жадным поцелуем в губы. Он тяжело дышит мне в шею, обжигая горячим дыханием, сжимает руками мое тело, гладит ими бедра и когда касается низа живота, я взвиваюсь под ним.
— Дюймовочка… — хрипло шепчет он и смотрит на меня затуманенным взглядом, прижимая к себе еще теснее.
— Нет! — вырываюсь из его рук, отползаю назад, отстраняясь от него.
Меня потряхивает от возбуждения, но сейчас я не готова отдать ему всю себя. Я встаю на ноги, в поле моего зрения попадает рубашка Богдана, я хватаю ее, прикрывая голое тело, дергаю ручку двери и бегу к себе.
Сердце в груди стучит громко и часто, внизу все пульсирует от ласк и напора Богдана, а сама я дышу так словно пробежала марафон. Закрываю за собой дверь и ныряю под одеяло все еще не в состоянии прийти в себя и унять бешеное сердцебиение. Перед глазами мелькают вспышки. Несколько мгновений я прислушиваюсь к звукам за дверью, но когда понимаю, что никто за мной не придет немного успокаиваюсь и иду в душ.
27
Богдан
Получив результаты анализов Ани, направляюсь на второй этаж с твёрдым намерением серьезно поговорить. Гемоглобин находится на нижней границе нормы, а она есть как следует отказывается! Как птичка поклевала утром и упорхнула на занятия. Катерина мне всё доложила.
В комнату прохожу без стука, но дюймовочку не нахожу. Хочу развернуться и уйти, но вдруг замечаю тонкую полоску света, исходящую из ванной. Толкнув дверь, меньше всего ожидаю увидеть Анюту обнаженной. Похоже, она только что выбралась из душа, потому что по её идеальному сочному телу быстро стекают капли воды: по ключицам, груди, плоскому животику и длинным стройным ножкам. Возбуждение накрывает меня резкой волной. Я забываю, зачем вообще сюда пришёл, лишь делаю шаг навстречу и во что бы то ни стало желаю получить от Ани то, чего давно хочу.
— Богдан! — дюймовочка резко поворачивается в мою сторону и вскрикивает от неожиданности.
Щеки становятся пунцовыми, а глаза раскрываются шире. Она делает слабые попытки дотянуться до полотенца, но я преграждаю ей дорогу и самодовольно улыбаюсь, скрестив на груди руки.
У Анюты фигура что надо, всё как я люблю: красивая уверенная «троечка», тонкая талия и аппетитные бёдра с округлой попкой. В джинсах становится тесно до невозможности. Единственное, что меня сейчас спасёт это она сама.
— Богдан, выйди, пожалуйста, мне нужно одеться! — Анюта смущенно прикрывается руками и отходит назад, упираясь лопатками в прозрачную душевую кабинку.
Часто дышит и испуганно моргает своими длинными ресницами. К счастью, руки мало помогают прикрыть её прелести, поэтому мой взгляд свободно блуждает по прекрасному девичьему телу.
— Анют, что мы как дети малые ведём себя? Иди ко мне… Не бойся. Я постараюсь быть нежным, но не обещаю.
— Мне нужно взять полотенце, — будто не слышит меня дюймовочка.
Она осторожно и на носочках ступает по плитке и пытается меня обойти. Не удерживаюсь, перехватываю её за талию и приближаю к себе. Волосы умопомрачительно пахнут ванильным шампунем, а под пальцами ощущается её влажная бархатная кожа.
— Пусти, Богдан… Пусти… Я не готова… — произносит как-то обречённо.
Воспользовавшись тем, что я отвлёкся, дюймовочка выхватывает полотенце за моей спиной, прикрывает тело и пулей вылетает к себе в комнату.
Громко выругавшись, подхожу к умывальнику, открываю холодную воду и умываю лицо. Зачем не знаю, наверное, чтобы немного очнуться и прийти в себя. Жаль, сделать это сложно, потому что дюймовочка распалила меня до критической отметки.
Выхожу в спальню спустя несколько минут. К этому времени Аня успела накинуть на тело длинный по щиколотку пушистый халат. А у меня по венам гуляет ярость и агрессия.
— Ты что-то хотел сказать мне? — она кивает на бумаги в моих руках.
— Да, хотел. Хотел сказать, что не железный, Анюта. Я мужчина и у меня есть потребности.
Разворачиваюсь в сторону двери и выхожу из комнаты раздраженно хлопнув дверью. Из ушей разве что пар не валит от затуманившей разум похоти. Я давно не мальчик, чтобы удовлетворять себя в душе, поэтому, немного подумав набираю номер Ольги.
Она с радостью сообщает, что находится дома и ждёт меня в одном кружевном белье и чулках. Мне хватает три минуты времени, чтобы собраться и выйти из дома будучи на взводе.
* * *
— Мне так хорошо с тобой, Богдан, — Ольга рисует острыми ноготками невидимые узоры на моей груди и часто дышит.
Красивая она баба. А ещё умная и опытная. Никогда не задаёт лишние вопросы, не лезет не в своё дело, не ревнует и ждёт в любое время суток, когда бы я не позвонил. Вот только почему-то в постели с ней я то и дело представлял Анюту. Стоило только закрыть глаза и воспроизвести картину, которую видел в душе.
— Хочешь ужин закажу? — спрашивает Ольга.
— Не нужно. Я ненадолго.
Она прикусывает нижнюю губу, но разочарования не выдаёт. Знает, что я приехал только расслабиться и скинуть возбуждение, которое кипело во мне. Вот странно да, она хочет меня, я хочу Аню, и никто из нас не получает желаемого по щелчку пальцев. С женщинами я так не привык. Не привык, чтобы ломались, отказывали, убегали. Внутри меня и злость на дюймовочку и раздражение и обида. И всё такая же дикая похоть и желание приручить, обуздать и сделать своей.
В кармане брюк раздается телефонный звонок. Хочу встать с постели, но Ольга мотает головой и поднимается первой.
— Я подам.
Приносит мобильный, протягивает мне. Вижу, что на экране светится номер Анюты, поэтому тут же снимаю трубку.
— Не занят? — спрашивает взволнованным голосом.
— Нет. Говори.
— Богдан, у меня живот тянет. Переживаю что-то…
— Я сейчас приеду. Ляг в постель и жди.
Быстро начинаю натягивать на себя вещи под разочарованный взгляд Ольги. Она наверняка видела, что мне звонила девушка. Но это не просто девушка для меня — мать моего ребёнка.
— Всё? Уезжаешь? — спрашивает Оля дрожащим голосом.
— Да, мне пора.
— Ты… ты приедешь ещё? Можно завтра, например. Я приготовлю ужин, потому что сегодня не было времени.
Смотрю в её умоляющие глаза и даже на секунду жалею, хотя я ей никогда ничего не обещал. Она свое место знает: любовницей была и любовницей и останется. Она сама на это подписалась.
— Оль, прекращай нюни распускать. Не приеду я ни завтра, ни послезавтра.
— Это из-за неё? —
