Прислонившись плечом к книжной полке, я рассматриваю Милену. В последнюю неделю я делаю так довольно часто. Она растянулась на диване, смотря очередное кулинарное шоу. Окинув взглядом ее тело, я останавливаюсь на ее ногах, свесившихся через подлокотник. На ее маленьких ножках красуются уродливые сандалии с разноцветными блестками. Кот растянулся рядом с Миленой, повернув голову в сторону телевизора. С этим животным что-то не так.
Раньше, до того как перевез сюда Милену, я уходил в офис с утра пораньше и обычно возвращался в пентхаус поздно вечером. Но сейчас постоянно нахожу какие-то глупые предлоги, чтобы уйти из офиса и заглянуть домой как минимум два раза в день, только чтобы ее увидеть. Милена всячески старается игнорировать меня, когда заметила, что я наблюдаю за ней, поэтому я стал подниматься к ней на обед каждый день.
— Ты не умеешь готовить, — говорю я. — Зачем ты смотришь кулинарные шоу?
Сегодня утром, придя на завтрак, Ада попросила установить на кухне дополнительные огнетушители. На вопрос зачем, она ответила, что моя жена вчера предложила помочь ей приготовить соус для пасты и умудрилась устроить пожар в сковороде, потому что оставила ее нагреваться слишком долго.
— Ну, я ведь так же смотрю «Энимал Плэнет» и, как видишь, не гоняюсь за кроликами и не откладываю яйца в песок, — заявляет Милена, не отрываясь от экрана. — Теперь ты будешь указывать, что мне смотреть?
— Возможно. — Мне плевать, что она смотрит, но я получаю удовольствие от пререкания с ней.
Милена склоняет голову набок и выгибает на меня бровь.
— У тебя что, навязчивая идея? Приказывать людям и ждать, что они будут плясать под твою дудку?
— Так здесь все устроено, Милена.
— То есть, ты говоришь «прыгай», а люди спрашивают, как высоко?
— Практически.
Она недовольно морщит носик.
— Видимо, твоя жизнь очень скучна.
Да. Я никогда не понимал насколько, пока она не ворвалась и не превратила в бардак все мое существование.
— Возьми свою сумочку, — говорю я.
— Мне не нужна сумочка, чтобы валяться на диване.
— Мы поедем взглянуть на один участок, который я купил.
— Не интересно. Но спасибо за приглашение. — Она бросает на меня извиняющуюся улыбку и переключает свое внимание на телевизор.
Отойдя от шкафа, иду к дивану. Милена делает вид, что не замечает меня, когда останавливаюсь перед ней. Я обхватываю ее за талию и поднимаю на плечо.
— Какого черта! — кричит она. — Опусти меня!
Не обращая внимания на ее протесты, я быстро иду к входной двери. Я хочу провести с ней время, и у нее нет права голоса.
— Ты контролирующий, грубый, властный засранец... — Она сыплет оскорблениями, одновременно стуча кулачками по моей спине. Это... довольно забавно.
Я несу ее к лифту и вхожу в него.
– ...совершенно не заботишься о желаниях других людей...
Я нажимаю кнопку гаража.
— …найди психотерапевта, который поможет справиться с твоими проблемами…
Лифт дзинькает, когда мы достигаем подземного уровня. Я выхожу и поворачиваюсь к своей машине, когда рядом с моей паркуется другая машина, и Нино выходит из нее.
Милена продолжает бормотать:
— ...гребаный неандерталец с нулевым...
Я прохожу мимо начальника охраны, который смотрит на нас с открытым ртом, открываю пассажирскую дверь и усаживаю жену на сиденье.
— Милена, пристегни ремень безопасности.
Она откидывается на спинку сиденья и поджимает губы, затем показывает мне средний палец. Я закрываю ее дверь и обхожу капот, чтобы сесть на водительское место. Милена сидит, скрестив руки, и смотрит через лобовое стекло на бетонную стену.
— Милена, — говорю я.
Она фыркает.
Я беру ее за подбородок и поворачиваю ее голову к себе. Мы смотрим друг на друга почти минуту. Вызов в ее глазах так чертовски сильно заводит меня. Я не хочу сломить ее дух, потому что мне нравятся способы, которыми она пытается бросить мне вызов. Но она должна понять, что в каждой стае есть вожак. И в нашей стае это буду я.
— Пристегнись, — шепчу я.
Милен выдыхает через нос, тянется к ремню безопасности и с третьего раза находит пряжку. Она все еще буравит меня взглядом. Я провожу большим пальцем по ее нижней губе, затем отворачиваюсь и завожу машину.
Я окидываю взором безграничные зеленые просторы. Огромное поле с трех сторон окружено деревьями. Здесь очень красиво.
— Мне казалось, ты сказал, что купил один участок, — говорю я, — а не половину штата.
— Я купил несколько. Пока еще не решил, что хочу построить на этом, поэтому приобретаю все доступные участки. На всякий случай. — Он берет меня за руку и ведет обратно к машине. — Проголодалась?
Я предполагала, что участок, о котором он упомянул, будет где-то в городе, но мы ехали до него два часа.
— Умираю с голоду, — бормочу я, глядя на наши переплетенные пальцы. Я должна отдернуть руку. Но не делаю этого.
— В двадцати минутах отсюда расположен ресторан, — сообщает он, открывая для меня пассажирскую дверь. — Я ем там, когда приезжаю сюда.
— Полагаю, это какое-то шикарное место? — интересуюсь, когда он заводит машину.
— Да. Почему спрашиваешь?
Я смотрю на него.
— Я в чертовых джинсовых шортах, Сальваторе. Даже если они нас впустят, все будут на меня смотреть.
Он бросает на меня один из этих своих прищуренных взглядов, затем достает телефон и кому-то звонит.
— Джонатан, — произносит он в трубку, — я приеду на обед с женой через пятнадцать минут. Мы не хотим, чтобы нас беспокоили.
Он не дожидается ответа собеседника, просто завершает разговор и бросает телефон на приборную панель. Разве не грубо? И что же все-таки сделает Джонатан? Я предполагаю, что он менеджер.
Качаю головой и смотрю на дорогу перед нами.
— У тебя очень странная манера вести телефонные разговоры.
— Как это?
— А как же «Привет, как жизнь?» или «Как дела?»? Ну, как принято спрашивать из вежливости.
За два часа езды телефон звонил по меньшей мере семь раз. Взяв трубку, он говорил всего два слова:
