Как же я тебя ненавижу, дьяволенок чешуйчатый!
Да нет, не то чтобы ненавижу, просто смех разбирает, а смеяться не могу. Заметив на ковре огонь, он неторопливо встал, задрал штанину, выпростал двумя пальцами свою штуковину — явно несоразмерную телу, напряженную, но не восставшую, тоже покрытую чешуей, этакий кран высокого давления, — и направил туда, где горело. С журчанием плеснула струя. Огонь зашипел. Струя обильная, ударила сильно, два таких возгорания потушить можно. «Талант, настоящий, ети его, талантище!» — одобрительно подумал я, успокоившись и вдыхая запах мочи и гари.
Он начал стаскивать с моего тела одежду. Во что бы то ни стало вознамерился стянуть с меня пиджак. Я слышал, как он старательно пыхтит. Стащил и надел: полы доставали ему до колен. Собрал с ковра все игрушки и распихал по карманам. Что еще он задумал?
Вынув изо рта кинжал, чешуйчатый огляделся. Потом нацарапал на стене четыре крестообразных иероглифа «десять», снова взял кинжал — ивовый лист — в зубы и вразвалочку вышел из номера, размахивая слишком длинными рукавами.
Дьяволенок так волохал мое тело, что оно давно уже съехало под кровать. Но продолжало похрапывать.
2Наставник Мо Янь!
Позвольте все же величать Вас именно так, иначе мне будет очень неудобно, очень неловко, очень не по себе.
Наставник, Вы — мой наставник в полном смысле слова, без обмана. Я понял, что Вы не только в написании романов руку набили, но и в винах великолепно разбираетесь. Возьметесь писать роман — все получается отменно, как у старухи, бинтующей ноги.[84] Заговорите о вине — выходит еще более толково и по делу. Найти выдающегося писателя сегодня нетрудно, отыскать выдающегося знатока вин тоже не проблема, а вот встретить человека, у которого помимо писательского таланта еще и дар выдающегося дегустатора — почти невозможно. Но Вы, наставник, как раз таким даром обладаете.
Ваш глубокий анализ вина «Люй и чун де» не только точен, но и проведен почти профессионально. В качестве основного продукта для этого вина используется гаолян и золотистая фасоль, которые должны перебродить в столетних погребах. Основной питательной средой для закваски служат ячмень, пшеничные отруби и горох, добавляется немного рисовых отрубей. После перегонки вино получается светлое и чистое, чуть зеленоватого оттенка, с изысканным вкусом. В целом его можно отнести к типу вин с густым, ярким и богатым ароматом. Привкус у него чересчур острый, поэтому при купажировании мы принимаем немало мер к тому, чтобы подавить его жгучую натуру, подобно тому как одевают уздечку на дикого жеребца, но особыми достижениями в этом пока похвастаться не можем. К тому же мы не успевали оформить его для участия в выставке-продаже — ну, тут уж как получилось. Как Вы отметили, по качеству «Люй и чун де» — абсолютный шедевр, недостаток его — маловато градусов.
В основном Вы уловили верно, что для образной характеристики при дегустации прекрасное вино сравнивают с красивой женщиной. Мы с моим тестем, профессором Юань Шуанъюем, давно уже задумали проект улучшения «Люй и чун де», чтобы сделать его вкус еще более чарующим, и уже приблизились к осуществлению поставленной задачи, но, к сожалению, в последнее время я настолько ушел в литературу, что ни на что больше времени не остается.
Наставник, в этом огромном мире людей, где разливаются моря вина, текут реки алкоголя, настоящие ценители, которые действительно достигли уровня, когда «прекрасное вино пьют, словно любуются красавицей»,[85] редки, как звезды на утреннем небе, как перья феникса или рог цилиня, как пенис тигра или яйцо динозавра. Одним из них можно считать Вас, наставник, другим — Вашего ученика. Еще один настоящий ценитель — мой тесть Юань Шуанъюй, наполовину таковым запишем замначальника отдела Цзинь Ганцзуаня. В числе этих ценителей и Ли Бо… «Но в собутыльники луну позвал я в добрый час, и тень свою я пригласил — и трое стало нас».[86] Почему речь идет о троих, спросите Вы. Один — сам Ли Бо, другой — луна, а третий — вино. Потому что луна — это небесная красавица Чан Э,[87] а вино — это «цин лянь» — «голубой лотос», земная красавица. Ли Бо и вино сливаются воедино, отсюда и Ли Цинлянь[88] — так он себя называл. Именно поэтому у Ли Бо столько удивительно прекрасных образов свободного общения с небожителями. Ду Фу тянет лишь на половину такого ценителя. Этот пил по большей части деревенскую кислятину низкого качества, грубой выработки, худосочную и немощную, как старуха-вдова, поэтому в его стихах нет той живости духа. Как еще одного ценителя отметим Цао Мэндэ.[89] «Воспевать вино» у него — «воспевать красавицу»; жизнь коротка, а красавица «подобна утренней росе». Красота ускользает, легко теряется, и ею надо наслаждаться, пока возможно. С древности до наших дней, за пять тысяч лет, не наберется и десятка людей, обладавших высоким искусством пить прекрасное вино, любуясь им, будто красоткой. Все остальные — вонючие кожаные бурдюки. Зачем, спрашивается, заливать «Люй и чун де» или «Шибали хун»[90] в эти вонючие бурдюки, где все тотчас превратится в ведро помоев?
При одном упоминании о «Шибали хун», наставник, душа Вашего ученика трепещет. Вот уж действительно нечто потрясающее, настоящий шедевр! Добавить мочи в чан с вином[91] — этот ошеломляющий и исполненный образной силы купажный прием открыл новую эру в истории виноделия. Среди самого прекрасного нередко встречаются элементы отвратительного. Кто не знает, что мед сладкий, но многим ли известно, из чего он состоит? Некоторые утверждают, что в основном из цветочной пыльцы! Да, совершенно верно. Сказать, что мед в основном состоит из пыльцы, так же верно, как сказать, что основная составная часть вина — этиловый спирт. Но это все равно что ничего не сказать. Известно ли Вам, что в вине содержится несколько десятков минеральных веществ? В вине также десятки микроорганизмов — об этом Вы знаете? И еще много чего такого, что даже названия не выговоришь! Об этом знаете? Я не знаю, мой тесть тоже, а Вы уж тем более. А что в меде содержится морская вода, вам известно? А что в нем присутствует навоз? А что без свежих испражнений не будет и меда?
Пролистывал тут недавно периодику, так там эти ни черта не разбирающиеся в виноделии писаки, оказывается, объявили Ваше, наставник, удивительное и выдающееся творчество, нечистым. Они утверждают, что добавлять мочу в вино — кощунственно по отношению к культуре человечества, абсолютно не понимая, какое огромное значение для характеристик вина имеют кислотность воды и ее качество. Если вода больше щелочная, вино выйдет терпким и его будет невозможно пить. Но стоит добавить в него мочу здорового ребенка — и получится превосходное вино, знаменитое «Шибали хун» (само название звучит лучше по сравнению с «Чжуанъюань хун» или «Нюйэр хун»[92]), «ароматный напиток, оставляющий сладкое как мед послевкусие». Никакой несуразицы здесь нет, всего лишь, как гласит поговорка, мало видел — многому дивишься. Как кандидат виноделия, заявляю: это наука! Наука — дело серьезное и никакой фальши не допускает. Если в чем-то не разбираешься, учиться надо, а не рисовать руку, указывая на ногу, и уж тем более не поносить человека. К тому же что такого нечистого в моче? Конечно, мочу тех, кто спит с проститутками, зарабатывая и сифилис, и гонорею, и СПИД, чистой не назовешь. Но ведь Ваш отец, наставник, добавил в чан с вином мочу ребенка, чистую, как горный источник. В классическом труде «Трактат о корнях и травах» наш выдающийся средневековый фармаколог Ли Шичжэнь пишет совершенно четко: детская моча добавляется при изготовлении лекарств от высокого давления, коронарной недостаточности, атеросклероза, глаукомы, мастита и многих других недугов. Неужто эти невежды и на Ли Шичжэня нападать будут? Детская моча — самая священная, самая сокровенная жидкость на земле, даже дьяволу не разобраться, сколько драгоценных элементов в ней содержится. В Японии многие известные политики каждое утро выпивают по стакану мочи, чтобы оставаться бодрыми и здоровыми. У нас в Цзюго секретарь горкома Цзян кашкой из толченого корня лотоса с детской мочой вылечил многолетнюю бессонницу. Моча — настоящее чудо, это не только самая замечательная жидкость в мире, в ней еще и глубокое философское содержание. Наставник, давайте не будем обращать внимания на этих болванов. Как говорил народный комиссар товарищ Сталин: «Мы не станем обращать на них внимания!» Они достойны лишь, чтобы их обдало конской мочой.
В своем письме Вы упоминаете, что собираетесь писать роман о вине. Такая нелегкая ноша по плечу лишь Вам. Ведь ваша душа, наставник, — душа вина, целиком и полностью, а Ваше тело — тело вина, в полном объеме. Ваша винная суть гармонична и прекрасна: Вы привлекательны, крепки всеми членами, размеренны, степенны и непринужденны. Вы полны жизненных сил, Вы передо мной как живой, ничего лишнего. Да Вы — воплощенная бутылка «Шибали хун», наставник! Чтобы помочь в сборе материала о вине, ученик подготовил для Вас десять бутылок «Люй и чун де», десять бутылок «Хунцзун лема», десять бутылок «Дунфан цзяжэнь».[93] Пришлю с первым автобусом Академии, который пойдет в Пекин. Начиная с этого дня, наставник, смело шагайте вперед, не расставаясь с бутылкой и пером. Желаю создать девять тысяч девятьсот девяносто девять произведений! А эти олухи пусть льют слезы в углу. «День ликования народных масс станет для классовых врагов днем скорби»,[94] победа непременно будет за нами.
