Кэтрин улыбнулась отцу и, поцеловав его в щеку, присоединилась к тете Фелисити. Пожилая дама выразила желание посетить местный магазин, где продавались дамские шляпки. Заведение миссис Бертли не могло сравниться со столичными модными магазинами, но его владелица продавала действительно милые шляпки.
Уже у прилавка Кэтрин, повернувшись к тете, сказала:
– Я слышала, как вы с отцом беседовали вчера вечером. Неужели мне нужно полностью обновить свой гардероб? Думаю, мои платья не такие уж и старые.
– Моя дорогая, наряды, которые хороши для провинциального городка, совершенно не подходят для поездки в Лондон. Тебе понадобится множество вещей: обувь и шляпки, новый плащ, новая амазонка и платья, разумеется.
Кэтрин нахмурилась и пробормотала:
– Но мне не нравится опустошать карманы папы. Он собирается расширить конюшни, да и дом нуждается в небольшом ремонте.
Фелисити внимательно посмотрела на девушку:
– Дорогая, уверяю тебя, твой отец не выглядел удрученным, когда я упомянула о покупке нового гардероба в Лондоне. Напротив, он попросил меня не скупиться и заметил, что яркие тона идут тебе гораздо больше, чем пастельные. В этом я с ним, конечно, согласна, и его советом никак нельзя пренебрегать. Кстати, я заметила, что ты предпочитаешь зеленый цвет. Что ты думаешь об этой ленте? Она будет хорошо смотреться на зонтике.
– Ты убедила папу, что мне необходимо поехать в Лондон. Чтобы оплатить путешествие, он собирается продать Урагана, – пробормотала Кэтрин, рассматривая ленту.
– Значит, вот что тебя беспокоит. Мне следовало бы догадаться. – Фелисити подошла к прилавку, на котором лежали ажурные ирландские кружева, и девушка последовала за ней. – Во-первых, я не верю, что твой отец рискнул бы всем своим состоянием только ради того, чтобы ты поехала в Лондон, – продолжила тетушка. – А во-вторых, мне кажется, что ты гораздо больше увлечена лордом Грэнби, чем этой лошадью.
– Ничего подобного.
Фелисити едва заметно улыбнулась.
– Ну, если ты так настаиваешь...
– Да, настаиваю, – заявила Кэтрин. – Граф совершенно не тот тип мужчины, который мне нравится.
– А Дэвид Молбейн – тот?
– Я знаю Дэвида с детства.
– И ты собираешься повесить свою шляпку на шест, чтобы он на всем скаку отважно сорвал ее?
– Да, собираюсь.
Фелисити развернула белое кружево, потом отложила его и взяла другое, цвета слоновой кости.
– Если я правильно понимаю смысл этой традиции, то срывание шляпы с шеста – прелюдия к открытому признанию мужчиной своих чувств к ее владелице. Ты уверена, что хочешь дать ему надежду?
– Если Дэвид принесет мне шляпку, это не будет означать, что я выйду за него замуж, – ответила Кэтрин. – Мы с ним просто друзья. Я отдам ему первый танец, вот и все.
Тут миссис Бертли закончила обслуживать даму у центрального прилавка и поспешила в глубь магазина, где перед ирландскими кружевами стояли леди Фелисити и Кэтрин.
– Доброе утро, – сказала хозяйка с улыбкой. – Праздник удается на славу, не правда ли? Я слышала, что вы выставляете свою шляпку в этом году, мисс Кэтрин. Дэвид очень этому обрадуется.
Кэтрин никак не отреагировала на последнее замечание миссис Бертли. Она представила тетю Фелисити, а затем попросила хозяйку отрезать ей немного зеленой ленты.
– С удовольствием, – сказала хозяйка, доставая из передника ножницы. – Чудесный цвет. Как раз для вас.
Миссис Бертли упаковала ленту так, чтобы она поместилась в сумочку Кэтрин. Затем покупательницы вышли из магазина и направились в сторону площади.
– Даже миссис Бертли понимает важность того, что ты собираешься сделать, – проговорила леди Форбс-Хаммонд. – Моя дорогая, я не против того, чтобы девушка рассматривала разные варианты, но мне кажется, что Дэвид Молбейн – это не тот молодой человек, которого ты хотела бы видеть в качестве своего жениха.
– Я никого не хочу видеть в этом качестве, – заявила Кэтрин. – Именно поэтому я считаю, что поездка в Лондон – пустая трата времени и денег, заработанных тяжким трудом отца. Я не приму ни одного предложения.
– В Лондоне ты изменишь свое решение.
– Я хочу жить так, как мне нравится. И я докажу, что способна на это.
Леди Форбс-Хаммонд молча пожала плечами, но от своих планов она, конечно же, не отказалась.
Два часа спустя Кэтрин увидела лорда Грэнби, ехавшего рядом с экипажем Дентов. В желтовато-коричневых бриджах и шоколадно-коричневом сюртуке граф выглядел настоящим аристократом. И Кэтрин казалось, что сейчас он еще привлекательнее, чем прежде. Испугавшись собственных мыслей, она сказала себе: «Не смей глазеть на него. Ты ведь его ненавидишь, не так ли?»
Но действительно ли она его ненавидела? Глядя сейчас на графа, Кэтрин очень в этом сомневалась.
Как только она увидела его, на нее вновь нахлынули воспоминания об их последней встрече. Кэтрин старалась не думать об этом, однако ничего не могла с собой поделать.
Тут Грэнби спешился и, передавая поводья стоявшему рядом мальчику, протянул ему монету. Тот спросил:
– Вы будете участвовать в скачках, милорд?
– Нет, – ответил граф.
Мальчик просиял: было ясно, что вечером, когда джентльмен придет за своей лошадью, он даст ему еще одну монету.
Кэтрин, стоявшая неподалеку, слышала ответ графа и не удивилась, что Грэнби выбрал роль наблюдателя, а не участника. Изысканным лордам не нужны шляпки дам, им нужны сами дамы.
Когда Эмма Дент выбралась из экипажа, Кэтрин с Фелисити подошли поближе, чтобы поздороваться с ней. Какое-то время они мило болтали. Правда, в основном девушка слушала и лишь изредка вставляла реплики, когда это было необходимо.
Вскоре к ним присоединились мистер Дент и Грэнби, и Кэтрин была вынуждена ответить на приветствие графа. Он посмотрел ей прямо в глаза и сказал, что она чудесно выглядит. Это были совершенно пустые слова, комплимент, который Грэнби, без сомнения, говорил сотни раз сотням женщин. Во всяком случае, Кэтрин именно так приняла его слова.
Несколько минут спустя Кэтрин извинилась и, оставив Фелисити беседовать с Эммой, отправилась на поиски прохладительных напитков.
Дэвид на площади еще не появлялся, так как до начала скачек он должен был оставаться в табачной лавке. Кэтрин знала, что после состязаний начнется новое развлечение – танцы, которые продлятся, пока церковный колокол не пробьет полночь.
Кэтрин остановилась у лавочки с лимонадом, и тут за ее спиной раздался голос графа.
– Два стакана, – сказал он девушке, стоявшей у прилавка.
Кэтрин вздрогнула от неожиданности. Оказывается, Грэнби шел следом за ней, а она не слышала его шагов. Взяв свой стакан, Кэтрин отошла в сторону. Граф подошел к ней и сказал:
