– Недавно я звонил твоей маме, чтобы задать ей несколько уточняющих вопросов для статьи, – сказал он.
– Да? – протянула я.
– Она рассказала мне о твоей подруге Камил.
Я вперила в него пустой взгляд, но он не понял намека.
– Сесил, – поправила я.
– Извини. Как бестактно с моей стороны. Сесил, значит. После ее смерти ты ужасно переживаешь, да? Думаешь, что никогда больше не сможешь завести близких отношений? – Он положил руку на спинку дивана, заведя ее за мою шею. – Представляю, в каком ты состоянии.
– Неужели? Что, твоего лучшего друга тоже сбило такси?
– Нет, не в том смысле... Я выразился метафорически.
– А... Что ж, спасибо за понимание, Мэтью.
Он сменил тему и несколько минут пересказывал статью, которую сочинял о Елене. Глядя на него, я почувствовала себя неловко. Ведь парень просто хотел проявить участие. Поэтому когда он нагнулся ко мне, чтобы поцеловать, я не стала сопротивляться.
Поцелуй показался мне каким-то странным. Его губы отдавали пивом и были тверже, чем я ожидала, – словно переплетные скобы. Но через несколько минут я оттаяла. «Может, Мэтью не так уж и плох, – подумала я, заметив, что теперь он дышит чаще. – Нравится же ему стекло Бленко...» Рука Мэтью сползла с шеи мне на грудь. Я слегка изогнула спину в знак того, что разрешаю к себе прикасаться.
Он заглянул мне в глаза. «Заглянул в глаза, – подумала я. – Какая избитая фраза!»
– У меня для тебя кое-что есть, Джесси, – сказал он. С этими словами Мэтью откинулся на спинку дивана, расстегнул брюки и гордо продемонстрировал стоящий пенис исключительно больших размеров.
– Можешь пососать, красотка.
– Нет, ты, наверное, прикалываешься! – Зак хохотал в телефонную трубку. – Подожди, возьму платок.
Я услышала шорох, затем Зак высморкался. Он простудился, и я периодически названивала ему, чтобы узнать, как он себя чувствует.
– Представляешь? – Я взяла еще один пирожок с рисом. Я уже почти целый пакет сожрала. Заку не нравилось, что я слишком много курю. Но нужно же мне было хоть чем-то себя занять. – Я его тут же вытолкала взашей. Накинула на него пальто, бросила ему ботинки, сунула ключи от машины и – прости-прощай.
– Но ты хоть оценила, насколько он большой?
– Зак, не надо! Я же ем сейчас!
– Не выискивай предлог.
– Ну разве что пощупала по-быстрому.
– Ты шутишь, правда? – Его тон стал серьезнее. Я успокоила его: разумеется, шучу.
Зак рассмеялся. У него был глубокий, красивый смех.
– Где ты откопала этого придурка? – спросил он.
– Маме спасибо! – фыркнула я. Он снова расхохотался.
– О Боже! – Зак глубоко вдохнул. – Знаешь, после таких историй еще меньше хочется с кем-то встречаться.
Я заверила его, что спешить некуда – никто не ждет, чтобы он так скоро стал назначать свидания.
– Скажем так: сам-то я не спешу, а вот все остальные проходу не дают.
– Кто это «все остальные»? – прикончила последний пирожок с рисом и решила заглянуть в холодильник: не найдется ли там еще чего-нибудь пожевать? – Прошло всего восемь месяцев.
– Девушки из офиса «Тайме». Они все по мне с ума сходят.
– Скромности тебе не занимать.
– Нет, серьезно. Мой психолог говорит, что существует такое понятие, как «вдовья лихорадка». Это означает, что вдовцы вызывают повышенный интерес. Недавно, например, я шел на собрание, и одна девушка из отдела маркетинга протянула мне записку, в которой говорилось: «Когда будешь готов», а ниже – номер ее телефона.
– Как ее зовут? – спросила я.
– Ракель Суоллоу.
– Круто. – Я направилась на кухню, достала из холодильника белое вино и налила себе стакан.
– «Понимаете, доктор Бивер, я влюбился в мисс Суоллоу с первого взгляда...»
Повисла неловкая пауза.
– Что? – сказала я. – Неудачная шутка?
– Да нет, не в этом дело.
– Тогда в чем?
– Ни в чем. – Он закашлялся. – Просто мне совсем не Ракель нравится.
– Что ж... Я просто дурачилась.
Только тут до меня дошло: что он имеет в виду? Неужели ему кто-то нравится?
– Зак, у тебя что, кто-то появился? Он ничего не ответил.
– Новая де-е-евушка? – поддразнила я.
– Джесси, ты хуже моей младшей сестренки. – Он прокашлялся. – Нет. Нет, конечно.
– Если тебе кто-то приглянулся, все будут только рады...
– Смени пластинку, не то я повешу трубку, – смеясь, пригрозил он.
– Еще чего! Так легко ты не отвертишься.
– Телефонная трубка медленно опускается. Сейчас нас разъединят. Пока, Джесси! Прощай!..
– Хорошо-хорошо! – перебила я. – Не буду больше спрашивать, только не вешай трубку.
– То-то. А я уже думал, придется привести угрозу в действие.
В пятницу мы с Брин решили пообедать вместе. Стояла пасмурная погода. Летнюю жару наконец-то сменил прохладный ветерок. Я была счастлива, когда поутру впервые за много месяцев натянула легкий свитер. Мне хотелось съесть чего-нибудь вкусненького, но по настоянию Брин мы отправились в маленький ресторанчик неподалеку от ее офиса, где подавали полезную пищу. В последнее время Брин особенно ревностно следила за тем, что я ем – без сомнения, хотела, чтобы мне опять кто-нибудь назначил свидание. И еще она мечтала заставить меня бросить курить. По дороге в ресторан я жевала никотиновую жвачку и думала: «И когда только все на свете успели бросить курить?»
Я изучала перечень бутербродов с пониженным содержанием углеводов, подававшихся с салатными листьями, и тофу «Макнаггетс». Брин уже свой выбор сделала. Она ждала, положив руки на меню, и смотрела на меня с каким-то странным выражением.
– Вчера вечером я звонила Заку узнать, как он себя чувствует, – сказала я, остановившись на салате, показавшемся мне наиболее сносным. – Он сильно простужен.
– Слышала, – сказала она. – Ну и как он? Я пожала плечами.
– Лучше, чем в ту неделю, на которую пришелся день рождения Сесил. Но ты же знаешь Зака. О том, что творится у него в душе, можно только догадываться.
– Хочешь сказать, тихие воды глубоки? Дэвид и я обедали с ним незадолго до того, как он заболел. Зак был очень мил. Он... – Брин уставилась в потолок, подыскивая слова.
– Старается проводить с нами больше времени, – закончила я за нее.
– Именно. Дэвид говорит, Зак сказал ему, что он не хочет исчезать из нашей жизни только потому, что умерла Сесил.
Я отхлебнула чая с мятой. Сказать Брин, что Зак, похоже, влюбился, или не стоит? А почему бы и нет?
– По-моему, он положил на кого-то глаз, – сказала я. Брин умолкла и вытерла рот салфеткой, оставив на ней
тревожное красное пятно от своей любимой помады.
– Да ты что?!
– Я хотела его вчера расспросить, но он пригрозил, что повесит трубку.
