мне.
Мы едва успеваем одеться к началу шоу.
— Мерзость, мерзость, мерзость, — бормочет Миранда, пока я краснею, сидя на заднем сиденье гольф-кара с ней и Лиззи, пока Зак ведёт машину. — Я не могу поверить, что вошла и увидела эту отвратительную сморщенную задницу.
— У меня не сморщенная задница, — рычит Крид, оборачиваясь, чтобы взглянуть на неё. Зак такой большой и мускулистый, что только он и Крид помещаются на переднем сиденье, в то время как мы, девочки, втроём легко помещаемся на заднем.
— Выглядело именно так, вот так раскачиваясь вверх-вниз…
— Миранда! — кричу я, зажимая уши руками. — Пожалуйста, прекрати.
То, что Миранда во второй раз застала меня и своего близнеца, было неприятно. Думаю, так нам и надо, что мы не проверили, заперта ли дверь.
— Ладно, хорошо, но мне всё равно показалось, что она сморщенная…
Зак издаёт разочарованный рык, в то время как Лиззи хихикает и прикрывает рот рукой. Я уже закончила этот разговор, поэтому игнорирую их всех, разинув рот от изумления на огромную, бурлящую толпу, собравшуюся вокруг сцены.
Мы следуем за другим гольф-каром к заднему ряду, где несколько дюжих охранников проверяют и перепроверяют наши бейджи, прежде чем пропустить нас за кулисы.
— Что за цирк, — растягивает слова Тристан, как будто ему до смерти скучно.
— Лучше, чем сморщенная задница, — говорит Лиззи, и я клянусь, она делает это нарочно. Я останавливаюсь как вкопанная и поворачиваюсь, чтобы посмотреть на неё, но она уже проносится мимо и хихикает. Тристан смотрит на неё, а потом снова на меня. Если слухи верны, то у него не было секса уже… много лет, верно?
— Миранда застукала меня и Крида, — говорю я ему, встречаясь взглядом с его мерцающим серебристыми глазами. Его челюсть сжимается, но он не произносит ни слова, ожидая, пока остальные пройдут, прежде чем Виндзор останавливается рядом со мной.
— Раньше я не ревновал, — размышляет Винд, убирая свои рыжие волосы со лба. Как обычно, они торчат вертикально вверх. — Теперь начинаю. Что вы думаете на этот счёт, мистер Вандербильт?
— Крид не представляет для меня угрозы, — отвечает он, выпрямляясь и проносясь мимо нас, в то время как Крид отшвыривает его сзади.
— Грёбаный мудак, — растягивает он, оглядываясь, чтобы оценить мою реакцию. Я стою там, ощущая напряжение и задаваясь вопросом: сколько ещё я смогу это делать? Сколько ещё я смогу удерживать их всех, прежде чем они начнут драться друг с другом?
— Эй. — Появляется Зейд, хватает меня за руку и прерывает ход моих мыслей. Теперь у него на запястьях спортивные повязки, и это свирепое выражение его лица полностью преображает его. Он превращается из великолепного, слегка недосягаемого, слегка опасного… в трансцендентного. Зейд Кайзер выглядит как рок-бог. Он в своей стихии и чувствует флюиды толпы.
Его энергия заразительна.
Зейд тащит меня к краю сцены, где ждут участники его группы, и первая группа этого вечера начинает настраивать свои инструменты. Толпа сходит с ума в предвкушении шоу, когда Зейд обнимает меня за плечи, его тёплое дыхание касается моего уха.
— После шоу мне нужно, чтобы ты помогла мне отбиться от поклонниц, хорошо? — говорит он, и прежде чем я успеваю открыть рот, чтобы спросить его об этом, начинается музыка, и я ни черта не слышу.
В течение многих лет я хотела пойти на один из концертов Зайда и посмотреть, как он выступает.
Сегодня вечером у меня наконец-то появляется такой шанс.
Три группы до Зейда хороши, но у их солистов нет той дикой энергии, которую я чувствую, когда он прикасается ко мне, его пальцы касаются каждой части моего тела. На мне платье-майка «Afterglow» и туфли на каблуках, и Зейд как будто не может мной насытиться. Он практически все время обнимал меня на протяжении всех трёх сетов, прежде чем, наконец, одарил обжигающим поцелуем на удачу и широкими шагами направился через сцену.
Он срывает микрофон с подставки, проводит пальцами по своим зелёным волосам, а затем бросает на толпу такой пылкий взгляд, что они начинают кричать.
— Ого. Если бы я не была лесбиянкой, я бы, возможно, сменила команду на #КомандаЗейда. — Миранда насвистывает себе под нос, когда Зейд подходит к передней части сцены и ставит один из своих ботинок на динамик.
— Добрый вечер, Калифорния! — кричит он, и по толпе, кажется, пробегает волна силы. Моё сердце замирает, и я издаю тихий задыхающийся звук, который, кажется, замечает только Зак. Он переводит взгляд с меня на Зейда, наблюдая за ним тёмными прищуренными глазами, вбирая его в себя. — Вы готовы сегодня вечером оторвать свои грёбаные жопы?!
Ответные крики оглушительны.
Зейд кладёт микрофон обратно на подставку, хватает лимонно-зелёную гитару в форме топора и бренчит на ней. Берн заводит барабаны, в то время как Эйден играет на басу, а Бенджи берет другую гитару. Я не очень много знаю о рок-музыке как таковой, но в музыке есть эта незабываемая суть, нечто такое, чему ты учишься один раз и никогда не забываешь. Хотя я и играю на арфе, но моё тело резонирует с нотами, которые Зейд наигрывает пальцами.
Он начинает с песни, которая чертовски тяжелее всех тех, что я привыкла слушать, но она мне нравится. Конечно, после этого я, вероятно, оглохну на несколько дней, но… оно того стоит.
— «Изменённый огнём, уничтоженный пламенем, сломленный насилием, восстановленный дождём». — Зейд выкрикивает текст в микрофон, понизив голос и наигрывая на гитаре в безумном танце окрашенных пальцев. Я дрожу, по моему телу пробегают мурашки, когда я вслушиваюсь в слова и пытаюсь решить, слышала ли я эту песню от него раньше. Но нет… это что-то новенькое. Улыбка изгибает мои губы. Ни один автор-призрак не написал бы эту мелодию. — «Капли твоих слёз были катализатором, которого я жаждал, тепло твоих губ было бальзамом, который мог спасти. Ты открыла глаза и увидела мою боль насквозь». — Зейд приостанавливает бренчание на гитаре, а затем рычит в микрофон так, что я чувствую, как каждая частичка меня оживает от неистового прилива желания.
Чёрт возьми.
Отбиваться от поклонниц, сказал он?
Теперь я понимаю почему.
— А теперь танцуй. — Зейд срывает эту фразу с языка и крутит пальцем по кругу, приводя толпу в такое бешенство, что в передней части сцены образуется мош-пит (прим. — круг из толпы фанатов на рок-концертах). Мы с Мирандой теперь обе кричим и прыгаем вверх-вниз.
Энергия передаётся через эту песню и в следующую, когда Зейд кладёт гитару и поднимает своё выступление на совершенно новый уровень, используя всю сцену в качестве холста для своего
