веселость несколько рассеяла тяжелые мысли, роившиеся в голове Дженни.
— Нет. Из разговоров мне показалось, что они стараются держаться подальше от острова.
Он с пренебрежением отмахнулся.
— Их никто не приглашает туда.
— У меня сложилось впечатление, что это не единственная причина их боязни.
Рэй внимательно посмотрел на нее.
— Вы разговаривали с Луизой Дональд, — произнес он.
— Возможно. Кто она?
— Официантка в кафетерии, — он усмехнулся, заметив, как переменилось лицо Дженни. — Я проходил мимо и видел вас за одним столиком. Мне знакомы ее истории. Пропавшие девушки?
Дженни смущенно кивнула.
— Что ж, если вы так интересуетесь ими… — он переложил руль, направив баркас к показавшейся вдали пристани. — Одна из наших служанок попросту сбежала. Нам нечего было сообщить ее семье, хотя мама была уверена, что тут не обошлось без любовника. Накануне исчезновения она получила письмо. Мама и Франц подтверждают это. Так что никакой тайны. Другая девушка утонула, катаясь на лодке. Помните, я предупреждал вас о приливных волнах? Очевидно, она решила, что знает остров лучше, чем мы. Естественно, оба случая вызвали на берегу массу слухов.
Нос баркаса мягко ткнулся в причал. Выбравшись на каменные плиты, Рэй закрепил канат, затем подал руку Дженни.
— А что случилось с двумя другими? — спросила она.
— Хм, — он приподнял брови. — Вы прослушали полный курс страшных историй. Должен разочаровать вас. Их не растерзали драконы. Жизнь на острове не отличается разнообразием, как вы могли заметить. Девушки собрали вещи и уехали. Так до них поступали многие, в особенности молодые и красивые девушки. Откровенно говоря, меня даже удивляет ваше долготерпение.
— Может быть, в нем повинно ваше обаяние? — предположила Дженни, с улыбкой принимая от него один из свертков.
— Боюсь, что мое обаяние тут ни при чем, — лицо Рэя оставалось серьезным.
* * *
Вскоре после возвращения Дженни из города тема вампиров получила неожиданное продолжение. Тихие вечера каждый из обитателей замка посвящал собственному досугу; обеденная зала пустела, все расходились по комнатам. Дженни изредка бралась за вышивание, которым ее снабдила Беатрис Лэнгдон, однако предпочтение отдавала книгам.
Библиотека замка могла удовлетворить самый взыскательный вкус: здесь было все, начиная с классической литературы и кончая специальными монографиями. Первое время каждое новое посещение приносило приятные открытия: громкие имена, редкие издания, древние, переплетенные в кожу рукописи.
С тех пор многое стало привычным; теперь взгляд подолгу скользил по переплетам, прежде чем сделать выбор. Необследованными оставались лишь верхние полки, и в один из вечеров Дженни, вооружившись переносной лестницей, решила осмотреть их содержимое.
На потемневших переплетах смутно проступали тисненые заглавия. «Вампир». Рогатые буквы зловеще изогнулись, подмяв телячью кожу. Дженни осторожно сняла книгу. «Вампир Варни, или Кровавое Пиршество. Повесть неизъяснимого ужаса». Один из чепбуков[4] прошлого столетия. Дженни раскрыла титульный лист. Повесть была написана в 1847 году неким Томасом Престом. Улыбнувшись, она поставила книгу обратно на полку.
Соседом «Варни» оказался «Дракула» ирландского писателя Брэма Стокера. Не нужно было обладать большой эрудицией, чтобы догадаться, что и в этой книге речь идет о вампирах. Ряд продолжала монография, принадлежавшая перу Монтегю Саммерса. «Вампир, его семья и близкие родственники» — гласил заголовок. Дженни обвела глазами полку, затем следующую… Вся верхняя секция была посвящена вампиризму.
Несколько минут она рассматривала ряды книг, потом принялась отбирать привлекшие внимание названия. Сложив стопку, которую едва смогла приподнять, она перенесла книги в спальню, заперла дверь и, устроившись возле уютно потрескивающего камина, начала читать.
Первой была история о страшном валахском князе, владевшем уединенным трансильванским замком. «На пороге стоял высокий мужчина, чисто выбритое лицо которого украшали длинные седые усы. Черный костюм, с ног до головы облекавший его фигуру, был подобен покрову ночи; лишь глаза казались темнее. Из копны волос, спадавших на плечи, вздымался крутой лоб; густые брови сходились над тонким, с горбинкой, носом… Белые, поразительно острые зубы обнажились, блеснув в улыбке, когда он протянул свою широкую руку со странно короткими пальцами. В центре ладони — удивительно! — росли короткие волоски. Длинные, острые ногти впились в мою кожу; глаза графа зловеще сверкнули…»
Дженни отложила книгу. Стаи волков, повинующиеся приказам Дракулы; сам граф, обращающийся то в волка, то в летучую мышь или зыбкий туман, — пожалуй, для ночи это слишком мрачное чтение. Следующей оказалась монография мистера Саммерса.
«…Подчиняя своей воле темные силы природы, наделенные загадочными и пугающими свойствами… вампиры, однако, не являются демонами по сути…»
Монтегю Саммерс был ближе к современности: его труд появился в 1928 году. Тем не менее действительность и фантазия так тесно переплелись под его пером, что невозможно было отделить одно от другого. Недоверчиво просмотрев несколько глав, Дженни закрыла книгу.
Поразительно, но в стопке нашлись и известные имена: «Коринфская невеста» Гёте; бюргеровская «Ленора», переведенная на английский сэром Вальтером Скоттом; «Талаба» Роберта Саути и «Вампир» лорда Байрона. Пухлые томики страшных историй принадлежали перу М. Р. Джеймса, Э. Ф. Бенсона, Теофила Готье. На глаза Дженни попались выдержки из Бодлера, де Квинси и Фаню.
В одной из книг объяснялось происхождение вампиров: «…пришедшие вместе с князем тьмы, они сбросили с себя изначальную личину, принадлежавшую Змею, и расселились по всей Земле. Однако и теперь, для свершения недобрых деяний, многие чародеи используют ядовитое жало, сохранившееся после Великого Змея».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
