Глава 4. Клеймо дьявола
Армитала обрела силу клазомена и получила рог, подчинив себе саламандру, которая вошла в амулет. Покинув Сумеречную зону, отгораживающую мир ангелов от мира мертвых, Армитала вернулась в город ангелов Дольмет и принялась разыскивать тонкую брешь в Мерцающих горах Ориса, чтобы найти Арзуна и бросить ему вызов, отомстив за погибшего архангела. С тех пор прошло около десяти лет, по людским меркам, и в Сумеречной зоне стали происходить странные вещи, о которых не знали даже ангелы, отвлеченные поисками Арзуна. Мертвецы стали беспокойными, шлялись из стороны в сторону, описывая странные круги на мертвой тверди Сумеречной зоны, стало заметно холоднее и на небе появились мерцающие сполохи. В некоторых местах уже на протяжении нескольких лет светился и набухал магический шар, периодически исторгая из себя зловонные запахи и зеленый тусклый свет, просачивающийся сквозь его оболочку. Мертвец шел, спешно описывая своими костяшками полукруг, вокруг светящегося шара и, замедлив свой ход, неожиданно остановился. Втянув кислый воздух своими сгнившими ноздрями, он пригнулся и потянулся рукой к зависшему шару. Дотронувшись до мертвеца, шар лопнул, и из него вылилась тягучая жидкая слизь, полностью окатив скелет зловонным содержимым. В шаре зияло светящееся отверстие, из которого кто-то пытался вылезти. Обтянутые мертвенно-бледной кожей руки, судорожно разрывали кайму отверстия, пытаясь раскрыть портал в мир Сумеречной зоны. Совершив огромное усилие, рвущие плоть отверстия руки вытянулись, и тело полезло в разрыв вслед за руками, медленно скатываясь в мерзкую слизь, вытекшую из шара. Как только тело выпало из образовавшегося отверстия, портал тут же захлопнулся, а слизь с жутким бульканьем расплескалась на поверхности. Скелет опустил свой череп, и выгнившие глазницы смотрели на зеленую слизь, в которой подергивалось выпавшее существо. Медленно поднимаясь, из слизи вставало существо с длинными волосами, уродливо скрученными на исхудалом уродливом теле. Голова создания постепенно поднималась, пока ее глаза не впились своими зрачками в глазницы ходячего трупа, наблюдающего за происходящим. Это было тело обнаженной женщины, глаза которой смотрели без чувства страха. Скелет, взглянув своим сумеречным зрением в глаза поднявшейся, повернулся и медленно стал удаляться от этого места, поняв, что это существо не представляет никакой опасности.
Неимоверный холод терзал тело ведьмы, открывшей портал в Сумеречный мир. Ведьма шла, с трудом переставляя скованные холодом ноги, по мертвенной земле, время от времени огибая большие скопления мертвецов, собравшихся у края могил, порождавших очередную ведьму. Эти ведьмы были обыкновенными созданиями сумеречной зоны, ничем не выделяющиеся, и возвращались к жизни с присущей им уродливостью. Кем они были ранее, они не знали, но, понимая свою замогильную сущность, они всем своим существом старались служить новому своему воплощению. Восставшая против своего круга, ведьма была остановлена своими старшими сестрами и предана вторичному перерождению на священном алтаре в мире Илата. Люди, что доверились ей, благополучно покинули место её перевоплощения, но она была подвержена мучительным пыткам, перед тем как окончательно лишиться своих воспоминаний. Перерождение на алтаре в склепе забрало также у ведьмы её свободу воли, наделив, в свою очередь, необычайным могуществом. Теперь она могла воплотить замысел круга ведьм и, открыв портал в место своего рождения, Сумеречную зону, добыть сумеречную эссенцию, способную воссоздать демонических созданий с улучшенными показателями могущества и стойкости к физическим и магическим атакам. Но, явившись в Сумеречной зоне обнаженной, лишенной хоть каких-то внешних атрибутов ведьмы, на её разум внезапно накатило жуткое желание следовать в другом направлении. Оставив свое стремление набрать сумеречной эссенции, ведьму тянуло обрести могущество, субстанция которого пульсировала в так её пульсу, вызывая непреодолимое желание власти над своим телом.
Уродливое обнаженное тело ведьмы двигалось вдоль вулканических выбросов, не обращая внимания на плотные сгустки сажи, обволакивающие её при своем падении. Чувство обладания было навязчивым и не давало времени ведьме передохнуть, что-то неимоверным усилием тянуло её к непознанному, но такому востребованному. Тяжесть накапливалась в её ногах, мышцы судорожно изнывали от нехватки воды, а глаза туманились кровавым отблеском, не сулящим ничего хорошего для своей хозяйки. Миновав вулканические пустоши, ведьма увидела обширную водную гладь мертвого озера. Приблизившись к замшелому берегу, она склонилась и, опустив голову, стала жадно пить протухшую воду, смердящую гнилостными останками. Для любого другого существа такая вода оказалась бы смертельной, но тело ведьмы от природы своей имело иммунитет к таким рвотным жидкостям, поэтому она пила воду без опаски, лишь изредка оглядываясь на случай опасности. Насытив свою жажду, ведьма, уставшая после длительного перехода, совсем обессилела и, приклонив голову, отдалась во власть сна. Это был хмельной сон, в котором она брела по странным залам древней гробницы и скелеты, облаченные в боевые панцири, сторожили вход в древнее святилище. Увидев её, два скелета бросились за ней. Ведьма, скрывшись за дверным проемом, увидела в урнах старые мечи и, выхватив один из них, бросилась на бегущего скелета. Сильным ударом руки она вспорола его доспех, проткнув и без того мертвое тело. Скелет рухнул, рассыпаясь, но и меч выпал из её руки, раскалываясь о плиты пола. Второе нападение ей было не отразить и скелет, нанес ведьме рубящий удар. Ведьма проснулась и увидела, как корни прибрежного мха, опутав ноги, тянут её в затхлую воду. Ухватившись руками за растущую поблизости траву, ведьма всеми силами попыталась выкарабкаться, но не тут-то было – корни тянули её с такой силой, что она погрязла в водорослях уже до пояса. Схватив небольшую корягу, поместившуюся в руке, ведьма щелкнула пальцами, и трухлявая ветка вспыхнула, украсив берег озера ярким светом. Размахнувшись, ведьма ударила концом ветки о гладь озера, добавив к удару свое черное заклинание. Горящая ветка, ударившись о воду, рассыпала по поверхности огромное количество алых искр, вмиг принявших очертание пентаграммы. «Вонзитесь, клыки мертвой плоти в илистое дно преисподней!» – выкрикнула ведьма. Вода на поверхности озера вздрогнула, поднялась над поверхностью, обнажая дно озера, и с яростью обрушилась обратно. Дикий треск послышался из глубины, и над поверхностью показалось огромное трухлявое бревно, некогда затопленное в этом озере, чтобы охранять местных обитателей от непрошенных гостей. Оно было жутко обезображено своими выпуклыми ветвями, растущими не вверх, а вглубь илистого озера. Пошатываясь из стороны в сторону, бревно сковывало ведьму своими ветвями, медленно затягивая её на дно. Это было существо первоначальное, не подчиняющееся никому, кроме своего голода. Ведьма крикнула: «порождение мрака и тени, Вильзур амнир тар, воплоти свой порок! Дальвис кралс бирас!». Ветви, сковывающие ведьму, обломились, и существо, извиваясь и скрипя, ударило ведьму своим торсом, выкинув её на берег. Медленно ступая своими осклизлыми ветвями по дну озера, бревно выходило на берег. Перед глазами ведьмы появлялся древний Урим, охраняющий секреты озера, такого даже Армитале не приходилось встречать на своем веку. Как его остановить было загадкой, потому что древняя магия на него не действовала, он сам был древней магией. Поднявшись на твердом берегу, ведьма, видя, как Урим медленно ступает к ней, вытянула ладони к нему навстречу и произнесла: «плас пирус». Внезапно Урим встал, не ведая что происходит. Его корни, цепляясь за илистое дно, были не в состоянии идти дальше. Барьер, поставленный перед ним, стоял, но для его поддержания требовалась энергия. Вытянув свои руки перед лицом, ведьма, понимая всю опасность данной ситуации, что дальше своих владений древень её не выпустит, разорвала зубами свои сухожилия и, наложив заклятье сращивания костей в замедленном временном промежутке, произнесла: «Тарину зилас архум!». Из разорванных запястий ведьмы струёй лилась кровь к её ногам. Она закричала: «Варла дарас миту!». И, схватив струи своей крови, которые вмиг отвердели в её руках, пустив мощный поток энергии жизни в мертвую почву, она произнесла заклинание смерти, которое не следует слышать и видеть живому существу, кроме ведьмы. Ствол древня задрожал, корни и ветви начали странно шевелиться и он, пытаясь взять под контроль свои отростки, используя древнюю магию, беспомощно топтался на месте. Ведьма медленно опустила руки и загустевшие струи крови медленно отвалились от её рук. Древень, атакованный своими ветвями, которые его спутывали и тянули на дно, громко скрипел и, уходя своим стволом под воду, взметнул вверх столб воды, но было поздно. Заклятье, наложенное на мертвое существо, находящееся своими ветвями в илистом дне, дало замогильной земле возможность влиять на его древнюю магию, побороть его и затянуть в свои илистые могилы, в которых покоилось не одно живое существо, уничтоженное им. Как только струи крови отвалились, сразу же сработало заклинание сращивания костей, и ведьма, лишенная сил, продолжила путь.
