Преследуемая машина остановилась, из нее выскочили двое с пистолетами в руках, но, увидев, каким плотным кольцом они окружены, поняли, что сопротивление бесполезно. Молча положив оружие на асфальт, они молча дали надеть на себя наручники.
Безбородова нашли в багажнике связанным.
— Здорово они меня подловили... — прохрипел он. — Решили похитить и допросить перед тем, как убить, чтобы выпытать, сколько мне известно и сколько всего я продал... Стукнули по башке — и спустили из окна на задний двор гостиницы, где уже машина была припаркована... Спасибо вам, вовремя...
— Не нам спасибо, детям, — ответил старший полицейский. — Без них бы мы опоздали... — Он с уважением посмотрел на Полю. — А ты, оказывается, соображаешь...
Ежик вздохнул. Он ведь от всех старался скрыть необычные способности сестры, боясь, как бы чего не вышло. Но тут был особый случай.
Глава четырнадцатая
ОТВЕТНЫЙ УДАР
Василий Ботвин и Александр Частых на эту ночь выехали в подмосковный коттедж Чистильщика, который лучше было бы назвать маленьким дворцом. Там, они были уверены, никакая спецслужба не сможет их прослушать. А что борьба пошла не на жизнь, а на смерть и что обложили их плотным кольцом, теперь не сомневался даже Чистильщик, До этого с иронией относившийся к предостережениям Ботвы не говорить открыто даже в офисе.
Но здесь, окруженные плотным кольцом охраны, они были уверены: к ним и муха не пролетит.
Для успокоения нервов потягивали коньяк. До этого какое-то время играли на бильярде, тоже хорошее успокаивающее средство, но вот уже два часа, как кии были отложены, а на бильярдном столе осталось несколько шаров: партия осталась недоигранной.
— Три часа ночи, — заметил Ботва, посмотрев на часы. — Час ночи по бельгийскому времени, так? Давно должны были все провернуть. Странно, что нам не докладывают.
— Может, хотят сначала вышибить из него признания, чтобы доложить о полном успехе, — отозвался Чистильщик. — Если, конечно, он их даст...
— В каком смысле? — осведомился Ботва, недовольно взирая на компаньона.
— В том смысле, что если ты не ошибся.
— Не мог я ошибиться! — Ботва встал и нервно заходил по комнате. — Вот, смотри. Один раз Куцый уже замарался, так? Когда поручили ему организовать зачистку всех этих гадов, которые полезли в наш бизнес и шлепнули Кусаку. Что в итоге? Все нанятые исполнители оказались в тюрьме, а он является и поет о том, что полиция идет по его следу. Мы его прикрываем, меняем ему документы. Так?
— Ну, так. Еще бы мы этого не сделали! Куцый — ценный кадр. Согласись, до этого у него не было ни одного прокола. И он нам четко доказал, что весь провал — вина не его, а исполнителей. В конце концов, ты сам предложил заховать его на точку, а потом доверить ему ее развитие!
— Да, предложил. Потому что тогда мне казалось, что лучшего исполнителя мы не найдем. Меня самого впечатлило, что он успел смыться, когда всех остальных замели... Но потом я сел и помозговал. И что получается? Если он — подсадная утка, то мы ему сами раскрыли все карты! Ты представляешь, что будет, если он на этот комплекс наведет легавых? Все, каюк! Поэтому если есть хоть какие-то подозрения, то лучше его прибрать и поставить на его место другого человека. А теперь давай посмотрим, что мы имеем против него. Да эту посылку, чтоб ее так и разэтак! Он попросил Сергея отправить посылку двадцатого мая, чтобы она дошла не раньше двадцать пятого. Почему? Я тебе скажу. Если эта посылка — сигнал, что искать надо там-то и там-то и что надо проводить обыск, как только ее получат, то до двадцать пятого обыск проводить бессмысленно. Ничего нет, все чисто. А вот двадцать пятого на точку прибывает и груз наркотиков, который мы не успеем спихнуть, и... ну, ты сам знаешь, кто и что прибывает. И г-лавное, после двадцать пятого у нас бухгалтерия перестанет совпадать с официальной. И настолько круто перестанет совпадать, что меньше чем за две недели все документы не подчистить и несуразности не устранить. Там по одному несовпадению в цифрах опытный специалист догадается, чем именно мы занимаемся. Если обыск проведут двадцать шестого там, двадцать седьмого... ну, вплоть до десятого июня, то горим мы синим пламенем! И нас никакие адвокаты не вытащат. И почему посылка не могла уйти напрямую из Бельгии, почему надо было ее пересылать с наших складов в Смоленске, да еще под нашим грифом? Почему у получателей посылки такая же фамилия, как у родственников этого клеща, полковника Крейна?..
Про полковника бандиты постарались узнать побольше. Видя, что полковник вот-вот возьмет их бульдожьей хваткой, они провели собственную разведку, пытаясь выяснить, где на полковника можно надавить, чтобы «договориться с ним к обоюдному удовольствию». Естественно, про его родственников они выяснили немало.
— Это может быть совпадением, — напомнил Чистильщик. — И потом, сказал ведь Сергей — Сергей был шофером, с которым Куцый договаривался о переправке посылки и из случайной обмолвки которого боссы узнали о ее существовании, — что посылка предназначена подруге этого юного гения, дочери знаменитого футболиста, но он стесняется посылать ей напрямую, поэтому и шлет через общих друзей. И ведь все подтвердилось. На Воронцовской улице действительно живет футболист Ласточкин, и дочка у него есть.
— Да, подтвердилось, — буркнул Ботва. — Но подтвердилось и другое. Котельниковы оказались те самые — родственники Крейна. Эх, если бы Сергей сказал нам о посылке до того, как ее отправить! Я уверен — вскрой мы ее, и все бы сомнения отпали. Что-то этот чертов Куцый должен был туда подсунуть... Да если бы Сергей хоть точный адрес записал, чтобы нам не пришлось тратить время на поиски получателей посылки.
— Но все же мы получили коробку с точным адресом, — сказал Чистильщик.
— Да, тут нам повезло, — кивнул Ботва. — И еще повезло с этим ментом, с участковым. Если он нам всего лишь паспортный стол откроет — мы и то узнаем все, что нам надо. А если не струсит и согласится помочь нам кое в чем еще...
— Я так думаю, чем больше будет наших финансовых вливаний, тем меньше он будет трусить, — сказал Чистильщик.
— Я тоже так думаю, — хмуро согласился Ботва. Он опять посмотрел на часы. — Но почему они из Бельгии не звонят? Что происходит?
Чистильщик в это время размышлял о своем, легонько барабаня пальцами по ручке кресла.
«Что-то слишком нервным стал Ботва, — думал он. — Дергается, в панику впадает по пустякам. Нет, нюх у него всегда был хороший, и вполне возможно, что Куцый — мент поганый, та еще хитрая бестия. Встать во главе нашего основного проекта, чтобы потом нас похоронить, — это нужно уметь. Так что прибрать его стоит. Даже если он и не легавый стукач — все равно лучше подстраховаться. Но и от Ботвы надо будет избавляться чем скорее, тем лучше. А то он такую икру начнет метать, что и меня приберут с ним на пару. Ладно, приказ об устранении Куцего он отдавал, а я тут ни при чем. Я и дальше буду ни при чем. Если что, избавлюсь от Ботвы цивилизованно — сплавлю его ментам. Потому что время сейчас такое — к убийствам лучше не прибегать, засыпаться можно. Главное — доказать ментам, что весь уголовный бизнес Ботва затеял со своими людьми без меня. — Тут он выпил глоток коньяку, но тревога осталась. — Конечно, лучше всего, чтобы Ботву при аресте шлепнули в перестрелке. Мертвый лишнего на допросах не наболтает, и все будут вынуждены мою версию принять. Ну, насчет гибели в перестрелке устроить не сложно. Он ведь — горячая голова, его легко спровоцировать.
Да, так и надо поступить... Пусть прибирает Куцего, пусть дальше воюет — а я в сторонке посижу, подожду своего часа. Мы, конечно, корешами считаемся. Так что, мне из-за того, что кореш спятил, самому голову на плаху класть? Вот уж нет! Жизнь только улыбаться начинает. И денег навалом, и все есть, чего душа ни пожелает. А уж мраморный памятник я Ботве отгрохаю еще похлеще того, что мы Кусаке поставили. Сразу всем будет видно, что хороший я ему кореш был, верный до смерти... а главное, после смерти».
А вслух Чистильщик сказал:
— Да не мельтеши ты! Уверяю тебя, если позвонят, то только под утро. Им и вывести его надо, и укольчик вкатить, и дождаться, чтоб этот укольчик подействовал и Куцый начал правду говорить... Правду, и ничего кроме правды, — хмыкнул Чистильщик. — А кстати, если они позвонят и скажут, что Куцый никакой не мент, а свой человек, надежный?
— Тогда на место его вернем, — сказал Ботва. — Он поймет и не обидится. Но, я думаю, ждет Куцего не место во главе проекта, а другое — в море близ Остенде. Слишком много совпадений, чтобы на «просто так» все списать...
— Если он мент, то проект надо будет сворачивать, — заметил Чистильщик. — Открещиваться от него.
— Уже не свернешь, — возразил Ботва. — Все раскручено, на полном ходу. Да и бабки какие вгроханы! Жалко.
