не разделяю.
– Нет, он не при чем. Сокульская все-таки мое портфолио посмотрела. Помнишь, я говорила, что отправила в "Вуаль", – забираю записку из ослабевших пальцев.
– А-а-а, – разочарованно тянет Кристина и, потеряв интерес, падает на кровать, зарываясь в телефоне. – Она откажет тебе при встрече. Максимум – предложит эскизы перекупить. Ты слишком красивая для дизайнера и не нужна ей под боком.
«Зато Валевский и кастинг-менеджер при встрече узнают во мне Рапунцель. Им-то я как раз очень нужна. Чтобы спонсора задобрить», – проносится в мыслях. И я холодею.
– Я и не пойду, – вздохнув, выбрасываю листок, однако время собеседования я и так запомнила.
Следую примеру Кристины и, забравшись под одеяло, включаю телефон. С замиранием сердца жду оповещения о непринятых вызовах. Автоматной очередью прилетают уведомления с незнакомого номера, по последним цифрам которого я узнаю контакт Сокульской, оставленный на выброшенном листке. Не обманула – действительно не смогла дозвониться.
И стоит лишь сомнениям в моей душе поднять свои буйные головы, как их тут же сносит с плеч ударной волной следующих оповещений. С номера, сохраненного под именем «Зверюга».
От него пропущенных столько, что у меня перегревается трубка. Они не прекращают прибывать с грозным пиликаньем.
Вдруг осознаю, что в этот же момент где-то там, на другом конце провода, такой же стопкой уведомлений прибило… зверюгу! И теперь, посреди ночи, он точно не пропустит радостную весть, что «абонент снова на связи».
– Черт! Черт! Вот дура, – шиплю, неистово ругая себя, и лихорадочно зажимаю кнопку отключения.
Палец соскальзывает, когда на смену уведомлениям приходит новое сообщение. От него. Время доставки – только что.
– Нет уж, – отчаянно качаю головой, но любопытство сильнее страха. Вопреки своим словам открываю СМС.
«Не отключай телефон, Рапунцель».
Крепче сжимаю трубку в дрожащих руках. Не верится, что мне пишет зверь. Откуда он вообще грамоту знает? После «собеседования» сложилось впечатление, что только рычать умеет, нападать и матом всех крыть. Ах да, еще спариваться. Основные инстинкты заложены и работают исправно. А нормальная речь откуда?
«У меня нет других твоих контактов», – загорается следом.
Но как же домашний телефон Тумановых? Значит, все-таки он не вышел на меня настоящую? А Сокульская звонила по собственной инициативе…
«Пожалуйста, ответь», – загорается следом.
Ничего себе, эволюция четвероногого в прямоходящего! Только все равно к одному итогу придет – «лежачему». Но не со мной, пусть даже не пытается.
«Вы ошиблись номером. Это не «Секс по телефону», – набираю шустро и отсылаю прежде, чем включается мозг. Однако поздно.
Доставлено.
Что я делаю? Над животным подшучиваю. Куском сырого мяса перед голодным хищником трясу.
«По телефону – это совсем уже извращение», – не медлит он. Тоже шутит? У него чувство юмора есть вообще? По сухому печатному тексту неясно.
Не пишу ничего, как бы не чесались пальцы отослать что-нибудь дерзкое. Запрещаю себе отвечать, чтобы опять не отправить ему лишнего. Но и телефон не отключаю. Хотя следовало бы!
«Извини, мы неправильно поняли друг друга», – не унимается никак.
Будто мы разговаривали! Он мне слова сказать не дал и сам не спешил ничего объяснять. Откинул мое портфолио, а меня чуть в берлогу не уволок. Неандерталец.
«У тебя оказалась моя папка, а у меня – твоя. Предлагаю обменяться заложниками» – прилетает неожиданно.
Значит, мои наброски у него? Зачем он вообще их забрал и сохранил? Выкинул бы, как только понял, что там не его драгоценный контракт.
Впрочем, документы Льва Царева я тоже почему-то сберегла… Тянусь к прикроватной тумбочке, достаю папку, которая так похожа на мою, особенно в полумраке.
«Я встречаться с вами не буду», – аккуратно набиваю текст.
«И как мы сделаем это без встречи?»
«Например, как в фильмах. Могу оставить папку в контейнере возле дома моды, а вы заберете в назначенное время», – не теряюсь я.
Сама не знаю, шучу я или серьезно. Однако очной ставки со зверем я точно не выдержу.
«Ты адекватная? Хочешь, чтобы миллионный контракт в мусорке валялся? И чтобы я его доставал оттуда? Ты как себе это представляешь?»
Все, хищник взбесился. Слюной исходит. Несите сорок уколов от бешенства – мне они могут пригодиться, если он все-таки найдет меня и покусает.
«Не хотите, как хотите», – судорожно луплю по клавиатуре пальцем.
Нервно побарабанив по экрану, дописываю:
«Зверюга».
И отключаю телефон полностью, прячу под подушку.
– Да уж, пообщались, – бубню себе под нос. Задумчиво перебираю те крохи новой информации, которые мне неосознанно бросил Царев. "Ем" их с диким аппетитом, насыщаясь энергией и безумными мыслями.
– Ложись спать, не шуми, – сонно отзывается Кристина. – Завтра мне к первой паре.
– А мне… – лихорадочно дышу, не веря собственным словам. – На собеседование!
Раз уж спонсор, кроме номера сотового, ничего больше не раздобыл, то можно рискнуть!
Только надо все предусмотреть. Если я столкнусь с ним в доме моды, он не должен меня узнать. Никто не должен!
– Крис, а если некрасивый дизайнер, Сокульская возьмет? – тормошу соседку.
– Не знаю, – зевает она. – Но шансов больше. Некрасивая у нее Валевского не отобьет. А если еще и дурочка-простушка, то ее не подсидит. Ума не хватит, – и накрывается с головой.
Я же улыбаюсь довольно. Гениальная идея красной лампочкой загорается в моей голове. Одним выстрелом я убью целое стадо зайцев!
Меня и спонсор не захочет, потому что ищет красавицу-принцессу, и Валевский не узнает, ведь помнит совершенно другой типаж, и Сокульская не забракует на должность!
Серую простушку заказывали? Легко!
Составляю список, что мне нужно купить, как только откроются магазины косметики. Вытряхиваю из шкафа вещи, отбираю «домашние», которые оставила для того, чтобы в комнате в них ходить. Поразмыслив, стаскиваю с постели простыню. Однотонную и скучную. Готовлю к работе швейную машинку, которую мне Вася привез. Сегодня ее ждет тяжелая ночь. И меня тоже.
Глава 14
На следующий день
– Ма-ать моя женщина! – что есть мочи орет Кристина и стопорится на пороге, двумя руками хватаясь за грудь в области сердца.
Вздрогнув, шумно выдыхаю и укоризненно зыркаю на нее. Ловлю взглядом циферблат настенных часов, осознаю, что у меня критически мало времени, и возвращаюсь к зеркалу.
Из отражения на меня смотрит совершенно другая Алена. После дешевого тоника волосы приобрели противный каштановый оттенок. Выцветший, скучный. С сероватым напылением, будто после нашествия моли, отлупившей крылышками мою многострадальную голову и оставившей темноватые следы. Еще и пряди окрасились неравномерно – слишком густые. Я похожа на пятнистую, выгоревшую на солнце мышь. Надеюсь, тоник смоется без проблем, а то мне на пары после собеседования успеть надо.
